Проблемы социологии знания - Макс Шелер

«Социология знания» в первой части рассматривает «сущность и порядок каузальных факторов истории», будучи в то же время первой позитивной попыткой принципиально преодолеть односторонности и принципиальные заблуждения как натуралистических учений об истории, в первую очередь экономизма Карла Маркса, так и идеологических и сциентистских воззрений на историю (Гегель и Конт). Развиваемый здесь основной закон сменяющихся во времени и от одной культурной эпохи к другой видов комбинации духовно-идейных и инстинктивно-реальных факторов воздействия и детерминации исторически-общественной жизни получит еще более глубокое, чем это было возможно в рамках этой книги, обоснование в близящейся к завершению «Антропологии» автора (особенно в той части, где речь идет о возрастной психологии).

В контексте публикаций автора и его духовного развития оба больших сочинения имеют – независимо от их самостоятельной ценности в плане рассматриваемых ими специальных предметов – особо важный смысл, ибо призваны открыть врата строго методичному метафизическому познанию и мышлению. Проторить свободный путь этому способу мышления – в противовес всякого рода мистике, обскурантизму и одновременно позитивизму – одна из главных целей настоящей книги. И лишь во вторую очередь она является также введением в метафизику автора в том виде, в каком она, пройдя за последние пять лет через глубочайшие потрясения прежде всего мира его религиозных идей, постепенно достигла в нем ясности и зрелости. Попытка объяснить с исторически-социологических позиций метафизический способ познания и его метод как исторически «отжившую» ступень человеческого духа (Конт, Спенсер, Дильтей и др.), равно как попытка с позиций теории познания загнать наше познавание в так называемые «границы возможного опыта, наблюдения и измерения», рассматриваются автором в двух больших сочинениях этого труда как строго опровергнутые. Логика, теория познания и – что наиболее важно – сама познавательная техника философской метафизики, изложенные здесь лишь с принципиальной стороны, будут более основательно и детально разработаны по каждому отдельному вопросу в первом томе метафизики автора, посвященном исключительно сущности и возможности метафизического познания. Метафизику автора можно будет понять, только прочитав эту книгу. Содержащаяся в тексте этого тома работа «Социология вещного обожествления основателя», по которой одно время называлась даже часть книги и которая призвана обстоятельно обосновать некоторые наметки в «социологии знания», имеет косвенную побочную цель – подвести новый фундамент под право метафизики на существование вопреки ограничивающим ее узкими рамками и одновременно грозящим ей окостенелостью притязаниям церквей откровения; ведь именно «вещное обожествление основателя» (или его учения, например, Коран) всюду, где в истории происходило образование церквей и догм, было первичным основополагающим процессом, так сказать, prima causa всего процесса, т. е. того процесса, который и на Западе самостоятельное метафизическое познавание и мышление закопал еще глубже и впечатляюще, чем даже теорию и одностороннюю, временами почти единственную в своем роде практику позитивистски-прагматической трудовой и ориентированной на достижения науки. Между тем, эта работа не могла быть включена в предлагаемую книгу, так как ее объем становился чересчур большим. Поэтому она будет опубликована в другом месте.

Итак, если предлагаемая книга должна быть, с одной стороны, «введением» в метафизику автора и обоснованием ее предприятия, а потому обращена в будущее, то, с другой стороны, в ней есть и взгляд назад, на прошлые сочинения автора, относящиеся к тому же кругу проблем. Для того, чтобы предоставить читателю возможность узнать обо всем, что автор говорил о проблемах, затронутых в этой книге, ранее, надлежит указать на следующие работы:

1. Доклад «Формы знания и образование» (Бонн, 1925) обосновывает учение о «видах знания» глубже, чем даже в предлагаемой книге. Одновременно он тесно связывает это учение с идеей и процессом образования человека (Мenschenbildung), а заодно и дает уже некоторые предварительные указания на антропологию и метафизику автора.

2. Сочинения «О позитивистской философии истории знания и задачи социологии познания (закон трех стадий Огюста Конта)» и «Учение о мировоззрении, социология и полагание мировоззрения» (обе содержатся в «Сочинениях по социологии и учению о мировоззрении», 1. Лейпциг, 1923) – это предваряющие социологию знания работы, в которых отдельные пункты рассматриваются более точно, чем это было возможно сделать в рамках данной книги.

3. Если в этой книге «труд» исследуется по мере его способности формировать познание мира, то в томе 3 «Сочинений по социологии и учению о мировоззрении» (Лейпциг, 1924) в фокусе оказывается место труда в царстве ценностей (см. сочинения «Ресентимент в структуре моралей» в книге «О перевороте в ценностях» и «Причины ненависти к немцам»). Только в совокупности эти работы дают законченную «философию труда» автора.

Сочинение под названием «Проблемы социологии знания» впервые появилось как вводная часть к коллективной монографии «Опыты по социологии знания» (Мюнхен, 1924), опубликованной по поручению Кёльнского исследовательского института социальных наук. Так как его отдельное издание автором не разрешено по договору, однако очень желаемо со многих точек зрения, то оно снова публикуется в предлагаемой книге. При этом оно было не только проверено и многократно улучшалось стилистически, но и весьма существенно расширено и дополнено (на одну треть). Например, совершенно новым добавлением является учение о «логике классов».

Второе сочинение, «Познание и труд», публикуется впервые. Оно является выполнением обещания, данного автором еще много лет назад. В нем прежде всего предпринимается попытка провести точное различие между тем, что истинно и что ложно внутри так называемого прагматизма – философского течения мысли, имеющего многочисленные формы. Автор оказывается при этом в резкой противоположности как по отношению ко всякого рода прагматической философии, так и по отношению к любым предпринимавшимся до сих пор, особенно в Германии, попыткам односторонне и опрометчиво отвергнуть прагматизм в его методическом значении для точных наук. Во-вторых, в сочинении дается детально разработанное учение о фактических и возможных философских толкованиях механического учения о природе и точно взвешенное решение по этим центральным вопросам натурфилософии. Фрагмент о видах познания природы имеет чрезвычайно важное значение для теории познания метафизики. В-третьих, в нем закладываются основы философии восприятия, деятельности фантазии и переживания реальности, которые точно так же имеют решающее значение для теории познания метафизики. Осведомленный читатель сразу заметит, что материал, данный в этих частях, автор мог найти лишь на широкой ниве достижений новейшей немецкой экспериментальной психологии, столь плодотворной именно для фундаментальных философских проблем. К сожалению, автор уже не смог воспользоваться очень важной для философии восприятия и сознания реальности работой Давида Катца «Структура тактильного мира» (Лейпциг, 1925). Осведомленный читатель заметит также и ту тесную связь, что соединяет автора с работами его друзей-медиков в области развивающейся полной юношеских сил психопатологии.