Добудь Победу, солдат! - Сергей Абенов

он опять оглянулся, но тех двоих за столиком в углу скрывал полумрак. Эти двое как два черных холмика, подумал он и сказал, – У них тараканьи глазки.

– Разве у людей могут быть тараканьи глаза?

– Могут, – сказал старшина, и она поверила ему. – Могут. Я видел такие тараканьи глаза. Это очень интересно, то, о чем ты говоришь. И понятно мне. Что еще ты видишь, Марита?

– Я вижу свет, далекий… наверное, это какие-то две звезды, которые освещают эту пустыню. Я их не вижу, потому что они очень высоко. Но я вижу их свет. Они не знакомы, но они знают одна о другой, и они обе связаны с тобой. – Она смотрела на него внимательно потемневшими глазами, но он не смеялся над ее словами, и она успокоилась. Может быть, не нужно было говорить ему об этом? Он может подумать, что я немного не в себе. Нет, он так не думает. – Те две звезды… – сказала она тихо, – когда-нибудь ты свяжешь их прозрачными, бело-голубыми нитями. Но это будет не скоро, это будет очень давно.

– Ты чем-то обеспокоена? – спросил он, потому что всей кожей почувствовал живущую в ней и подавляемую ей тревогу. – Я это чувствую.

– Да, время пробежало и тебе нужно возвращаться, – сказала девушка, – вот я и беспокоюсь. Нам нельзя подвести того офицера, который отпустил тебя. Но ведь теперь все будет по-другому, и мы будем часто видеться. Ведь так, милый?

– Да, милая, – он провел рукой по ее лицу, по изогнутой, как удар молнии брови. – Теперь все будет по-другому.

Они пересекли площадь, и Марита остановилась, чтобы вытрясти из туфли попавший в нее камешек. Она огляделась. Площадь была пуста.

Когда старшина Арбенов вернулся в часть, на КПП его ждал подполковник Щетинин с двумя автоматчиками.

Глава 13

Как только поступило донесение о предотвращении диверсионного акта в районе Флоряска, капитан госбезопасности Энгельс Джанабаев выехал в 47-ю особую дивизию. Машина проехала через ворота и остановилась у парадного входа в штаб, где ее уже поджидал полноватый майор лет тридцати пяти. Он щурился, протягивая руку для рукопожатия, и представился – майор Студеникин. Они поднялись на второй этаж и прошли в кабинет, и майор пододвинул Джанабаеву папку с документами по делу о диверсии. Капитан просмотрел бумаги бегло, но некоторые донесения и протоколы он читал внимательно. Что он там такое выискивает, подумал Студеникин, там все изложено коротко и ясно.

– Где арестованная девушка, Мария Кроитору? Ее допрашивали?– спросил капитан.

– Ее сразу же увезли в комендатуру, – ответил майор, – наверное, ваши – госбезопасность. А здесь ее допросил наш подполковник Щетинин.

– А этот, старшина Арбенов, как его имя? Здесь только инициалы.

– Имя, – переспросил Студеникин, – какое это имеет значение? Зовут его Камал. Камал Арбенов.

– Давно его знаете?

– Давно, с первого дня войны. Знаю его только с хорошей стороны.

– Что же вы в своем рапорте характеризуете его… как-то… скупо? Ни слова о его заслугах?

– Ну, подполковник Щетинин дал указание написать только то, что касается дела. А так-то я его характеризую очень хорошо.

– Где он?

– Кто, подполковник Щетинин? – спросил майор, – А, старшина Арбенов! Под арестом, на гауптвахте. Хотите допросить? – он помолчал некоторое время и поинтересовался, – а вы, что, знакомы?

– Ладно, – сказал Джанабаев, вставая, – это потом. – Он взял со стола папку с документами. – Где ваш Щетинин, мне надо с ним поговорить.

– У себя, – и майор показал на дверь в стене, – вот его кабинет. В смежной комнате.

Капитан Джанабаев встал, рывком открыл дверь и вошел, не постучавшись. Да, подумал Студеникин, госбезопасность – они везде как у себя дома. Что-то здесь не так! Как-то призадумался этот капитан, когда я назвал имя Арбенова. Глазки кавказские у него затуманились, меня не проведешь. Лицом кавказец, а говорит без какого-либо акцента, да и по фамилии не определишь, какой национальности. Хотя, какое это имеет значение. И имя это – Энгельс. Наверное, назвали в честь Карла Маркса. Все-таки, есть тут какой-то подвох! Да, подумал майор, как бы не прогадать, тут не то, что звание подполковника, он потрогал звезду на погоне, тут можно и майорского лишиться. Как долго я ждал повышения в звании. Видать, он знает моего старшину, меня не проведешь. Я не первый год в разведке, и нюх у меня собачий. Почему так говорят – собачий нюх? Разве кошачий хуже? Может быть, и хуже, раз так говорят. Если ты в этом деле прогадаешь, сказал себе майор, то не видать тебе подполковничьих погон. Чует мой кошачий нюх – дело тут нечисто.

Подполковник Щетинин поднялся навстречу и Энгельс представился:

– Капитан Джанабаев. Оперуполномоченный Южного фронта.

– Здорóво, капитан! – подполковник панибратски похлопал его по плечу. Надо сразу ставить их на место. Звания в госбезопасности выше и должность у этого капитана весомая, но лучше сразу поставить на место. – Я вижу, вы ознакомились с делом! Забираете?

– Да, это по нашей линии. Что думаете по поводу всего этого? – спросил Джанабаев, присаживаясь к столу.

– Позор на всю нашу героическую дивизию! – воскликнул подполковник. – Пятно! Пригрели шпиона в своих рядах, пособника! А, капитан! Всю войну этот старшина с ними рядом, а они прошляпили. Мне он сразу не понравился, я-то врагов нутром чую!

– Так уж и пособник? – усмехнулся капитан. – Студеникин характеризует его как надежного боевого товарища. Воевал в Сталинграде.

– Мало ли где воевал? – вскинулся Щетинин, наливая водки в стаканы, – давай-ка выпьем лучше, капитан! За победу!

– Я на службе, – сказал Джанабаев, – у нас с этим строго. – Он подождал, пока Щетинин поднесет стакан к губам. – А вы где воевали, товарищ подполковник? На каком фронте?

– Я, – Щетинин поперхнулся. – Я был на ответственной работе в Москве. Победа ведь и в тылу куется!

– Ладно, – сказал Джанабаев, – забираю у вас дело. И старшину вашего… хотя нет, пусть пока у вас побудет.

– Что-то мне подсказывает, – сказал подполковник, провожая капитана к двери, – что вы его знаете? Встречались где-то, или проходил по вашему ведомству? Неужели раньше засветился?

– Да, нет, не засветился. – Джанабаев остановился у двери и пропустил входящего Студеникина. – Я знаю его как надежного человека.

– Что, вызвать старшину Арбенова на допрос? – спросил Студеникин. Он слышал последние слова Джанабаева.

– Нет, – ответил Джанабаев, – потом. Я поговорю с ним потом. Сначала мне надо допросить других… и эту девушку.

– Странный он, этот капитан. – Студеникин подошел к столу.

– Садись, майор, и давай выпьем за победу. – Щетинин налил в стаканы водку и один подвинул майору. – Странный, говоришь! А старшина этот твой не странный? Я его в порошок сотру! Я