И не прервется род - Наталья Способина

двадцати. Судя по головным уборам, обе были замужние. Характер Всемилы тут сослужил мне хорошую службу. Моя патологически плохая память на имена была списана на привычную надменность. И если сперва я боялась лишний раз раскрыть рот, держа в уме то, что девушки могут с ходу заметить странности в моих речи и поведении, то вскоре расслабилась, потому что ко мне они ни разу не обратились, решая все вопросы с Марушей – старшей из помощниц Златы. Оно и понятно, Маруша жила при воеводе не первый год, а приходившая лишь в гости Всемила никак не могла знать, где лежат припасы да как накрыть праздничный стол. Мне стало немного обидно за Всемилу, когда я поняла, что фактически исключена из процесса и стою, подпирая стену, дабы не мешать снующим туда-сюда помощницам. Что я могла предпринять в такой ситуации? Лишь сделать вид, что руковожу, поэтому, отлепившись от стены, я принялась прохаживаться по дому, с интересом наблюдая за приготовлениями.

Девочки натаскали из погреба окороков и засоленного мяса. Последнее положили вымачиваться. То ли Любуша, то ли Жалея, я так и не разобралась, кто из них кто, быстро развела тесто и, накрыв большой таз рушником, поставила на загнетку, чтобы оно подходило. Младшая из девочек вернулась с миской малины. Что делать с малиной, я, к счастью, знала, поэтому молча забрала у девочки миску и принялась перебирать ягоды. После этого мне вновь пришлось делать вид, что руковожу, потому что готовить хоть что-либо я здесь так и не научилась. Подспудно ожидала осуждения, но никто в самом деле не обращал на меня внимания.

В доме было жарко от натопленной печи, пахло тестом и тушеным мясом, и я начала верить, что мы успеем к приезду Будимира. Вот только мысль о скорой встрече с ним снова и снова отдавалась тревогой где-то в глубине души.

Спустя целую вечность в приоткрытую по случаю жары дверь заглянул Альгидрас. Маруша зарделась и стала обтирать о фартук испачканные руки. Ее сестра, подметавшая тут же пол, прыснула, за что получила звонкую затрещину. Впрочем, ничуть не обиделась, а лишь показала Маруше язык да расхохоталась уже в голос.

– Травы для стола! – громко объявил Альгидрас; и одна из женщин, снявшая до этого платок, чтобы не было так жарко, вскинулась и принялась убирать волосы. Альгидрас тут же отвернулся и, не глядя, вытянул руку с завернутыми в тряпицу травами.

– Воевода просил, – ответил он на незаданный вопрос.

Я приняла сверток и шепнула:

– Не уходи.

Он ничего не ответил, но, когда я, оставив травы все еще пунцовой Маруше, вышла во двор, ждал на крыльце.

– Из окна крыльцо видно! – предупредил он, словно боялся, что я наброшусь на него с объятиями.

Обычно меня раздражала его чрезмерная осмотрительность. Это выглядело даже оскорбительно, но сейчас я лишь улыбнулась и спросила:

– Что Будимир?

Альгидрас пожал плечами:

– Ждем…

Мне показалось, что он выглядит озабоченным.

– Тебя что-то тревожит? – напрямую спросила я.

Он повернулся ко мне и несколько секунд просто молчал, разглядывая меня, а потом неожиданно признался:

– Я его не вижу. Как тебя или Всемилу. Но тебя хотя бы начал чувствовать…

Мое сердце екнуло.

– Так было всегда? Или ты перестал его видеть?

– Я часто могу что-то понять о человеке еще до встречи. Как с князем было и с другими. Это, верно, не так, как видишь ты, – медленно начал Альгидрас, – Будимира я не вижу вовсе. До этого о том не думал. Ни к чему было.

– А Миролюба? – вдруг пришло мне в голову. – Его видишь?

– Миролюба? – Альгидрас потер подбородок и немного растерянно произнес: – Не пойму. Радим со Златкой столько про него рассказывали, что я и до встречи многое о нем знал. А ты? – прищурился он.

– Я вижу. Я видела его подростком, видела его с женщиной. И дядьку его видела.

Альгидрас покусал губу и медленно произнес:

– А есть тот, кого ты не видишь?

– Нет, – я помотала головой. – Я пока ничего не знаю о Будимире, но, наверное, это потому, что я еще о нем не думала. А так из всех, с кем встречалась здесь, ты был единственный, о ком я ничего не знала, кроме имени. Но, наверное, это было потому, что ты закрывался от Святыни, так?

