Насильно твоя - Мария Устинова

Но я и не хотела смотреть.

Я широко развела колени и выгнулась. Сильно, лишь спиной опираясь на кровать. Я так отчаянно стремилась к нему, что проникновение после долгого ожидания вновь заставило меня вскрикнуть. Эмиль сразу же просунул ладони под ягодицы, крепко прижимая к себе.

Я запрокинула голову, привычным движением впилась ему в спину, намеренно сильно, оставляя глубокие следы. Не знаю, за что я ему мстила — пока было не за что. Но внезапная вспышка агрессии была чем-то вызвана… Тем, что я тоже хотела сделать что-то… Оказаться сверху, выбрать позу, сделать что-то для него… А он трахал меня, вдавив в кровать и не давал даже шелохнуться — чтобы я не мешала ему брать меня так быстро и глубоко, как ему хотелось.

В этой постели нет места инициативе.

Я вдавила ногти сильнее, чувствуя, что вот-вот испытаю то, что уже испытывала в клубе. Открыла рот, молча переживая оргазм, выгибаясь, разметывая волосы по подушке. Мне хотелось хотя бы так выразить удовольствие, раз Эмиль не дал по-другому.

Он остановился сам. Ощущения вернулись с глубокого дыхания мне во вспотевшую шею, к которой прилипли волосы. Кожу снова жгло, словно он укусил меня, а я не почувствовала в эйфории… Еще саднило плечо — натертое щетиной и зубами.

— О, Эмиль, — прошептала я, снова обретая себя. Он скатился с моего влажного тела и перевернулся на спину. Ни нежного слова, ни поцелуя… Ничего.

И все равно сердце сжималось от нежности. После секса мужчинам не до этого… Ведь правда?

Он перевернулся на бок, а я натянула на себя простынь и устроилась рядом, губами прижавшись к мощной груди. Я уснула измученной и счастливой.

Ночь оставила смешанные воспоминания.

Одержимость, сумасшествие. Но утренний свет вернул мне разум и придал смысл происходящему. Я вновь стала собой.

Ночью Эмиль будил меня, и мы продолжили наш сексуальный марафон. В этот раз он перевернул меня на живот и взял сзади, заставляя выгибаться под его жадными руками. Меня в первый раз подняли среди ночи, чтобы заняться со мной любовью. Я вообще никогда не занималась сексом столько, как с ним.

И каждый раз, как в первый. Напористо, с редким сексуальным аппетитом. И ему хотелось отдаваться, я вспыхивала при первом намеке на близость. В конце концов в этом нет ничего плохого… Я больше не злилась, что он лишил меня возможности вести в сексе. Главное, шире расставить колени, подставиться под его пальцы и прогнуться посильней, а дальше не моя забота…

Когда я открыла глаза, передо мной оказалась небритая щека Эмиля. Я сладко завозилась, улыбаясь. Потом нежно прикоснулась к нему, колючему, губами.

В нашей постели было горячо: от тепла наших тел. Это сонное тепло поселяется только в постели влюбленных.

Я не выдержала и вновь поцеловала. Прислушалась к себе — что я чувствую. Внутри было спокойно и как будто что-то пело. Боже, как хорошо…

Эмиль вздохнул, забросил сгиб локтя на глаза, закрываясь от света. Эта поза подчеркнула мышцы руки, хотя бицепс был расслаблен. Сердце мучительно-сладко сжалось.

— Который час? — сипло после сна спросил он.

Я подобрала его телефон с пола и взглянула на часы. Села, прикрыв простыней грудь по привычке.

— Семь утра.

Я закусила губу. Мы познакомились в клубе, ночь была бурной, но теперь утро — утро рабочего дня. Что он скажет: «Спасибо, крошка, ты была в ударе, выход там»?

Что говорят случайным любовницам?

Я не знала — Эмиль был моим вторым мужчиной. С ним я в первый раз кончила — спасибо ему за это. Пора собирать манатки.

— Кофе умеешь варить? — спросил он.

— Конечно, — обрадовалась я.

Он рассмеялся над тем энтузиазмом, с которым я побежала на кухню, набросив на плечи его вчерашнюю рубашку. Мне страшно хотелось сделать ему приятно — еще, как угодно, больше и больше.

— Я пью сваренный вручную. Турка в шкафу.

Вчера мы не включали свет, а сегодня я с любопытством осмотрелась.

Двухкомнатная квартира не была особенно шикарной, но ухоженной и со вкусом отделанной. На мой взгляд — с очень простым вкусом. Видно, что к ремонту «приложил руку» мужчина. Хотя не думаю, что Эмиль умеет что-то делать сам… Он не похож на мужчину, согласного что-то делать, кроме пересчитывания денег.

Кухня просторная и очень чистая — кто-то регулярно наводил здесь порядок. Стол, шкафы, простые светильники — все производило впечатление недорогого жилья. Только у бедных я никогда такой обстановки не видела.

Ее заливал яркий свет. Падал сквозь идеально намытые окна, будто без стекол вовсе.

Я робко полезла в шкаф за туркой. Нашла пакет зерен в верхнем шкафу над столом. Мельница была здесь же. Я отмерила горсть зерен, перемолола, вдыхая густой запах кофе. Я к этому запаху не привыкла. Не пью молотый — возни много и дорого. В этом доме о деньгах если и думали, то экономия к этому не имела отношения.

Но кофе варить я умею. А для Эмиля еще и постараюсь.

Я всыпала кофе в воду, дождалась, пока закипит, и выключила плиту. По квартире плыл чудесный утренний запах — бодрый, живой. Я задумчиво улыбалась, ощутив умиротворение — стояла над плитой с расслабленными плечами, смотрела на турку, накрытую крышкой и ощутила себя… Счастливой? Спокойной? Есть на свете дома, откуда не хочется уходить. У Эмиля был такой.

— Эмиль?

Я повернулась в сторону двери, хотела позвать — кофе готов. Но передумала и нашла его любимую чашку. Ее я легко вычислила. Их было всего две, так что я взяла ближайшую к дверце в шкафу — ею чаще пользовались.

Налила кофе, гадая, нравится ему с молоком или черный.

Если бы любил с молоком — попросил бы. Я добавила пол-ложки сахара, чтобы сбить горечь и понесла. И так бережно, словно не кофе несла для Эмиля, а свое сердце на завтрак. Ешь, любимый.

На пороге я остановилась.

Эмиль уже встал. Не оделся, но телефон в руках. Я остановилась, чтобы посмотреть шикарное тело. Неужели этот мужчина трахал меня всю прошлую ночь? Да мне никогда в жизни так не везло!

Несмотря на возраст, он отлично выглядел. А мне казалось, что в его годы уже не живут…

Заметив мой взгляд, Эмиль рассеянно улыбнулся и отвернулся, прижав телефон к уху.

Я смотрела ему в спину, у меня щемило сердце.

Появилось безотчетное ощущение тревоги. Ничего не случилось, а грустно. Потому что скоро нам придется расстаться. Я бы все отдала, чтобы остаться здесь — быть хозяйкой в его доме, делить с ним постель, познать его любовь.

Я тяжело вздохнула, обрывая сладкие мысли. После Эмиля о Лазаре думать было противно. Все узнаётся в сравнении…