Императрица семи холмов - Кейт Куинн

– Как жаль, что мы застряли здесь до окончания осады, – весело произнесла Сабина. – Здесь, в Дакии, так красиво! Я бы с удовольствием посмотрела бы на эту страну.

Мечтательный блеск в глазах Адриана потух. Зато на его место пришел другой – полный задора, который нравился Cабине куда больше.

– Боги, ну конечно! Такой охоты, как здесь, у меня еще нигде не было. Волки размером с медведей. Вчера мои собаки загнали парочку. Честное слово, я бы не удивился, узнай я, что это были Ромул и Рем во плоти. Мне сейчас выделывают их шкуры. Из них можно сшить отличное покрывало, и еще останутся хвосты.

– Легат! – Это в палатку вошел трибун. Шагнув внутрь, он снял шлем и отдал салют. Как оказалось, это Тит. – Депеши из Рима. Принести их тебе?

– Да, немедленно, – Адриан в последний раз со вздохом вспомнил охотничьи просторы Дакии и вернулся к столу. Сабина поставила кубок и поднялась с места.

– Трибун, будь добр, проводи меня до моей палатки.

– Сочту за честь, госпожа, – ответил Тит, по-прежнему избегая смотреть ей в глаза.

Адриан рассеянно пожелал ей доброй ночи. Сабина взяла под руку Тита, и вместе они вышли из палатки.

– Давай сначала сходим к реке, – предложила она, когда они отошли на приличное расстояние. – Мне наконец удалось стянуть с Викса тунику. На ней столько грязи, что если ее поставить, она так и останется стоять.

Тит даже присвистнул, однако вслух ничего не сказал, оставив свое неодобрение при себе. Сабина тем временем взяла с повозки узел с грязным бельем.

С того самого первого вечера, когда она заметила на лице Тита потрясенное выражение, Сабина не переставала надеяться, – причем эта надежда не переставляла удивлять даже ее саму, – что им удастся сохранить дружеские отношения. Тит по-прежнему приходил по вечерам к костру, разделить ужин и поболтать, и даже если при этом он старался не смотреть в сторону Сабины и Викса, то скорее из чувства такта, от обиды.

Вскоре они подошли к реке, чьи серебристые воды окрасились в вечернем солнечном свете закатным пурпуром. На берегу с десяток солдат и несколько женщин стирали подкладки шлемов и туники, время от времени шутливо жалуясь на натруженные ноги и ноющие спины. Кое-кто с любопытством посмотрел на Тита в его безукоризненно начищенных доспехах. А вот на Сабину, с ее косой и накидкой из овечьей шкуры, никто даже не посмотрел. Да и с какой стати? На вид ее можно было принять за рабыню, в лучшем случае – за чью-то служанку-вольноотпущенницу: просто еще одна смелая женщина, из тех, что следуют за легионом. За упорядоченным квадратом лагеря маячила Сармизегетуза, которую солдаты называли просто Сарм. Сабина бросила взгляд поверх верхушек деревьев на столицу даков: вечернее небо пронзала неприступная скала, увенчанная крепостью. Помнится, когда ее громада впервые замаячили вдали, солдаты издали дружный возглас. Сабина тотчас поднесла к глазам ладонь, чтобы лучше ее рассмотреть.

Рим имел четкую, упорядоченную планировку, разрастаясь вширь вокруг форумов, холмов и капитолиев. Даки же построили город, который в буквальном смысле цеплялся, взбираясь вверх по вертикальной стене. Остроконечные крыши и крутые улички, извивавшиеся вокруг вырубленных в камне террас, – и над всем этим высилась крепость дакийского царя. Именно в этой крепости он сейчас заперся вместе со своим диким, кровожадным войском.

– Через неделю от нее останется лишь груда щебня, – похвалялись тогда инженеры. Впрочем, Сабину ничуть не удивляло, что спустя месяц крепость на скале как стояла, так и продолжала стоять, а в каменной глыбе не было сделано даже крошечной зазубрины.

Сабина покачала головой, отгоняя воспоминания. Вместо этого, она опустилась на влажный песок речного берега и принялась полоскать в холодной воде тунику Викса.

– Что-то мне не доводилось видеть жен легатов за стиркой, – заметил Тит. – Почему бы тебе не поручить эту работу рабыням? Или тебе нравится самой счищать с одежды грязь?

– Ну, я бы не сказала, – ответила Сабина, пытаясь удалить с ткани какое-то особенно упрямое пятно. – Но какой смысл в приключении, если ты пропустишь самую увлекательную его часть? Викс же не может попросить раба начистить ему сапоги или починить кирасу. Так почему это должна делать я? Все должны быть в равных условиях.

– Тогда понятно, – ответил Тит. – Наверно, я не имею вкуса к приключениям.

– Верно, ты ученый. У тебя вкус к другим вещам.

– Нет, дело даже не в этом. Я самый обыкновенный. Просто как сказал один мудрец: «Трудолюбие восполняет даже самый посредственный ум».

– Это Сенека?

Тит кивнул.

– Я с удовольствием оставляю приключения куда более великим людям, нежели я сам. С меня достаточно того, если я вернусь домой живым и мне больше никогда не придется беспокоиться о том, чистая туника на мне, или нет.

– А ты отдавай туники мне, и я верну их тебе чистыми, – предложила Сабина, выкручивая тунику Викса. Титу показалось, что глаза ее светятся гордостью. – Возможно, стирка не самое увлекательное занятие, но она получается у меня неплохо.

Вообще-то ей это было жутко интересно. Да что там! Ей это нравилось. Нравилось шагать рядом с повозкой, полной грудью вдыхая напоенный ароматом хвои воздух. Или помогать несчастному писарю толкать упрямого мула, чтобы тот сдвинулся с места. Или же, посадив их к себе на бедра, переносить через брод чьих-то детишек. И ничего, что потом еще целый час в сандалиях чавкает грязь! Или учиться крепким солдатским словечкам, которые поначалу были для нее почти чужим языком. Все это было интересно и весело. Или взять товарищей Викса. Филипп научил ее жульничать при игре в кости. Симон – помнится, в первый раз он с опаской посмотрел на нее, стоило ей открыть рот и заговорить, – привык к Сабине и стал ей почти другом. Юлий, который врал как сивый мерин буквально обо всем, но не имел ничего против того, что и Сабина, если на то пошло, тоже говорила далеко не всю правду. Прыщ, который поначалу страшно тушевался в ее присутствии, но теперь, похоже, не оставлял надежды, что она бросит Викса и обратит свое внимание на него.

И когда другие женщины спрашивали ее: «А который из них твой?», Сабина указывала на высокого воина – рыжеволосого, загорелого, с вечной улыбкой на лице, и глазом не моргнув отвечала:

– Вот этот.

И это было, пожалуй, веселее всего.

– Кажется, грязь отстиралась, – с этими словами Сабина напоследок прополоскала тунику и подержала на весу, давая воде стечь. – Пятен не видать. Будем считать, что она чистая.

К этому времени легион уже расцвел соцветиями костров. Над лагерем, вместе с дымком, устремляясь к звездам, плыли самые разные запахи: гари и масла, жареного мяса и сушащейся одежды, кожи и пота, конского навоза и стали. Сабина глубоко вдыхала эту смесь, пока они с Титом шагали сквозь лабиринт палаток и костров.

«Интересно, а моему мужу нравится этот запах легиона на марше», – подумала Сабина и решила, что наверно, нет. Вот императору Траяну он наверняка нравился. И Виксу – сколько бы тот ни жаловался на свой Десятый, его традиции, его центурионов и его запахи. Запахи он обожал.