Наследница ведьм - Энн Райс

Гиффорд. Как все-таки странно устроен мир! Казалось бы,никогда и ничего не могло случиться с Гиффорд.

– Молодой человек, – обратилась Эвелин к своемупопутчику, которым оказался все тот же молодой человек из цветочного магазина.

Обескураженный ее странным поведением, он все время гордо еесопровождал, слегка поддерживая под руку.

– Что случилось с моей внучкой? – спросила егоона– Расскажите мне. Что сказал вам Филдинг Мэйфейр? Я просто немного не всебе. Только не думайте, что я вообще выжила из ума. И отпустите мою руку. Явполне справлюсь без вашей помощи. Слышите, я вас прошу мне сейчас же сказать.Что случилось с Гиффорд Мэйфейр?

– Я сам толком не знаю, мэм, – нерешительноответил он. – Ее нашли на песчаном берегу. Говорят, она потеряла многокрови. Как будто у нее было что-то вроде кровотечения. Вот все, что я знаю.Когда ее привезли в больницу, она уже скончалась. Больше мне ничего неизвестно. Насколько я знаю, ее муж как раз сейчас едет туда, чтобы всевыяснить.

– Ну да, конечно. Знаю, что он туда едет, –пробормотала Эвелин, высвобождая свою руку из-под опеки молодогочеловека. – Кажется, я просила вас отпустить меня.

– Боюсь, вы можете упасть, Эвелин. Я ни разу не видел,чтобы вы так далеко уходили от дома.

– О чем ты говоришь, сынок? Восемь кварталов? Я всегдаходила по этому маршруту. На углу Притании и Вашингтон была маленькая аптека. Явсегда останавливалась там, чтобы купить мороженое. Покормить мороженым ЛауруЛи. Пожалуйста, отпусти мою руку!

Молодой человек глядел на нее растерянным, пристыженным иисполненным жалости взором. Бедняга. Но что остается слабому и старомучеловеку, как не упирать на свой авторитет, который в один миг можно разрушить!Если она сейчас упадет, если ее нога подвернется – ну уж нет, этого она недопустит!

– Ладно, ладно. Хороший ты малый. Храни Господь твоюдушу. Я не хотела обижать твои чувства. Только, пожалуйста, не говори со мнойтак, будто я выжила из ума. Это неправда. Будь любезен, помоги мне толькоперейти на другую сторону Притания-стрит. Эта улица слишком широкая. Потомвозвращайся к себе в магазин и отправь цветы для моей девочки. Кстати, откудаты меня знаешь?

– Я приносил вам цветы в день вашего рождения, мэм.Много, очень много цветов каждый год. Вы наверняка знаете мое имя. Меня зовутХэнки. Неужели вы меня забыли? Я всегда махал вам рукой, когда проходил мимоваших ворот.

В его тоне не было ни малейшего упрека, но теперь он смотрелна нее недоверчиво. Как будто в самом деле насторожился и мог насильно усадитьее в машину или, что еще хуже, позвонить кому-нибудь из ее родных, чтобы они еезабрали, так как ему стало более чем очевидно, что она не способна совершитьсвое путешествие без посторонней помощи.

– Ах да, Хэнки. Конечно, я тебя помню. Твой отец, Гарри,воевал во Вьетнаме. Как же, помню и твою мать. Она переехала в Виргинию.

– Да, мадам, верно. Вы все хорошо помните.

Как он был доволен! Это было самой противной и ненавистнойстороной жизни пожилого человека Если какому-нибудь старику удается посчитать,сколько будет два плюс два, люди прямо-таки начинают ему аплодировать. Безвсякого преувеличения начинают хлопать в ладоши. Кто-кто, а она это уж точнознала. Конечно, Эвелин не забыла Гарри. Из года в год он доставлял им цветы.Если того старика, что носил им цветы, в самом деле звали Гарри. О господи,Джулиен, зачем я так задержалась на этом свете? Зачем? Что мне тут еще осталосьсделать?

А вот и белая кладбищенская стена.

– Ну, пошли, молодой Хэнки. Будь хорошим мальчиком.Переведи меня на ту сторону. Мне пора идти, – сказала она.

– Эвелин, пожалуйста, позвольте мне отвезти вас домой.Или, по крайней мере, позвонить мужу вашей внучки.

– Кому? Ему? Да он совсем отупел от пьянства, дурьятвоя башка! – От возмущения она повернулась к нему лицом. – Видишьмою трость. Вот как сейчас дам ею тебе по башке, будешь тогда знать. – Приэтом Эвелин невольно захихикала, чем рассмешила и его.

– Но, мэм, вы хотя бы не устали? Может, вам лучшенемного отдохнуть? Зайдите к нам в магазин и немного посидите.

Неожиданно она почувствовала себя такой усталой, что ненашла в себе сил даже выдавить из себя слово. Да и зачем, собственно, говорить?Все равно ее никто не слушает.

Встав на углу и крепко схватившись руками за трость, онасмотрела на лиственный коридор Вашингтон-авеню. «Лучшие дубы города, –часто думала она, – выстроились шеренгой вплоть до самой реки». Может, ейследует все же уступить молодому человеку? Нет, что-то здесь было явно не так,что-то ужасно не клеилось. Но что? И вообще, что она собиралась сделать? В чемзаключалась ее миссия? Господь всемогущий, она все забыла.

Вдруг она заметила стоявшего напротив нее седовласогоджентльмена. На вид он был такой же старый, как и она Интересно, почему он ейулыбался? И не только улыбался, но и жестом давал ей понять, чтобы онадвигалась дальше. Одет он был щеголем. В его-то возрасте! Вид цветастой одеждыи желтого шелкового жилета на пожилом гражданине несколько ее позабавил.Господи, да это же Джулиен. Джулиен Мэйфейр! Она была так сильно и приятно потрясена,что резко встрепенулась, словно кто-то неожиданно окатил ее водой. Надо же,Джулиен! Он машет ей рукой, как будто просит ее поторопиться.

Он так же быстро исчез, как и появился. Исчез желтый жилет,а вместе с ним и все остальное. Это было вполне в его духе. После смерти он былтаким же упрямым, слегка сумасшедшим и непредсказуемым, как и при жизни. Нозато теперь Эвелин все вспомнила Гиффорд умерла от потери крови, а Монанаходилась в злополучном доме, поэтому Старуха Эвелин направлялась в особняк, находившийсяна Первой улице. Джулиен знал, что она должна двигаться дальше. И подал ейзнак, которого оказалось достаточно, чтобы вернуть ее мысли в нужное русло.

– Неужели ты позволяла ему к себе прикасаться? –пораженная услышанной новостью, спрашивала ее Гиффорд, а Си-Си, потупившись,хихикала так, словно речь шла о чем-то постыдном.

– Дорогие мои, это меня приводило в восхищение.

Жаль, что она не могла в свое время прямо заявить об этомТобиасу или Уокеру! Когда до появления на свет Лауры Ли оставалось всегонесколько дней, Эвелин отперла дверь своего чердака и отправилась в больницу.Старики ничего не знали, пока она не вернулась домой с ребенком на руках.

– Разве ты не видишь, что натворил этот ублюдок? –кричал Уокер. – Теперь нам придется взращивать ведьмино семя! Это же ещеодна ведьма!