Запретный храм - Патрик Вудхед

Наконец Норбу удалось протолкаться в двери храма. Воздух дышал прохладой, быстро гасли последние лучи вечернего солнца. Он пронесся вниз по каменным ступенькам, пробежал через двор и прижался к дальней стене, растворившись в тени под козырьком крыши.

Двери храма резко распахнулись, и по ступеням вниз шумно затопал Дранг. Он замер, вертя головой и пытаясь приспособиться к сумеркам. Отступив назад, он выхватил из подставки факел и поднял над головой, а потом направился в центр двора, судорожно озираясь в поисках мальчика. Пламя факела дрожало в такт его шагам.

В нескольких футах от себя Норбу увидел дверь, ведущую внутрь монастыря. Он чувствовал, как воздух обжигает легкие, грудь вздымается, а пот стекает прямо в глаза. Оттолкнувшись от стены, он метнулся к двери и исчез за ней. У себя за спиной он услышал рев Дранга и его тяжелую поступь.

Норбу припустил по коридору. Сквозь столбы света он несся от одной двери до другой, добежал до деревянной лестницы, ведущей на нижние уровни, и слетел по ней. На последней ступеньке ноги обогнали его, и он рухнул вперед, беспомощно растянувшись на полу.

Со стоном он сел и прислонился спиной к одной из множества деревянных дверей. Глядя на ободранные, кровоточащие ладони, он услышал шаги Дранга этажом выше. Дранг был рядом, у лестницы. Норбу быстро поднял руку, отодвинул засов и ввалился в темную комнату.

Дранг стремительно сбежал вниз, остановился и завертел головой. Потом ударил плечом в дверь — та распахнулась. Держа факел перед собой, он вошел в темное помещение и закрыл дверь на засов.

От дверей отходило несколько ровных рядов полок, заполненных кувшинами, коробами и ящиками. Дранг проследовал вдоль каждого ряда, и факел высвечивал рельефные мышцы его правой руки. Глаза без устали перебегали от одного предмета к другому.

Обогнув последний ряд полок, он замер.

— Попался, — прошептал он.

Вдруг раздался свист, и факел взорвался фонтаном огненных брызг. Дождь пламени хлынул ему на шею и обнаженную руку, занялась одежда, закрывавшая плечо. Он упал на пол, крича от удивления и боли и инстинктивно закрывая руками лицо. Он перевернулся, но с каждым движением пламя разгоралось все сильнее, въедаясь в сухую ткань монашеского одеяния, в плоть, в мышцы.

Дранг издал ужасающий хриплый рев, руки вцепились в одеяние, а пламя, казалось, перепрыгивало с одной части тела на другую. Он снова закричал. Его ногти глубоко вонзились в плоть, когда он срывал с плеч лоскутки ткани. И в этот момент в дальнем углу комнаты щелкнул засов на двери.

Норбу выскочил из кладовки, дрожа от потрясения. Мозг словно онемел, ужас того, что он совершил, грозил парализовать его. Полупустая склянка с лампадным маслом выскользнула из руки и разбилась о камни пола.

В тишине монастыря снова протрубил горн, но короткий прерывистый звук почти сразу же затих.

Норбу припустил по коридору. Теперь только настоятель мог остановить Регу.

Дым поднимался в темноте над неровной линией оранжевых контурных свечей. Чэнь шел медленно, перепроверяя каждый знак. Приблизительно через каждые двадцать ярдов он запускал руку в небольшой полотняный мешок, вытаскивал свечу, ударял ее основанием о камень, и она загоралась. Искры устремлялись в ночное небо, озаряя громадные каменные плиты кроваво-красным мерцанием, а потом свеча принималась гореть высоким устойчивым пламенем.

Вот уже три часа он перебирался с камня на камень в поисках следующего знака, указывающего путь через Кумы. Спецназовцы молча шли следом. Винтовки у них были закинуты за спину, руки свободны, чтобы удерживать равновесие. Несмотря на подготовку и опыт ведения боевых действий в горах, ни один еще не попадал прежде в такую сложную обстановку.

Наконец Чэнь добрался до громадного отдельно стоящего камня. Он засунул руку в сумку, вытащил свечу, снял предохранитель и запалил. Перед ним неожиданно высветилась широкая полоса глубокого снега, уходящая вверх в расщелину. Он отер пот со лба. Наконец-то.

На повороте в расщелину снег был еще глубже, и ему каждый шаг приходилось выкладываться по полной. Слева метров на двести поднималась отвесная скала. Неровные столбы колоннами выстроились вдоль нее, уходя в конечном счете в заснеженную расщелину впереди.

Чэнь поднял голову, осматривая стены утеса. Их высота поражала воображение. Гора, казалось, нависала над ним безмолвной угрозой.

Внезапно он увидел луч света, мелькнувший где-то наверху, у вершины утеса. Он пригляделся, но свет растворился в темноте. Он ждал, напрягая глаза, но так больше ничего и не разобрал. Потом, когда он уже намеревался повернуться к солдатам, свет появился снова, теперь уже два луча.

— Сэр, вы должны посмотреть.

Чжу остановился, устремив взгляд туда, куда указывал палец Чэня. Засунув руку в нагрудный карман разгрузки, он вытащил бинокль и поспешно навел его. Мгновение спустя он опустил бинокль.

— Видимо, это европейцы, — сказал он и добавил приказным тоном: — Возьмите троих солдат и ведите на утес. Чтобы отрезать их, вы должны действовать быстро.

— Подняться на утес? Ночью?

Чэнь услышал возмущение в собственном голосе. Он недоуменно посмотрел на возвышающуюся перед ними стену. Даже при свете дня взобраться на нее было непросто.

— Захват европейцев — единственное, что сейчас должно вас волновать, лейтенант. У вас есть веревки и карабины. Предлагаю воспользоваться ими.

— Но, сэр, если бы мы просто обошли утес по расщелине… — Чэнь замолчал, глядя в черные глаза Чжу, которые в темноте казались еще чернее.

Он знал, что спорить бессмысленно. Капитан ни за что не отступит.

Десять минут спустя он стоял у подножия утеса вместе с тремя спецназовцами, тогда как остальные разбивали стоянку на границе снегов. Объяснив солдатам задание, он пригляделся и только теперь понял, насколько они молоды. Им едва перевалило за двадцать. В свете луны он видел их испуганные лица. Сражаться с людьми — это одно. Сражаться с природой — совсем другое.

Двумя независимыми связками они начали восхождение. Поднимались они без перчаток, ощущая пальцами холодный как лед камень. Все глубокие трещины замело снегом, но сам по себе гранит был прочным, и ноги находили надежную опору, а пальцы — удобные зацепы.

Облака над ними начали рассеиваться и невесомой дымкой расползись по небу. Серебристый лунный свет залил горы. Они поднимались медленно, изучая путь впереди. Обе пары поднимались по кромке одной из самых внушительных колонн, упираясь правым плечом в скалу. Без шлямбуров и оттяжек, которыми обычно пользуются для страховки, двое ведущих в связках наматывали веревки на торчащие скальные выступы, надеясь, что если кто-то сорвется, это не даст ему упасть.

Чэнь остановился передохнуть и посмотрел вниз между ног — солдат, идущий с ним в связке, резво поднимался следом. Он слышал его тяжелое дыхание и видел полную сосредоточенность в глазах. Чэнь подтянул веревку, намотал ее на выступ рядом с головой и продолжил подъем.