Тревожное торжество - Валерий Александрович Пушной

передернуло. Какого рожна скалится, подумал он, ведь понятно, что игру не Адаевский ведет, а Хавин.

Анатолий нескладно стал со стула, выпрямил худое длинное тело:

– В Москву сам сообщишь или мне связаться с Павлом?

Аспенский хмуро буркнул, вдавливаясь в спинку кресла:

– Сообщай сам. И отправь бумаги после моей подписи.

– За бумагами, думаю, приедет курьер, – сказал Адаевский и, не оглядываясь, пошел к двери.

Его спина Константину показалась враждебной, и стол уже не казался своим, и стены кабинета как будто стали чужими.

Марина была в полном неведении о произошедших событиях, она продолжала звонить Аспенскому с одной и той же просьбой и не понимала его неопределенных ответов. По ее разумению все стояло на месте, никаких потуг со стороны Константина она не видела. Его обещание медленно превращалось в пустой звук. Это все больше настораживало женщину. Она нервничала и срывала зло на муже.

А Аспенскому сейчас было не до нее, он чувствовал себя так, будто угодил под асфальтовый каток. Но признаться в этом Марине не мог. Предстать перед нею поверженным, вызвать гомерический смех для Константина было выше его сил. Оставалось одно: морочить ей голову. И он делал это.

Он в своей жизни никогда по-крупному не проигрывал. И потому теперь долго приходил в себя. Особенно взбешенный тем, каким образом был смят именно Адаевским, которого, как казалось ему, даже собственная жена серьезно не воспринимала. Ошибался. Очень ошибался. Просто никогда судьба не сводила их лоб в лоб на одной тропе. И в Хавине ошибался. Переоценил свои мозги. Переоценил. Горько признавать себя раздавленным, но ничего не поделаешь.

Между тем Марина, недовольная его поведением, сделала тонкий макияж, надела красивое платье и отправилась к Аспенскому в офис. В приемной секретарь с наклеенными ресницами, яркими губами и небрежной прической вежливо развела руками. Константина не оказалось на месте. Дверь кабинета была приоткрыта. Марина заглянула туда:

– Тогда подожду здесь! – Решительно шагнула внутрь. – Сделай, пожалуйста, кофе и включи телевизор, чтобы не скучно было.

Секретарь, войдя за нею, неопределенно пожала плечами, нашла пульт от телевизора, подала Марине и вышла. Марина села, включила телевизор и набрала по телефону Аспенского, но тот не ответил. Стала ждать. Время шло. Телефон Константина по-прежнему не отвечал. Женщина выпила уже три чашечки кофе и начинала нервничать. И тогда секретарь, заглянув в очередной раз, предложила:

– А вы с его заместителем переговорите. Он на месте. Может, решит ваш вопрос?

– Да что ваш заместитель без Аспенского может? – усмехнулась Марина.

– Он все вопросы решает, – ответила секретарь. – У нас вот уже четыре дня заместителем работает новый совладелец фирмы. Адаевский Анатолий Алексеевич.

Это известие для Марины оказалось новостью. Она не сразу отреагировала, была уверена, что Константин трупом ляжет, но не допустит Адаевского к делам фирмы. Потребовалось время, чтобы ее мозг переварил информацию. С трудом выдавила:

– И как они ладят?

– Нормально. Новым проектом занимаются. Каждый день совещаются. Завтра ждут людей из Москвы.

– Ладят, говоришь? – поперхнулась Марина и поднялась со стула. Ей стало понятно, что надеяться на Константина больше не стоит. Ответила секретарю: – С заместителем разговаривать не буду. И Аспенский мне теперь тоже не нужен. Передай ему, что я была, чтобы поздравить его!

– С чем?

– Не с чем, а с кем. С новым заместителем.

– Передам. Передам.

Настроение у Марины испортилось. Два дня после этого не могла найти себе места. Не обрела покоя и на третий день, однако твердо решила отомстить Константину за обман. Надела строгий брючный костюм и поехала к нему домой, наверняка зная, что его самого в такое время не бывает. Но он ей был не нужен, Марина хотела увидеться с Вероникой.

Дверь открыла домработница. Вероника появилась из комнаты в длинном желтом халате, царапины на лице были тщательно обработаны тональным кремом. Пригласила гостью пройти. Они вошли в зал с красивой мебелью, расположились в глубоких кожаных креслах. Хозяйка посмотрела на Марину понимающими глазами и сделала длинный вздох:

– Я предупреждала тебя, чтобы ты не доверяла ему, – произнесла неожиданно.

– Так ты уже все знаешь? – Марина замерла.

– Я ничего не знаю, – тихо сказала Вероника. – Не интересуюсь его делами. Но по твоему лицу вижу, что он обманул тебя.

– Как это? На нем разве написано? – Марина глянула в зеркало, висевшее на противоположной стене.

– Нет, – отозвалась Вероника, – но на твоем лице нет прежнего добродушия.

– Да, я сейчас зла, – подтвердила Марина. – Не скрою, готова удавить твоего мужа! И безумно рада, что он потерпел фиаско!

– Фиаско? Я ничего об этом не слышала.

– Впрочем, фиаско он потерпел уже тогда, когда мой Лопух продал свою долю Адаевскому, – поправила себя Марина.

Вероника, красиво сидя в кресле, отреагировала спокойно:

– Твой Лопух? Но разве не ты это устроила? Ты права, Константин был ошеломлен и не тотчас пришел в себя. Но ведь это все в прошлом. После этого ты уже побывала с ним в постели. Не понимаю, чего ты хотела добиться от него. Ведь ты уже не зависела от Константина. Могла бы сама предположить, что все твои старания пойдут прахом. Тем более, что как мужчина он тебя не интересует. Я же знаю.

Округлые формы Марины нервно задвигались в кресле, она с досадой поморщилась, вспомнив, как Вероника застала ее с Константином. Досадовала на то, что оказалась дурой, поверила Аспенскому и не прислушалась к Веронике. Вспыхнула:

– Да он противен мне! Думаю, и ты к нему относишься не лучше. Все так грязно и омерзительно! Из-за этой грязи между нашими семьями не сложились отношения. С помпой отпраздновали свадьбу детей, а результат – хуже не придумаешь. И все из-за искусственного нагромождения ради объединения двух бизнесов. Константин инициировал, а мы пошли на поводу. Кусаю локти теперь. Молодые разбежались, мы продали бизнес, Константина подмял Адаевский, а точнее, Хавин. И во всем виноват твой муж, – Марина хотела добавить «и Хавин», но остановила себя. Сейчас у нее была цель уничтожить Аспенского, а не вбивать клин между Вероникой и Хавиным, коим, по соображениям Марины, жена Константина не могла не увлечься. – Гостья запальчиво вскочила из кресла. – С каким удовольствием я сейчас прилюдно отхлестала бы его по морде! А лучше бы – мы вместе!

– Странное предложение, – спокойно удивилась хозяйка. – Ты не перепутала случайно двери? Может, ты к кому-то другому шла, а не ко мне? Я ведь его жена. Зачем мне ломать собственную жизнь, собственное благополучие?

– Нет, Вероника, я не перепутала, я пришла именно к тебе, – ответила Марина, поправив воротник костюма. – Потому что ты уже давно