И не прервется род - Наталья Способина

потому что желание провести пальцами по его щеке стало уж вовсе невыносимым.

– Хорошо все, – произнес хванец, глядя мне прямо в глаза. – Не думай просто о том. Это она – не ты.

– Что?

– Это она навевает. Мне тоже. Просто надо перетерпеть.

Я отступила еще на шаг и помотала головой:

– Алвар сказал, что она не может навевать чувства. Лишь показывать.

– Алвар много чего говорит, – шепотом откликнулся Альгидрас, глядя на меня так, как не смотрел еще ни один мужчина.

– Перестань так смотреть, – пробормотала я, не в силах отвернуться.

– Хорошо, – отрывисто кивнул он, но взгляда не отвел.

– Перестань! – прошипела я, понимая, что еще секунда – и я, наплевав на все, шагну в его объятия, и он их раскроет, – я точно знала, – потому что сходит с ума сейчас ничуть не меньше, чем я.

– Алвар! Ты нужен, – срываясь на жуткий акцент, позвал Альгидрас.

Алвар возник рядом почти сразу.

– Альга-а-ар, – протянул он, словно продолжая спор, начатый давным-давно.

– Просто уйди с ней, – попросил Альгидрас, все еще не в силах отвести от меня взгляда. – Сказаний порассказывай или…

Он не договорил, глубоко вздохнув. Его взгляд метался по моему лицу, периодически задерживаясь на губах. Мне же даже дышать было трудно, и я мечтала, чтобы произошло уже хоть что-нибудь, лишь бы прекратилась эта мучительная сцена.

– Альгар! – произнес Алвар голосом, которым обычно увещевают капризного ребенка. – Хватит уже.

Его акцент сейчас тоже был сильнее обычного. Краем сознания я понимала, что говорят они не на кварском специально для меня, но в данный момент была не в состоянии оценить их вежливость.

– Да уведи же ее! – сжав зубы, выдохнул Альгидрас и, круто развернувшись, сцепил пальцы на затылке и опустил голову.

Я почувствовала, как моей руки коснулась горячая ладонь Алвара.

– Идем, краса. Пусть этот упрямец поднимает паруса против ветра, коль ума нет.

С усилием отведя взгляд от напряженно застывшего хванца, я позволила себя увести. Нормально вдохнуть получилось лишь у колодца, к которому отвел меня Алвар. Альгидрас же, не оглядываясь на нас, отправился за дом.

– Что бы ты делал на его месте? – спросила я Алвара.

– У каждого из нас свое место, краса, и другого не дано. Что бы я сейчас ни ответил, это будет ложью.

Я кивнула, понимая, что другого ответа ожидать от него было глупо. Алвар смотрел на тропинку, по которой ушел Альгидрас, и было в его взгляде что-то такое, от чего я невольно поежилась. Прав ли Альгидрас в том, что так верит в Силу Алвара и его готовность противостоять Деве? Я попыталась понять, насколько сама доверяю Алвару. Сразу вспомнилось похищение Добруша.

– Зачем ты мучил сына Миролюба? – спросила я, потому что этот вопрос не давал мне покоя.

Алвар отвлекся от созерцания тропинки и повернулся ко мне. Под его пристальным взглядом было очень неуютно, и, чтобы как-то это скрыть, я добавила:

– Ты не похож на того, кто легко причиняет боль другим.

Мне в самом деле хотелось так думать. Алвар же несколько бесконечно долгих секунд смотрел мне в глаза, а потом медленно произнес:

– Ты не знаешь меня, краса. Я могу причинить боль, я могу стать врагом, я могу превратить в пепел все княжество. Но я не стану делать этого без причины. Живя с Силой, быстро учишься. Уничтожить слишком легко. Что до сына княжича… Княжич не из тех, кто верит словам, а еще он мнил себя в безопасности за стенами города.

– Но дело ведь не только в этом. Тебе нужно было в чем-то убедить Альгидраса.

Алвар вновь посмотрел на тропинку и вздохнул:

– Верно. Мне нужно было разозлить Альгара так, чтобы в нем проснулась Сила. Я не хотел бы вспоминать ту ночь, – закончил он, нахмурившись.

