Знай мое имя. Правдивая история - Шанель Миллер

Согласно аудиозаписи, он в то утро сказал мне, что два человека видели, как я потеряла сознание, потом прибыли помощники шерифа, но я оставалась безучастной. И добавил:

— Из-за характера того места, где вас нашли, и из-за характера состояния, в котором вы находились, мы всегда должны учитывать, что действительно существовала возможность изнасилования.

Места, где вас нашли… Состояния, в котором вы находились…

— По окончании расследования имя того человека и информация о нем будут преданы огласке, — сказал далее Ким. — Мы пока не знаем, что именно произошло. Надеюсь, ничего. Но мы должны проработать и наихудший сценарий.

Надеюсь, ничего — это единственное, что я услышала.

— Как бы это спросить… А знаете вы, где именно меня нашли?

— Ладно… Между тем местом и домом, где проходила вечеринка, есть, как я понимаю, небольшой участок с мусорным контейнером. — И добавил: — Но не в самом контейнере…

— Ну да… не в нем… — откликнулась я.

— Нет-нет, прямо за ним, — сказал Ким. — Проходящие мимо мужчины увидели вас там и подумали, что это странно. Они остановились и заметили кого-то… А потом подошел еще один человек и тоже увидел вас. Он позвонил. Позвонил нам… Ну, естественно… сначала мы допускали, как бы это сказать, возможность изнасилования.

Я ничего не понимала. Как я оказалась на улице? Они подумали, что это странно… Что именно странно? Детектив поерзал на стуле, и я заметила, как голос его слегка дрогнул, когда он спросил:

— Вы там замутили с кем-нибудь?

Странность этого вопроса поразила меня.

— Нет, — ответила я.

— Значит, вы никому не позволяли, как бы это сказать, щупать себя… в разных местах?

Выглядел он довольно грустным, как будто уже знал ответ. Внутри у меня все сжалось.

— Его ведь поймали прошлой ночью, так? — уточнила я. — Он пытался скрыться?

— Теперь мы просто должны убедиться, что это тот самый человек, — ответил детектив. — На самом ли деле он что-то сделал вам или пытался сделать. Но, как бы это сказать, кое-кто, кто был рядом с вами, вел себя действительно подозрительно.

Подозрительно.

— Я с большой осторожностью хочу сказать, что этот человек может быть тем самым парнем, — продолжал детектив. — Согласно Уголовному кодексу, мы можем арестовать кого-то по подозрению в совершении преступления, а изнасилование является тяжким преступлением. Именно поэтому мы можем арестовать кого-то даже на основании только лишь подозрения, что имело место преступление. Даже если преступления и не было.

Все звучало так, будто произошло нечто ужасное, но каждую фразу завершал как бы альтернативный сценарий: допускалась вероятность, что я осталась нетронутой. Что-то сделал вам или пытался сделать… Даже если преступления и не было… Надеюсь, ничего… Подозрительно… Будто я существовала в двух разных мирах: в одном ничего не случилось, а в другом меня могли и изнасиловать. Я понимала, что детектив не все мне рассказывает, ведь расследование еще только началось. Может быть, все дело было в моих мокрых волосах и странной одежде? А может быть, он думал о моей сестре, которая должна была приехать?

Заканчивая беседу, детектив Ким выразил надежду, что завтра я вспомню больше, и дал мне свою визитку. Я кивнула, хотя точно знала, что рассказала все. Еще он сказал, что сегодня вечером я смогу забрать свой телефон в полицейском участке. Вдруг за ним появилась Тиффани, съежившаяся, с измученным лицом. Стоило мне вспомнить, что я старшая сестра, жертва во мне тут же испарилась. На записи, в самом ее конце, можно услышать наш разговор.

— Привет, — сказала я.

— Боже мой…

— Привет.

— Боже мой…

— Прости…

— Ох…

— Что заставила тебя волноваться.

— Нет, все в порядке.

— Прости.

— Не извиняйся, — ответила она.

Я держалась уверенно и смело, ведь я была взрослой и всем своим видом показывала ей, что этим незнакомым людям нужно доверять, что они добры к нам и с ними можно говорить. Эйприл налила ей воды, пододвинула стул. Тиффани все продолжала плакать. Когда детектив стал задавать вопросы, я не спускала с нее глаз. Она рассказывала о тех же напитках, называла те же имена друзей, так же описывала атмосферу вечеринки. Она упомянула об одном блондине, который пялился на нее, хватал за бедра и повсюду за ней таскался. Все ее друзья старались держаться от него подальше. Ей показалось странным, что парень не говорил ни слова, а просто таращился и прижимался к ней. Она сказала, что от неловкости даже рассмеялась, и они с ним столкнулись зубами.

Она рассказала, что отлучилась буквально на минуту — помочь подруге, которую тошнило, — и думала, что я справлюсь сама. А когда вернулась, полиция уже разгоняла вечеринку. Тиффани спросила двух студентов, выходящих на улицу, что произошло, они ответили, что вечеринка закончена, потому что кто-то пожаловался на шум. Тогда она обратилась к полицейскому на парковке, но он ничего не знал. Сестра решила, что я уехала к друзьям в Пало-Альто, но все-таки продолжала искать меня и спрашивать, не видел ли кто-нибудь девушку, похожую на нее. Они с Коллин заглянули в каждую комнату в общежитии, беспокоились и злились, что я не отвечала на звонки. Они звали меня, выкрикивая мое имя деревьям, в то время как меня на каталке грузили в белый квадратный фургон.

— Ему помешали студенты, — сказала я, — что ж, классно.

Как я поняла в то утро, прохожие увидели человека, который вел себя странно, и погнались за ним. О каком-либо физическом контакте я не имела ни малейшего понятия. Я не знала, что этот человек трогал меня под одеждой, видел обнаженными какие-то части моего тела. Я думала, кризис миновал, преступника поймали и мы можем уходить. Детектив поблагодарил нас. Вечером нужно было еще зайти в полицейский участок Стэнфорда и забрать мой телефон. Дамы в белых халатах обняли меня на прощание очень крепко.

Солнце уже взошло и резко отражалось в стеклах редких машин, стоявших у больницы. То воскресное утро казалось полным сюром. «Просто безумие какое-то. Похоже, это самое сумасшедшее, что могло со мной случиться в жизни. И чего только мне не засовывали в то место, с ума сойти! А что на мне надето?! Смотреть противно. Я, наверное, выгляжу чокнутой в такой одежде?» — я пыжилась изо всех сил, на ходу поправляя то волосы, то широкие спортивные штаны, но все равно и голова слегка кружилась, и ноги были как на распорках. Сестра, все еще со слезами на глазах, тоже старалась собраться, она и засмеялась бы, но ей мешали икота и прерывистость дыхания.

Мы сели в машину и уставились на сетчатую ограду. Тиффани ждала, когда я скажу, куда ехать. Ее продолжала бить дрожь. Я совсем не думала о происшедшем: ни кто он такой, ни каково мое самочувствие, ни куда отправятся все эти фотографии. Мои мысли были только о ней, моей младшей сестре, которой я должна была все объяснить.