История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1 - Луи Адольф Тьер

К сожалению, среди германского населения сохранить секрет можно было только в пользу его противников. Множество уведомлений, посланных из Дрездена, уже сообщили и Силезской, и Богемской армиям о движениях гвардии, начавшихся утром 2 сентября. Этого было достаточно, чтобы догадаться, что Наполеон намеревается нанести Блюхеру удар. Поэтому прусский генерал, при всей его пылкости, верно исполняя план скрываться при появлении Наполеона, приготовился отойти назад и, если уже не отступил, то замедлил движение. Прибыв в Гёрлиц, он выдвинул авангарды к Бауцену, оставив в Гёрлице боевой корпус, а сам расположился на высоте Ландскроне, откуда просматривалась вся местность от Гёрлица до Бауцена.

Когда днем 4 сентября прибыли Латур-Мобур и Нансути, Мюрат возглавил их эскадроны и ринулся на авангарды Блюхера, встретив их к концу дня в окрестностях Вайсенберга. С силой атакованные авангарды были отведены назад, потеряв несколько сотен человек. Ночь остановила погоню. Блюхер решил уйти на следующий день за Нейсе и оставить в Гёрлице только арьергард, который будет занимать город, пока не подготовит всё для уничтожения мостов.

Наутро 5 сентября Наполеон во главе своих авангардов выдвинулся вперед от Райхенбаха и с первого взгляда с неудовольствием признал, что Блюхер снова, как и 22–23 августа, скрылся при его приближении. Тогда он приказал выдвигаться вперед и при вступлении в Гёрлиц довольствовался захватом и уничтожением тысячи неприятельских солдат. Пройдя через город атакующим шагом, обнаружили, что мосты через Нейсе перерезаны, а прусский арьергард завершает уничтожение того моста, которым и воспользовался, дабы скрыться от наших ударов.

Наполеону стало понятно, что дальнейшее преследование союзников приведет только к бессмысленному утомлению войск и увеличению расстояния между ним и Дрезденом. Поэтому он решил остановиться в Гёрлице, провести в нем два-три дня, чтобы восстановить мосты, предоставить отдых войскам и воодушевить своим присутствием корпус Макдональда, боевой дух солдат которого сильно пошатнулся.

Но уже вечером 5-го прибывшие днем из Дрездена депеши вновь переменили решение Наполеона и вынудили его покинуть Гёрлиц еще раньше. Сообщали о новом появлении Богемской армии на Петерсвальдской дороге, то есть в тылах Дрездена, точно как в дни недавних сражений. Было ли то настоящим вторжением армии, пожелавшей во второй раз атаковать Дрезден, или же только пустой демонстрацией? Не могли ли союзники попытаться, узнав о движении Наполеона на Бауцен, призвать его в Дрезден, чтобы, пользуясь стремительностью его решений и подвижностью солдат, изнурить в бесплодных движениях, не подпуская его так близко, чтобы он мог сразиться с ними и разбить? Последнее предположение было более чем правдоподобно. К сожалению, поскольку ничего полезного в Гёрлице сделать он уже не мог, Наполеон вернулся туда, где появились признаки опасности, пусть и легкие, и надежда на сражение, пусть и сомнительная. Он приказал гвардии не отходить далеко и отдыхать, чтобы быть готовой завтра исполнить его приказы, а сам вернулся из Гёрлица в Бауцен, чтобы приблизиться к месту событий и точнее оценить значение сведений, присланных ему из Пирнского лагеря. Не теряя времени, он ехал весь вечер и ночь и прибыл в Бауцен в два часа утра 6 сентября. Войска, идущие пешим ходом, следовали за ним в отдалении.

В Бауцене Наполеон нашел депешу министра Маре с сообщением от Сен-Сира о том, что Богемская армия внезапно и решительно дебушировала из Петерсвальда, с правым флангом в Пирне, центром в Гисхюбеле, левым флагом в Борне, и атаковала с такой мощью, что Сен-Сир счел должным отвести все четыре дивизии. При наличии таких сведений и бесполезности дальнейшего пребывания в Бауцене Наполеон ответил, что намерен выехать немедленно, чтобы уже к вечеру быть в Дрездене, и что за ним следом выступит вся его гвардия. Между тем, не поддавшись на обман и не приняв слишком всерьез новую демонстрацию, он отдал соответствующие приказы. По-прежнему не упуская из виду движения на Хойерсверду, Наполеон решительно отвел к Дрездену только гвардию, Молодую и Старую, насчитывавшую около 40 тысяч человек всех родов войск. Он направил Мармона, который двигался на воссоединение с ним, к Каменцу и Кенигсбрюку, откуда его нетрудно было и подтянуть к Дрездену, и выдвинуть на Хойерсверду. Он присоединил к Мармону сильное кавалерийское подразделение для преследования казаков и связи с Неем и Макдональдом. Последнему Наполеон рекомендовал расположиться в Бауцене, передвинув Понятовского к проходу Циттау, вновь вооружить разбежавшихся солдат и постараться, доведя действующий состав до 70 тысяч человек путем поимки всех мародеров, сохранить хотя бы линию Шпрее. Подбодрив маршала, Наполеон отбыл в Дрезден, куда прибыл утром 7-го.

Пробыв час или два в Дрездене, он отбыл в Пирну и остановился у Мюгельна, где находились арьергарды Сен-Сира. Вот что там произошло. Пруссаки и русские, без австрийцев, дебушировали из Богемии по Петерсвальдской дороге, попытались захватить с одной стороны Пирнское плато, с другой – плато Гисхюбеля, и оттеснили четыре дивизии Сен-Сира, занимавшие эти позиции. Корпус графа Палена, дебушировав по дороге на Фюрстенвальде, подошел к Борне. Огромная кавалерия, брошенная в этом направлении, сильно побеспокоила кавалерию Пажоля.

Потесненный Сен-Сир отвел 42-ю дивизию из Пирнского лагеря в Пирну, оставив, по обыкновению, несколько батальонов в крепости Кёнигштайн, 43-ю и 44-ю дивизии отвел от Гисхюбеля на Цигист, а 45-ю, поддерживавшую Пажоля, от Борны на Дону.

В таком положении и нашел его Наполеон. Что означало новое появление неприятеля? Продолжение тактики, посредством которой, казалось, хотели изнурить французскую армию, или настоящую атаку? Наполеон долго беседовал с Сен-Сиром и не показался убежденным ни в серьезности новой атаки, ни в том, что она есть не что иное, как одна из альтернатив вечного движения, которое в эту минуту, казалось, и составляло всю тактику союзников. Если они возобновляли операции в наших тылах, это должно было, вероятно, произойти дальше, то есть через дорогу из Комотау на Лейпциг, и появление кавалерийских отрядов на том направлении, замеченное двумя-тремя днями ранее, уже склоняло Наполеона к такой мысли. Впрочем, он повторил, что будет рад еще раз сразиться с Богемской армией между Дрезденом и Петерсвальдом, но не смеет на это надеяться, что он для того и приехал и его резервы потому-то на марше, завтра утром будут в Дрездене, а вечером в Мюгельне, и он будет действовать по обстоятельствам.

Сен-Сир, казалось, был другого мнения. Он верил в решительность атаки Шварценберга, судя по мощи, с какой дивизии 14-го корпуса были оттеснены двумя днями ранее, но более всего его удивляло, почему князь так приблизился к Дрездену, если это чистая демонстрация. Сен-Сира занимала и другая мысль: австрийцы, по всей видимости, отделились от пруссаков и русских, ибо он видел только последних и не