Лют - Дженнифер Торн

собиралась никого обвинять, просто в голосе звенит напряжение. Я вся напряжена.

От моих слов Мэтью коробит, он вновь быстро отводит взгляд в сторону. Джон неловко мнется на тропинке чуть позади. Выдавливаю улыбку:

– Нет-нет, слава богу, что вы так поступили, но…

– Ребенок брел по дороге совсем один. И явно нуждался в помощи. – Теперь уже в его голосе слышится укоризна. Что ж, понятно.

Я выпрямляюсь, стряхиваю с себя пыль.

То есть вы пришли и… Почему не увели Чарли отсюда? Мэтью почесывает щетину на подбородке.

– Говорю же, он стоял перед жертвенным камнем. А я оказался здесь буквально минуту, максимум две минуты назад.

Я в замешательстве моргаю. Как такое возможно? По моим ощущениям, я полдня пробегала в поисках Чарли, хотя, конечно, добираясь сюда пешком, Мэтью затратил больше времени. И все равно как-то все искривлено, будто время движется сразу и слишком быстро, и слишком медленно.

– Когда мы уже пойдем домой? – звонко спрашивает Чарли со своего места, и я, слава богу, осознаю, что нахожусь в настоящем. – Я хочу апельсинового сока.

Джон раскатисто хохочет.

– Вот вам пожалуйста: сперва он хотел увидеть камень, теперь хочет сока. Тайна раскрыта.

Набираю побольше воздуха – заставляю себя не повышать голос.

– Чарли, нельзя просто так уходить неизвестно куда. – Тянусь к нему, чтобы помочь подняться. Он обхватывает меня за пояс худенькими ручонками, прижимается всем телом, и мой гнев бесследно рассеивается. – И домой мы не пойдем – папа нанял для нас лодку.

Чарли вскидывает голову.

– Зачем нам лодка?

– Спокойно, спокойно, ему всего шесть. Чарли, ты же помнишь, мы отправляемся на каникулы, и сейчас мы всех задерживаем, поэтому…

– Я могу вас отвезти, – предлагает Джон, бросив взгляд на часы.

– Мы поедем на пикапе? – мгновенно оживляется Чарли. Он снова стал самим собой, глазенки горят.

Я оборачиваюсь к Мэтью, чтобы коротко и вежливо поблагодарить за заботу о Чарли, однако того уже нет, он удаляется из рощи другой, северной тропинкой. Провожая его глазами, я замечаю, как он на ходу погладил ствол дуба, точно поприветствовал друга. И только когда он полностью скрывается из виду, я позволяю себе выдохнуть.

В пикапе Чарли брыкается, не желая сидеть у меня на коленях, поэтому мы вдвоем втискиваемся на пассажирское место и старательно улыбаемся всякий раз, когда Джон притормаживает, чтобы поздороваться с жителями острова, которых встречаем по пути. Кажется, что мы уже в отпуске, едем к солнышку, оставив все плохое позади. С каждой новой кочкой мои плечи все больше расслабляются.

Чарли поворачивается ко мне, прижимается щекой к щеке.

– А дома можно выпить апельсинового сока? Ох, батюшки. Чарли, я же объяснила, мы не едем домой. Наши чемоданы уже на пристани. Мы сразу отплываем на…

– А вот и нет.

Я склоняюсь над ним, всматриваюсь в глаза. Сонное выражение в них сменилось железной уверенностью. Неужели и он заразился главным местным суеверием? Очевидно, кто-то забил ему голову этими глупостями. Наверняка Мэтью или деревенские ребята.

– С чего ты взял?

– Просто я знаю, что мы никуда не поедем. – Чарли пожимает плечами, но перспектива остаться не слишком его расстраивает. В отличие от прочих детей, которые сегодня с утра чуть не галопом неслись мимо нашего дома на пристань. И не похоже было, что они торопятся в предвкушении турпохода, нет, они будто от кого-то убегали.

– Глядите-ка, кто это там, – говорит Джон, когда мы выезжаем из деревушки.

На дороге стоит Хью. Он не идет нам навстречу, просто стоит у обочины и ждет, руки в боки. Джо и Эммы не видно. Джон останавливает машину, я протискиваюсь мимо Чарли наружу.

Побудь пока тут, – говорю я ему, по выражению лица Хью чуя неприятности. Даже не по выражению, а по его отсутствию. Лицо мужа – гладкая стена: ни щелочки, ни выступа, ни единого шанса проникнуть за нее.

– Он уплыл, – сообщает Хью, как только я подхожу ближе. – Ну, и где был Чарли? – Вопрос он задает так же равнодушно, как если бы читал надпись на дорожном указателе.

– Он был… – За спиной Хью моторная лодка прочерчивает в море белую полосу, удаляется от Люта, и весьма быстро. – Он был в роще. Как это – уплыл? Что случилось?

– Не хотел задерживаться. Предпочел не рисковать.

– Да час назад был самый высокий прилив! Времени еще уйма! И солнце сядет только через… – Я умолкаю, понимая, что меня никто не слушает. Хью устремляет взор на деревню, в его карих глазах не прочесть ничего. А потом он уходит – сворачивает на вересковую пустошь, в противоположную сторону от дома.

– Хью? Зову его мысленно, не вслух. Пусть хорошенько прогуляется, если он в таком настроении. Чарли дергает дверцу, пытаясь выбраться из машины, однако Хью на него даже не оглядывается и шагает прочь, руки в карманах. Я напрягаю зрение и различаю впереди выстроившиеся в ряд цветные прямоугольники. Хью бросил чертовы чемоданы прямо посреди дороги. Хотите, заброшу ваши вещи домой? – Джон Эшфорд с готовностью ставит ногу на подножку пикапа.

– Нет, – быстро отвечаю я. – Мы сами справимся. Вы и так нам сегодня помогли. Спасибо большое. Не стану вас задерживать.

Он кивает.

– Мне нужно ненадолго заглянуть на северную станцию. Если чемоданы слишком тяжелые, оставьте их тут, буду ехать назад и подхвачу.

– Нет-нет, не беспокойтесь. Вы и так…

– Я вечером в паб собираюсь, – смеется Джон, – награжу себя лишней пинтой пива за доброе дело.

Я изображаю улыбку, он уезжает, а мы с Чарли идем обратно на пристань, и мой сын развлекается тем, что бросает, ловит и роняет подобранные на дороге камушки.

– Так. – Уперев руки в бока, я обвожу взглядом нелепую гору багажа, который мы намеревались тащить с собой в недельную поездку. Раньше я путешествовала налегке. И где бы ни находилась, всегда была готова сорваться с места. – Ты бери свой чемоданчик, а я возьму вот этот. Потом найдем папу и попросим его забрать остальное. Как тебе такой план?

– Чарли с серьезным видом кивает, подхватывает свою кладь и уходит. Чарли! – окликаю я сына, не сходя с места. – Что ты видел во сне? Почему тебе захотелось посмотреть на камень?

Не оборачиваясь, он пожимает плечами.

На пристани никого. Морские волны вздымаются и опадают. «Гордость Люта» уже добралась до Суннана. На западе в лучах предвечернего солнца золотится малый остров Элдинг – там вообще нет людей, и только пасущиеся овцы белеют на склонах крохотными облачками. За моей спиной одиноко и стойко высится скала Иосифа, пенные волны разбиваются о камень. А здесь, на главном острове архипелага, все спокойно.

Будь я суеверна,