Воскрешение Офелии. Секреты девочек-подростков - Сара Гильям

Они уезжали в долгие путешествия каждое лето. Часто по вечерам в воскресенье они вместе музицировали и пели. Элис была президентом родительского комитета и лидером клуба для девочек-скаутов.

Брайан был немного рассеянный, когда смотрел кино: закрывал глаза при сценах насилия, а сдавая перед свадьбой анализ крови, упал в обморок.

Несмотря на опухшее личико, Тэмми была привлекательной длинноволосой блондинкой с нежной кожей алебастрового оттенка. На ней был кожаный пиджак, голубые джинсы и высокие ботинки. Брайан сказал, что она хорошо училась и дома с ней было легко. В каждом семестре ей вручалась премия за отличную учебу, и она жонглировала жезлом в школьной музыкальной группе. Как и ее родители, она тоже любила музыку, пела в церкви и в школьных хорах, играла на флейте в школьном оркестре. Брайан сказал: «Она по музыке лучшая ученица».

Элис добавила: «Мы просто в шоке от того, что случилось».

Я побеседовала с Тэмми наедине.

«А ты сама понимаешь, зачем сделала это?» – осторожно поинтересовалась я.

Она отвела глаза и сказала: «После ссоры с моим парнем».

Мы поговорили о Мартине, с которым она познакомилась в музыкальном лагере на второй год обучения в школе для старшеклассников. Мартин играл на бас-гитаре в самой большой из школ штата. Он был воплощением мечты любой старшеклассницы: красивый, атлетически сложенный и популярный.

Тэмми сказала: «За ним все девчонки бегали. Я была поражена, что он выбрал меня».

«А что у вас были за отношения?»

Тэмми вздохнула. «Мы много ссоримся. Мартин ревнивый».

«А что еще?»

«Он делает то, что моим родителям бы не понравилось. Курит травку и выпивает», – Тэмми сделала паузу и вопросительно глянула на меня.

«Ты занималась с ним сексом?»

Она кивнула с несчастным видом.

«И как оно?»

«Не знаю. Я забеременеть боюсь».

Она говорила тихо и быстро: «Мартин помешан на сексе. Накануне Рождества в этом году он устроил вечеринку и взял в прокате порнографические фильмы, чтобы все парочки смотрели это. Парням понравилось, а нам, девчонкам, было стыдно».

«А когда произошла у вас та ссора, из-за которой ты изрезала себе грудь?»

Тэмми откинула волосы с лица. «В прошлые выходные, после Нового года. Мы пошли на вечеринку. Мартин взбесился, потому что я разговаривала с его другом. Он рано отвез меня домой и вытолкнул из машины. Я упала на дорожку, а он просто взял и уехал. В ту ночь я была в таком отчаянии, что просто не знала, что делать».

«Попробуй вспомнить как можно лучше, что именно ты чувствовала в тот момент».

Тэмми сказала: «Я тихонько проскользнула к себе в комнату, чтобы мама с папой меня не заметили. Мне показалось, что я схожу с ума. На моем туалетном столике лежали ножницы, и я решила ими воспользоваться. Даже и не знаю, как это вышло. Я порезала руки, и мне стало легче. Я смогла уснуть».

Она глянула на меня: «Вы думаете, я сумасшедшая?»

Я ответила: «Думаю, тебе страшно».

Тэмми сказала: «Это был первый раз, а потом это произошло снова. Всякий раз, когда мы с Мартином ссорились, я чувствовала, что мне надо себя порезать. Я не могла успокоиться, пока не сделаю этого».

«А Мартин когда-нибудь поднимал на тебя руку?»

Тэмми кивнула: «Только не говорите моим родителям. Он на самом деле не хотел, просто он такой вспыльчивый. А потом ему было правда очень жаль».

Я ответила: «Я должна рассказать им достаточно, чтобы обеспечить твою безопасность».

Я пригласила Элис и Брайана и сообщила, что мне нужно поработать с Тэмми наедине какое-то время. Я объяснила им, что у нее вошло в привычку наносить себе порезы, когда она испытывает эмоциональную боль. К счастью, привычка наносить себе увечья сформировалась у нее недавно, поэтому справиться будет легче. Я выиграла время для Тэмми, попросив их пригласить Мартина к ним домой. Тэмми смотрела на свои руки.

Элис сказала: «Кажется, Мартин – хороший парень».

«Родители не всегда знают, что происходит. Мы хотим обеспечить Тэмми эмоциональную и физическую безопасность», – сказала я. Тэмми посмотрела на меня с благодарностью.

А я про себя подумала: «Этот священник и его жена представления не имеют, как усложнилась жизнь их дочки, играющей на флейте». Я изо всех сил старалась не обмануть доверия Тэмми, но добавила: «Тэмми нужно принять несколько важных решений».

Даниэлла, 15 лет

Даниэлла очень отличалась от Тэмми. Она была младше и, по ее собственному выражению, «застряла в коридорах школы для старшеклассников». Одевалась она так, чтобы все поняли, что она не такая, как все. Одна половина головы у нее была выбрита, а вторая выкрашена в зеленый цвет. В носу у нее было кольцо, в ушах – восемь сережек (в основном в виде черепов и змей), на левом предплечье – татуировка в виде дракона, а еще крошечные татуировки на каждом пальце. На ней была заляпанная футболка с надписью «Свободу Тибету», черные джинсы, разорванные на коленях, и тяжелые ботинки.

Она была старшей дочерью в богемной семье. Мама у нее была танцовщицей, а папа скульптором. Семья жила бедно в финансовом смысле, но была богата духовно. Они не могли себе позволить поехать куда-то в отпуск, купить новую машину или красивую одежду для дочерей, но могли приобрести дешевые билеты на симфонические концерты, подержанные книги и могли позволить себе курс психотерапии.

Родители Даниэллы, Стивен и Шелли, были приветливыми и необычными людьми, и в кабинете психотерапевта им было не по себе. Шелли сразу же выразила восхищение моим книжным шкафом, забитым книгами. Она сказала: «Я вижу, вам нравится Юнг. И мне тоже».

Я поинтересовалась, что привело их ко мне. Даниэлла отвернулась и посмотрела в окно. Шелли и Стивен переглянулись. Стивен сказал: «Нам не хотелось бы жаловаться на Даниэллу. Мы заставили ее прийти к вам сегодня».

Шелли сказала: «Мы начали беспокоиться за нее с тех пор, как она пошла в среднюю школу, но в прошлую субботу мы застали ее за тем, что она прижигала тело сигаретами. Мы решили, что надо что-то делать. До того как она пошла в среднюю школу, Даниэлла была у нас в семье звездой. Она была такая жизнерадостная. В школе была среди самых одаренных детей, и ее определили заниматься с тьюторами по углубленным программам для подготовки к поступлению в университет. Ее художественные работы выставлялись на фестивале нашего штата».

«У нее все получалось прекрасно, – добавил отец. – У нее были друзья, и она играла главные роли в школьных театральных постановках. Могла читать всю ночь напролет, а утром как ни в чем не бывало шла в школу, и все у нее было отлично».

Шелли сказала: «Она была такой уверенной в себе и независимой. Мы не были готовы к тому, что у нее начнутся проблемы. Мы не заметили их приближения».