– Наверное, – неуверенно произнес Альгидрас и спросил: – А Алвара?

– Алвара я… чувствую, когда касаюсь. Думать о нем, как о других, я не пробовала.

Я вдруг поняла, что вправду ни разу даже не попыталась увидеть что-то из прошлого Алвара. Наверное, потому, что он всегда отвечал на мои вопросы и мне не нужно было ничего додумывать. Посмотрев на Альгидраса, я не удержалась и задала вопрос, который мучил меня изрядное время:

– А почему потом я стала тебя видеть?

– Потому что мы стали… вместе часто бывать, – негромко откликнулся Альгидрас, – и скрывать стало труднее.

– Скрывать что?

– Все, – неопределенно ответил Альгидрас, и кончики его ушей трогательно покраснели.

Я закусила губу, чтобы не рассмеяться.

– Перестань, – попросил он со смущенной улыбкой.

Не выдержав, я все же рассмеялась. Альгидрас потер шею, попытался сделать серьезное лицо, но у него ничего не вышло. Я не видела себя со стороны, но, скорее всего, у меня сейчас была такая же по-дурацки счастливая улыбка.

– Так. Мне, наверное, пора вернуться, а то мы одни здесь, – опомнилась я.

Улыбка слетела с его губ, и он тут же серьезно кивнул. Все бы хорошо, но только уходить мне совсем не хотелось. Альгидрасу, видимо, тоже, потому что он продолжал стоять, неловко потирая шею.

– Мне тоже пора, – все же решился он. – Ты отдохни. День сегодня будет… долгий.

Я понимала, что на самом деле он хотел сказать другое слово. По моей спине вновь побежал озноб, и я решилась спросить:

– Ты ведь знаешь, что сегодня произойдет?

Он несколько секунд смотрел мне в лицо, а потом негромко произнес:

– Я так старался укрыть нас всех от Девы, что не вижу пока ничего ясного. Я не вижу Будимира, не вижу Миролюба, Радима. Я даже Алвара чувствую сегодня так, словно он за стеной. Но я не позволю никому причинить тебе вред. Просто помни об этом.

– А что насчет остальных? У этой истории будет хороший конец? – шепотом спросила я.

Он не отвел взгляда, когда так же тихо ответил:

– Да.

И даже зная цену его словам, я все равно поверила. Сразу и безоговорочно.

– Мне правда пора, – вздохнул Альгидрас. – Дева не сможет причинить тебе вред издали. Лишь навеять что-то. Если вдруг почувствуешь что, просто закройся, как Алвар учил.

– Он тебе рассказал?

– Нет, но я вижу, что ты ставишь защиту. Кто еще мог тебя научить?

– Тебе повезло, что у тебя есть Алвар, – заметила я. – Что бы там у вас ни было в прошлом, дай ему возможность все исправить.

Альгидрас кивнул, а потом, шагнув на ступеньку ниже, вдруг легко коснулся моих пальцев. Будто невзначай. И снова меня точно током ударило. Судя по тому, как он улыбнулся одним уголком губ, для него моя реакция не осталась незамеченной.

– Это только Дева! – проговорила я.

Он сбежал с крыльца и на миг обернулся:

– Ну и пусть! – И, не дожидаясь моей реакции, почти бегом бросился к воротам. Это были не те слова, которые я ожидала услышать. Но отчего-то моих губ коснулась улыбка.

Все-таки счастье – странная сущность. Неподвластная разуму. С этими мыслями я вернулась в дом, где уже завершалась подготовка к приему гостя.

Помогая расставлять посуду в трапезной, я не переставая думала о Будимире. То, что Альгидрас его не видит, ведь должно что-то означать? Я сама попыталась вспомнить все, что знала о соратнике князя Любима, но в голову не приходило ничего конкретного. В мозгу всплывали лишь общие факты, которые я с одинаковой вероятностью могла как знать до своего появления здесь, так и услышать о них уже в Свири. Я корила себя за то, что не обращала внимания на историю Будимира: повздыхала вместе со всеми после его исчезновения, да на том и успокоилась. Впрочем, тогда оно было и понятно: я разбиралась со свалившимся на мою голову Миролюбом и с упрямством Альгидраса. А вот сейчас казалось, что упустила что-то важное.

И еще Миролюб… были ли сны о нем всего