Я (не) буду твоей - Инна Инфинити
Шрифт:
Интервал:
— Твой отец был арестован несколько дней назад и находится под следствием.
— Что!? — восклицаю настолько громко, что Дима за соседним столиком поворачивает к нам голову.
— На него кто-то донёс за организацию убийства твоей матери.
Кровь отливает от моего лица. Немею, цепенею. Это правда? Не похоже, чтобы Керимов лгал. Внутренности тугим узлом скручивает.
— Хорошо, что ты вышла со мной на связь первой, — продолжает, пока я нахожусь в шоке. — Нам с тобой многое нужно обсудить, — Булат Талгатович поудобнее устраивается на стуле, давая понять, что разговор будет серьезным. И не только о моей безопасности. — Видишь ли, Даша, твой отец мне крупно задолжал. Я был согласен простить долги, раз уж мой сын изъявил желание на тебе жениться.
— Ваш сын — маньяк, который насилует и истязает женщин, — цежу, придя в себя после информации об отце. — Ему была нужна жена для ширмы, чтобы продолжать заниматься извращениями.
Ни один мускул не дрогнул на лице Керимова-старшего. Глаза абсолютно безразличны. Он знал о пристрастиях сына? Или, может, у них это семейное? Вспоминаю, как Римма Айдаровна рассказывала, что супруг не забирал ее из роддома по причине важных дел. Может, тоже развлекался с проститутками, согласными на истязания ради денег? А жене говорил, что занят работой.
— Марат болен, — наконец, изрекает. — Периодически он ложился на лечение в специальные учреждения. Как видишь, особо не помогло.
Значит, он знал о том, что Марат — самый настоящий сексуальный садист. В горле нарастает ком. И Римма Айдаровна наверняка знала.
Знала и усердно пыталась нас поженить.
— Так что если ты захочешь написать на Марата заявление за изнасилование, — продолжает. — В тюрьму его все равно не посадят, потому что он болен. Есть соответствующие документы от врачей.
— Значит, он продолжит истязать женщин? — вопрос вырывается с саркастичным смешком.
— Женщины получают за это деньги.
Тело пробирает ознобом. От того, что Керимовым прекрасно известно, кто их сын, и несмотря на это, они с радостью собирались женить его на мне. И никому из них не было дело до того, что стал бы со мной вытворять этот ублюдок.
— Вернёмся к первоначальной теме нашего разговора. Сразу после регистрации в загсе я подписал с твоим отцом документы о том, что он больше не является моим должником. А сейчас он под следствием и скорее всего сядет. В связи с его арестом управление долями в заводах перейдёт к тебе, поскольку ты единственная наследница.
Мне не нравятся последние два слова. Хоть по документам я являюсь дочерью Григория Вершинина и наследницей его состояния, а по факту никогда себя таковой не ощущала.
— Если ты хочешь гарантии безопасности, откажись от долей в заводах, — вдруг заявляет.
Меня раздирает нервный смех. Громкий, почти истеричный. Дима за соседним столиком снова косится на нас с подозрением.
Я хотела шантажировать Керимова-старшего аудиозаписью, а в итоге он шантажирует меня.
— А если не откажусь? — спрашиваю с вызовом.
— Тогда Марат после лечения вернётся на работу и тебе придется с ним плотно взаимодействовать. Ты правда этого хочешь?
Булат Талгатович знает, куда нужно бить, чтобы достичь желаемого.
— Могу еще что-нибудь ему откусить.
Впервые за время нашего разговора он меняется в лице. Краснеет, глаза сужаются.
— Ты лишила моего сына детородного органа, — цедит. — Иными словами, ты лишила меня возможности иметь наследников. Род Керимовых теперь прерван. Я мог бы размазать тебя за это прямо здесь и сейчас. Но вместо этого я веду с тобой диалог и предлагаю сделку.
Надо же, как он заговорил.
— Да, потому что у меня есть аудиозапись, и я готова ее обнародовать.
Возникает пауза. Булат Талгатович испепеляет меня взглядом. Я делаю то же самое в ответ.
— Мне нужны гарантии безопасности, — повторяю строго.
— Откажись от долей, и ты их получишь.
Я уже теряю терпение. Не то чтобы мне очень нужны доли в заводах. Нет, наоборот, я не хочу иметь ничего общего с этими заводами и Керимовыми. Но меня возмущает сам факт: не я шантажирую Керимова-старшего, а он меня.
Даша, тебе шашечки или ехать?
Этот вопрос очень вовремя возникает в голове.
— Хорошо, я согласна. Мне не нужны доли в заводах. Мне вообще ничего не нужно. Я хочу, чтобы вы все забыли о моем существовании.
— Так бы сразу.
Керимов-старший открывает портфель и кладёт передо мной документы.
— Что это? — удивленно гляжу.
— Отказ от долей в обмен на безопасность.
Отрываю от бумаг недоуменный взгляд и смотрю на Керимова-старшего.
— Много лет в бизнесе и переговорах научили меня предугадывать поведение оппонентов. Я знал, что ты согласишься, поэтому заранее все подготовил. Подписывай, и на этом попрощаемся навсегда. Вот ручка, — кладёт передо мной перо Parker.
Взор снова опускается на бумаги. Читаю. Первым делом идет пункт о том, что я передаю управление своими долями в заводах Керимовым. Второй пункт — им отходит дом. Вспоминаю, как отец рассказывал, что особняк тоже был заложен в банке Керимовых.
Далее идут мои так называемые гарантии безопасности. Керимовы обещают не приближаться ко мне специально ближе, чем на один километр, не искать со мной встречи, не звонить, не писать. В случае нарушения этих правил с их стороны или со стороны нанятых ими людей, управление долями в заводах возвращается ко мне, а также Керимовы должны будут выплатить мне неустойку.
— Откуда я могу знать, что вы все это выполните? Откуда я могу знать, что ваш психически больной сын не захочет мне отомстить?
— Тебе придется поверить. Ну и у тебя есть запись, ты всегда можешь ее обнародовать.
— Поверить, — фыркаю. — Да вы больные психи. Все ваше семейство во главе с вами! Ваша жена тоже больная на голову! А дочки — тупые. Уж простите, Булат Талгатович, вам со многим в жизни повезло, но не с детьми. Сын — извращенец и псих, дочери тупые, как пробки. Знаете, мне даже вас жаль.
Меня понесло. Это, наверное, ошибка. Керимов стойко выдерживает оскорбления в свой адрес.
— Напоминаю: ты лишила моего сына детородного органа, а меня возможности иметь наследников. Я мог бы ликвидировать тебя прямо сейчас. Но вместо этого я веду с тобой диалог и предлагаю сделку.
Мы боремся взглядами. Преимущество, конечно, на его стороне. Он ведь здесь акула бизнеса и переговоров. Вон как подготовился.
— У тебя есть аудиозапись. Это твоя дополнительная гарантия.
Только на запись я и могу надеяться. Ее обнародование будет для Керимовых смерти подобно.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!