Прошлое мстит - Эмили Гунис

и была стена с двенадцатью отверстиями, достаточно широкими, чтобы в них можно было просунуть тело.

– В конце комнаты есть лифт, – пояснил Сэм. – Он больше не работает, но он вел прямо к задней части здания, где находится кладбище.

– Мне пора подышать свежим воздухом, если не возражаете, – пробормотала Уиллоу. Несмотря на мороз, ее шарф внезапно показался слишком тугим, а лоб вспотел под шапкой. Она была уверена, что ее вот-вот вырвет.

– Конечно, мы можем спуститься через запасной выход и осмотреть кладбище. Там довольно убого, имейте в виду, просто предупреждаю. Мало кто приезжает сюда, чтобы ухаживать за могилами.

Лестница, ведущая к аварийному выходу, была узкой и плохо освещенной. Сэм включил фонарик своего мобильного телефона, и Уиллоу медленно спускалась, крепко держась за перила, в какой-то момент споткнувшись, но успев восстановить равновесие. Когда они добрались до выхода, она чувствовала, что задыхается и ее тошнит.

– Обычно дверь не такая тугая, – произнес Сэм, усмехнувшись.

Дверь открылась. Дождь уже прекратился, оставив след из луж на парковке для персонала позади отеля.

– Вот вход на кладбище, прямо через лес. Мне придется оставить вас одну, поскольку через пять минут у меня совещание, – пояснил Сэм, когда они выбрались из тени старого санатория и направились к густому лесу.

– Разумеется, – откликнулась Уиллоу.

Они прошли через автостоянку к двум бетонным столбам, стоявшим по бокам осыпающегося каменного заборчика, от которых в лес тянулась узкая бетонная дорожка. Уиллоу увидела вершины надгробий над забором, когда они приблизились.

– Так я побегу, если вы не против? – спросил Сэм.

– Большое вам спасибо за помощь, – улыбнулась она и повернулась ко входу на кладбище.

Тишина леса буквально поглотила Уиллоу, и, когда шаги Сэма затихли вдали, она начала дрожать. Уиллоу сделала несколько глубоких вдохов, а потом миновала бетонные колонны. Было странно видеть такое кладбище – просто потрескавшиеся каменные постаменты и кресты, разбросанные повсюду.

Тропинка была хорошо ухожена, как и первые несколько ярдов травы около входа, но по мере того как Уиллоу продвигалась дальше, корни и подлесок стали попадаться чаще. Она огляделась, ошеломленная и не знающая, с чего начать. Уиллоу не могла прочитать надписи на всех надгробьях, их было слишком много.

Она посмотрела на санаторий, на окна, у которых недавно стояла, и представила пациентов, наблюдающих за похоронами с балконов. Уиллоу принялась читать надписи: «Кэтрин Харпер, 1937–1950. Любимая дочь, сестра, внучка, племянница». Некоторые надгробия выглядели солидно, но большинство из них были просто крестами с надписями. Как поняла Уиллоу, санаторий предоставлял такие для бедных семей.

Пробираясь сквозь подлесок, она начала замечать скопления надгробий, которые были установлены в одно и то же время, в середине тридцатых и сороковых годов прошлого века, а затем, когда направилась влево от леса, в другую часть кладбища, – с 1955 по 1959 год.

Пока Уиллоу смотрела на даты, внезапно ей пришла в голову мысль. Она знала, что Нелл лечилась в санатории, когда Элис пропала без вести в 1969 году. Возможно, если тут находятся могилы детей, умерших примерно в то время, пока она была там, их родители могут быть живы и помнить Нелл.

Это было пятьдесят лет назад; если родителям тогда было под тридцать, сейчас им примерно около восьмидесяти. Шанс небольшой, однако… Уиллоу начала целенаправленно высматривать надгробия конца шестидесятых – начала семидесятых годов.

«Конни Уолбрук, ноябрь 1968 года. В память о любви», – читала она, переходя от могилы к могиле, присаживаясь на корточки, проводя пальцами по надписям на выцветших камнях. Хотя снова пошел дождь, Уиллоу чувствовала, как ее сердце забилось быстрее от этого нового проблеска надежды. Ветви деревьев над ней задрожали, когда капли дождя застучали по ним, и она двинулась дальше. «Любим и помним. Хелен Керри, 1935–1953. Ушла слишком рано. Покойся с миром». Всего восемнадцать лет.

Уиллоу продолжала идти, углубляясь в заброшенное кладбище, пока холод не стал невыносимым. Как раз в тот момент, когда она подумала, не повернуть ли обратно, она заметила небольшой полукруглый кусок камня, выступающий из земли, наполовину скрытый кустом ежевики. Уиллоу приблизилась, и ее сердце заколотилось. Она раздвинула ногой колючие кусты, но один шип проколол ботинок, и Уиллоу ахнула, когда кровь потекла в носок. Не обращая внимания на боль, она смотрела на выцветшие слова на серой известняковой табличке: «Хизер Паркс, 1958–1971. Любимая дочь Эммы и Джорджа. Ушла слишком рано, будем тосковать вечно».

Уиллоу замерла, уставившись на камень, не в силах поверить, что действительно отыскала кого-то, кто находился там в то же время, что и Нелл, и, вероятно, действительно знал ее.

Глядя на могилу, она заметила рядом с ней увядающий букет цветов, перевязанный выцветшей желтой лентой, который свидетельствовал о том, что родители Хизер или кто-то из ее близких были здесь не так давно. Уиллоу достала телефон и сфотографировала надгробие Хизер Паркс.

– Вот вы где! Все в порядке? – Знакомый голос донесся из леса, и Уиллоу вздрогнула.

– Да, хорошо, спасибо, – бодро отозвалась она, несмотря на то, что дрожала от холода. – Можно вас кое о чем спросить? Как вы думаете, есть ли какой-то способ получить записи о человеке, который тут умер?

– Не уверен, – ответил Сэм. – Я знаю, что многих пациентов забирали домой умирать, особенно детей. За ними приезжали родители. Наверное, у бывших пациентов этого санатория может быть сообщество в соцсетях. Полагаю, следует попробовать поискать там.

– Спасибо. – Уиллоу снова достала телефон и увидела, что ей пришло сообщение. Дождь усиливался.

– Я еду в город, могу подвезти вас, – предложил Сэм. – Избавлю от необходимости ловить такси.

– Отлично, – кивнула она. – Очень любезно с вашей стороны, я беспокоилась, как бы не опоздать на поезд.

Уиллоу еще раз взглянула на цветы рядом с могилой Хизер Паркс, затем повернулась и побежала догонять Сэма.

Глава двадцать восьмая

Нелл

Ноябрь 1970 года

– Почему я не могу увидеть Бобби? – Нелл посмотрела через стол на Дороти, которая раскладывала посуду для завтрака.

– Это сложно объяснить, – ответила Дороти, тяжело вздохнув.

– Почему ты не можешь сказать мне, где он? Я хочу его увидеть. Я скучаю по нему. Ты отправила ему мое письмо?

– Да, конечно.

– Тогда почему он мне не отвечает? Я написала на нем свой новый адрес, ваш домашний.

– Наш домашний. Это и твой дом тоже, Нелл. Теперь мы твоя семья. Тебе нужно постараться оставить прошлое позади и завести новых друзей в своей школе. Миновало уже много времени с тех пор, как ты переехала к нам.

– Я не желаю заводить новых друзей. Все, кого я люблю,