Прости за любовь - Федерико Моччиа

с зеленью. И опять новости. Что-то из телевизионных передач. Вот, например, одна просто ужасная: молодой парень убил родителей. Следующая – дети друзей собираются жениться. Билеты на концерт известного певца в Милане. Сплетня о VIP-персоне и так далее.

Вдруг Маргарита вскакивает из-за стола. И стучит вилкой по краю своего стакана.

– Минуточку внимания! Я тоже хочу сообщить вам новость. Может быть, не такую важную, как те, что мы только что услышали, но для меня это главная новость! Скоро я догоню Клаудию: у меня тоже будет второй ребенок!

Сильвия, мать всех троих, быстро поднимается, отодвигает стул и подбегает к Маргарите. Обнимает ее, целует.

– Дорогая моя, какая чудная новость! Скоро у меня будет четыре внука! Уже известно кто?

– Мальчик. Он родится через четыре с половиной месяца.

– Как чудесно! У вас тоже будет мальчик и девочка, как у Клаудии! Уже выбрали имя?

– Мы думаем, Марчелло или Массимо.

Алессандро удивленно смотрит на свою сестру:

– По-моему, лучше Массимо.

– Почему? – Клаудия и Маргарита повернулись к нему.

– Потому что это имя победителя.

Луиджи встает:

– Я согласен. – Он упирает руки в бока. Лицо у него очень гордое. – «Я Максимус Децимо Меридио, командующий Северной армией, генерал легионов Феликс, преданный слуга истинного императора Марка Аврелия, отец убитого ребенка, муж убитой жены, я сумею отомстить в этой жизни или следующей».

– Да, ему больше нравится Массимо. Гладиатор.

Сильвия возвращается на свое место. И целует мужа.

– Луиджи, слышал, какая новость? Видишь, какую чудную семью мы с тобой создали? – Сильвия кладет ладонь на руку Алессандро. – Ну, а ты когда обрадуешь нас какой-нибудь новостью?

Алессандро вытирает рот салфеткой.

– Прямо сейчас, мама. Но не знаю, хорошая ли она.

– Ну скажи сначала. А потом решим.

– Хорошо. Дамы и господа, я расстался с Еленой.

Наступает полная тишина. Клаудия смотрит по сторонам. И спасает брата:

– А артишоков что, не осталось больше?

Немного позже. Все выходят из дома. Обмениваются поцелуями. Пожимают друг другу руки, обещая скоро увидеться. Может быть, съесть вместе пиццу или сходить в кино, почему бы нет? Впрочем, скорее всего, потом ничего этого не будет. Маргарита подходит к Алессандро, он целует ее:

– Пока, сестренка, очень за тебя рад.

– А я за тебя – нет. Мне Елена нравилась. Где ты еще такую найдешь? – И, поцеловав брата, она уходит.

Клаудия смотрит ей вслед. И тоже подходит к Алессандро.

– Всегда такое ощущение, что она одна знает, что такое жизнь. Или, по крайней мере, какая она – любовь.

– Ты же знаешь, ее не изменить…

– Слишком уверена она в себе. Все-то она знает… А я на самом деле думала, что ты объявишь всем настоящую, самую главную новость.

– Какую?

– «Дамы и господа, у меня есть Ники, ураганная семнадцатилетняя девушка».

Алессандро улыбается сестре:

– Ты с ума сошла… Так я рисковал только потерять благосклонность мамы, а уж тогда бы… удар хватил отца…

– А по-моему, папа был бы только счастлив. Ты всегда его недооценивал.

– Думаешь? Может быть…

– Ну ладно, до свидания. – Клаудия звонко целует его в щеку.

– Пока. Да, и спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ты хватилась артишоков. А тебе лучше больше есть, чем принимать необдуманные решения.

– Ладно! А ты, когда все же решишься сообщить всем новость – бомбу, предупреди меня заранее, я два дня перед этим не буду есть!

Глава пятьдесят девятая

Есть дни, которые тянутся долго. Когда вам грустно. А есть дни, которые проходят очень быстро. Когда вы счастливы. И когда нет особой работы, то есть вы ждете ответа японцев. Вы едете себе в машине, ставите диск Баттисти. Энрико выбрал великолепные песни. Вдруг Ники радостно смеется:

– Алекс, мне в голову пришла классная идея!

Алессандро озабоченно смотрит на нее:

– Помогите! Ну, что за идея?

– Давай будем делать то, о чем поется в очередной песне.

– Идет. Но только все-все надо делать. Сейчас выберу песню…

– Нет-нет, включи случайный выбор, и пусть будет что будет.

Алессандро нажимает на кнопку. Они оба с нетерпением ждут решения их дальнейшей судьбы.

«В большом супермаркете раз в месяц толкать полную тележку под руку с тобой…»

– Не может быть… Сильно!

– Хочешь не хочешь, раз уж сказали, надо делать. Давай.

Они паркуются перед супермаркетом в Вилладжо Олимпико и быстро выскакивают из машины. Евро за тележку. Они решают наполнить ее доверху, чтобы набить холодильник для будущих ужинов.

– Может быть, как-нибудь пригласим всех наших друзей, как думаешь?

– Конечно!

Алессандро думает о Пьетро, Энрико и Флавио с их женами и о Ники, Олли, Дилетте и Эрике: чудесная компания. Это был бы изумительный ужин. Правда, трудно представить общие темы для разговора.

«И разговаривать о подорожавших замороженных продуктах, стоять в очереди, чувствуя, как ты прислоняешься ко мне…»

И смотреть на ее улыбку, пробегая мимо длинных полок. И теряться между развесным салатом и персиками, которые она так любит. И снова превращаться в мальчишку. А песня продолжается. Исполнять то, о чем в ней поется, становится все сложнее.

– Ты уверена? А если тебя родителя застукают?

– Все в порядке. Я скажу, что иду в школу, а потом ночую у Олли. Она меня не выдаст. Да ладно тебе! Какой ты зануда! Рискую-то я, а не ты!

– Ну как хочешь.

«Готовиться к отъезду с лыжами и ботинками, проснуться рано, до шести…»

Алессандро заезжает за ней очень рано. Паркуется подальше от ее дверей. И видит, как она выбегает из дома, заспанная, еще хранящая тепло постели. И они сразу же трогаются. И скоро Ники засыпает под его пуховиком, брошенным на сиденье. Он ведет машину и с улыбкой смотрит на нее. И нет красивее ее, и нет слов, чтобы описать, как ему хорошо.

«И остановиться в кафе, чтобы перекусить…»

Ну, это-то самое простое. Оба они голодны. И они заказывают один большой, длинный сэндвич, едят его и смеются.

– Сколько нам еще ехать? Далеко? Мы уже столько едем!

– Скоро приедем. Ники, прости меня, ты же сама хотела снег? Это только за Бреннером.

– Уф ф! Но этот Бреннер же очень далеко!

– Он там, где он есть. И сними ноги с приборной панели, прошу тебя!

На ресепшне в гостинице она впервые волнуется, протягивая свои документы. Но портье спокоен, ему ни до чего нет дела. Даже до ее возраста.

«И два дня не вылезать из постели, и никуда не уходить…» С этим