Крещение огнем - Анджей Сапковский

Рыжеволосая и большеглазая Ида Эмеан вызвала явный интерес увсех, не исключая обеих магичек из Нильфгаарда. Вольные эльфы с Синих Гор неподдерживали контактов не только с самими людьми, но даже с живущими рядом сними соплеменниками. А немногочисленные среди вольных эльфов Aen Saevheme,Ведуньи, были почти легендарной загадкой. Мало кто даже среди эльфов могпохвалиться близким знакомством с Ведуньями. Ида выделялась в группе не толькоцветом волос. В ее украшениях не было ни унции золота, ни карата камней –только жемчуг, кораллы и янтарь.

Однако самые явные эмоции вызывала третья из вновь прибывшихчародеек, Йеннифэр, черноволосая, одетая в черное с белым и, вопреки первомувпечатлению, не эльфка. Ее появление в Монтекальво оказалось большой и не длявсех приятной неожиданностью. Фрингилья чувствовала исходящую от некоторыхмагичек антипатию и даже враждебность.

Когда ей представляли нильфгаардских чародеек, Йеннифэрзадержала на Фрингилье фиолетовые глаза, глаза утомленные и обведенные кругами.Даже макияж не в силах был этого скрыть.

– Мы встречались, – бросила она, касаясь приколотой кбархотке обсидиановой звезды.

В зале вдруг повисла напряженная тишина, – Мы уже виделись,– повторила Йеннифэр.

– Не припоминаю, – сказала Фрингилья, выдерживая еевзгляд.

– Неудивительно. Но у меня прекрасная память на лица ифигуры. Я видела тебя на Содденском Холме.

– Значит, ошибки быть не может. – Фрингилья Виго гордоподняла голову, повела по собравшимся взглядом. – Я была у Содденского Холма.

Филиппа Эйльхарт опередила ответ Йеннифэр.

– Я тоже там была. Тоже многое помню. Однако, мнекажется, чрезмерное напряжение памяти и выискивание ненужных подробностей непринесет пользы здесь, в этом зале. Нам сейчас гораздо больше помогла бы забывчивость,прощение и объединение. Нам и тому, что мы собираемся предпринять. Ты согласнасо мной, Йеннифэр?

Черноволосая чародейка откинула со лба крутые локоны.

– Когда я наконец узнаю, что именно вы намереныпредпринять, – ответила она, – тогда и скажу, с чем согласна, а с чем – нет.

– В таком случае полезнее начать незамедлительно. Прошувас, дамы, занять свои места.

Места за круглым столом – все, кроме одного, – былипомечены. Фрингилья сидела рядом с Ассирэ вар Анагыд, справа от неерасположился свободный стул, отделяющий ее от Шеалы де Танкарвилль, дальшесидели Сабрина Глевиссиг и Кейра Мец. Слева от Ассирэ – Ида Эмеан, ФранцескаФиндабаир и Йеннифэр. Точно напротив Ассирэ уселась Филиппа Эйльхарт, справа откоторой поместилась Маргарита Ло-Антиль, а слева – Трисс Меригольд.

У всех стульев подлокотники были выполнены в виде сфинксов.

Начала Филиппа. Повторив приветствие, она сразу же перешла кделу. Фрингилья, которую Ассирэ детально ознакомила с предыдущим собранием, извступительного слова не узнала ничего нового. Не удивили ее ни заявления всехчародеек о присоединении к конвенту, ни первые слова, касающиеся войны, которуюимперия вела с нордлингами, в особенности же недавно начатой операции в Содденеи Бругге, в ходе которой императорские войска вступили в вооруженный конфликт сармией Темерии. Несмотря на объявленную аполитичность конвента, чародейки нескрывали своих воззрений. Некоторых явно беспокоило присутствие Нильфгаарда уворот их государств. Фрингилью обуревали смешанные чувства. Ей казалось, чтостоль образованное общество должно понимать, что Империя несет на Северкультуру, благосостояние, порядок и политическую стабильность. С другой жестороны, она не знала, как стала бы реагировать сама, если б не к их, а к еедому подходили вражеские армии.

Однако Филиппа Эйльхарт считала, что следует прекратитьдискуссии на военные темы.

– Результатов войны никто предвидеть не может, –сказала она. – Более того, такая попытка лишена смысла. Давайте взглянемнаконец на эти проблемы трезво. Во-первых, война не столь уж большое зло.Гораздо опаснее, на мой взгляд, перенаселение, которое при теперешнем уровнесельского хозяйства и промышленности означало бы безусловную победу голода.Во-вторых, война – это продолжение политики владык. А сколько из ныне правящихбудут жить через сто лет? Ни один, это очевидно. Сколько династий выдержат?Предвидеть невозможно. Сегодняшние территориальные и династические споры,сегодняшние амбиции и сегодняшние надежды через сто лет будут прахом и пылью,покрывающими хроники. И если мы себя не защитим, если позволим втянуть себя ввойну, то и от нас останутся те же прах и пыль. Если же мы взглянем несколькошире, по-над королевскими и императорскими штандартами, если перестанемоткликаться на боевые и патриотические вопли, то мы выдюжим и выживем. А выжитьмы обязаны. Обязаны, ибо на нас лежит бремя ответственности. Нет, не передкоролями с их местническими интересами, ограничивающимися одним-единственным –своим – королевством. Мы ответственны за мир. За прогресс. За изменения,которые этот прогресс несет. Мы ответственны за будущее. Ибо если не мы, токто?

– Тиссая де Врие выразила бы это иначе, – сказалаФранцеска Финдабаир. – Ее всегда волновала ответственность перед обычными,простыми обитателями. Не в будущем, но здесь и сейчас.

– Тиссая де Врие умерла. Будь она жива, она была бы снами.

– Наверняка, – улыбнулась Маргаритка из Долин. – Но недумаю, чтобы она согласилась с теорией о войне как лекарстве против голода и,простите за неологизм, "перелюднения". Обратите внимание на последнееслово, уважаемые дамы. Мы общаемся, используя всеобщий язык, имеющий цельюоблегчить взаимопонимание. Но для меня это язык чужой. Все более чужой. Наязыке же моей матери нет слова "перелюднение", а слово"переэльфинье" было бы совсем уж двойным неологизмом, ибо таковогонет ни в человеческом, ни в эльфьем языке. Незабвенная Тиссая де Вриебеспокоилась о судьбах обычных людей, которых ты тактично назвала просто"обитателями". Мне же не менее важна судьба обычных эльфов. Я б охотноаплодировала идее уйти мыслью в будущее и рассматривать сегодняшний день какэфемериду. Но с огорчением вынуждена отметить, что сегодняшний деньобусловливает день завтрашний, а без завтра не будет будущего. Вам, людям,возможно, кажутся смешными рыдания над кустом сирени, сгоревшей в военнойразрухе. Ведь в конце концов в сирени нет недостатка, не этот куст, так другой.Не будет сирени, будет акация. Простите ботанический уклон моих метафор. Нособлаговолите понять: то, что для вас, людей, – вопрос политики, то для нас,эльфов, – проблема выживания.