– Прости, – произнесла я, понимая, что обретенное равновесие между Алваром и Альгидрасом еще такое хрупкое, что любое упоминание о том, как дела обстояли всего несколько дней назад, возвращает Алвару чувства вины и безысходности. Сейчас меня накрыло ими с лихвой, поэтому я решила сменить тему. – Давай лучше о Деве. Ты так долго мечтал ее увидеть. Не разочарован?

Он улыбнулся одним уголком губ и покачал головой.

– И нет, и да. Нет, потому что она еще прекрасней, чем я видел в мечтах, а да, оттого что ей нужен не я. Вернее, я тоже нужен, но… – Алвар театрально развел руками.

– Ты хотел быть единственным? – усмехнулась я.

– Все мы хотим быть единственными для тех, кого любим. Но приходится мириться, – философски закончил Алвар.

– Альгидрас разозлился на нее, – заметила я.

На этот раз Алвар улыбнулся по-настоящему.

– Альгар много на что злится. Он очень не любит, когда причиняют боль тем, кто ему дорог. Ты ему дорога, воевода Свири дорог. Смею думать, я тоже. А она причинила нам боль.

Алвар замолчал. Я посмотрела на раскидистый дуб и с тоской подумала о том, что долго такой пытки не выдержу. Навеянное это или нет, но я просто сойду с ума, если буду видеть Альгидраса каждый день, совсем рядом, кажется, лишь руку протяни – и он твой. Наверное, было бы легче, если бы он не чувствовал того же. Тогда бы я могла просто и без затей злиться. Но он же смотрел так, точно душу наизнанку выворачивал, и все его прошлые уловки и недомолвки сразу казались мелкими и несущественными, а моя гордость таяла, как весенний снег под ярким солнцем. Я ненавидела себя за это, но понимала, что ничего не могу поделать. Отчасти мысль о том, что это все чужеродное, грела душу. Так и хотелось сказать, что, если бы не Дева, я бы ни за что не обратила внимания на какого-то мальчишку. Да вот только я совсем не была уверена, что не обратила бы. Потому что мальчишка был необыкновенный, и чувство к нему росло и крепло так естественно и неотвратимо, так неотличимо от настоящего… Я невольно вздохнула.

– Не тужи, краса, – тут же откликнулся Алвар. – Альгар упрям, но я вновь повторю: Дева не может навеять чувства, если их нет. И Альгару это известно. Он просто слишком боится: тебя и за тебя.

Я повернулась к Алвару. В его неправдоподобно темных, почти черных глазах таилась вековая мудрость.

– Ты уверен, что тебе лишь двадцать четыре? – спросила я.

– Это Сила, краса, – казалось, он сразу понял, почему я спрашиваю. – Сила прорастает в тебе отголосками всех тех, кого она однажды затронула. А каждое создание хотя бы раз смотрело на огонь или касалось воды. И уж точно каждое создание ходит по земле и дышит воздухом.

– Страшно, – поежилась я.

– Привыкаешь. Просто порой видишь не свои сны.

Алвар улыбнулся, разом напомнив того Алвара, которого мы встретили на рыночной площади Каменицы.

– Останетесь сегодня здесь! – громко объявил появившийся из-за угла Радим. За ним шел Миролюб.

Алвар прижал ладонь к груди и слегка поклонился, а потом повернулся ко мне и прошептал:

– Не руби с плеча. Альгару очень больно сейчас и… страшно.

– Я… я подумаю, – ответила я, обещая себе вправду подумать.

Вечером, перед сном, слушая, как за стеной двигает скамьи Маруша, прибираясь в трапезной, я решила, что, пожалуй, не хочу знать больше никаких тайн. Потому что каждое новое знание не приносило ничего, кроме страха и боли. Вот только миру, а точнее Деве, было плевать на мои желания.

Я верю тебе…

Вороны черными крыльями солнце застят.

Я верю тебе…

За топями с рыком оскалены волчьи пасти.

Я верю тебе…

Тонкая стежка за полог во мглу уводит.

Я верю тебе…

Кто-то незримый у дальних деревьев бродит.

Я верю тебе…

С веток холодных стекает слезами морось.

Я верю тебе.

Знаю, что в самом финале мы будем… вместе.