Изгой - Юрий Никитин

— Вот там самое интересное...

Дорога вскоре вовсе исчезла под ногами, а тропка всгущающихся сумерках потерялась. Густая тень уже легла на землю, только зловещекрасным блистала старая разрушенная башня. Трава и мелкие чахлые деревца втрещинах казались щупальцами страшного зверя. Изигорн снова начал ворчать, ужеи сам Зандарн нахмурился, ноги устали, как вдруг Тимис вскрикнул:

— Вот ее домик!

Из-за поворота выдвинулся светлый дом, похожий наигрушечный, настолько красиво и чисто украшен, к тому же этот крохотныйзаборчик, смешная калитка, через которую переступит даже коза...

У калитки на столбе уже горел смоляной факел. От него хорошои бодряще пахло, взвивались легкие искорки и тут же исчезали в темнеющемвоздухе. Чуть ниже под факелом к столбу прибита широкая медная пласти-на скрасивым медным кольцом в виде золотой змеи.

Зандарн взялся за медное кольцо, остывший металл приятнохолодил разогретые долгой скачкой, а потом ходьбой в гору, пальцы. Слышно было,как звон медленно и тягуче потек в глубь сада.

Изигорн и Тимис, непривычно жалкие в грубых одеждахпростолюдинов, стояли за его спиной. Зандарн оглядел их с головы до ног, губыизогнулись в насмешливой улыбке. Таким изможденным и усталым людям ни одна Душане откажет. А он все-таки еще орел, усталость едва чувствуется, а от одноймысли, что в этом доме живет одинокая молодая женщина, не знающая мужчин, тутже привела в буйный восторг, а в низ живота с готовностью устремилась тяжелаягорячая кровь.

С той стороны домика послышались легкие шаги. На дорожке,посыпанной блестящим песком, показалась молодая девушка. Дыхание остановилось вгруди Зандарна. Девушка, открывшая калитку, оказалась грациозной, как молодойолень, чистой, как рыбка в горном ручье, и прекрасной... как весна в землях егодетства. В ее больших невинных глазах он прочел участие, а в изгибе молодогоразвитого тела угадал скрытую страсть, которая запечатана волшебными печатямидо поры до времени... и которую сорвет кто-то из мужчин!

— Здравствуйте, — сказала она первой, ее нежныйголос тут же воспламенил его душу. Он видел, как вздрогнули и разогнули спиныИзигорн и Тимис, Изигорн даже попробовал лихо подкрутить повисшие усы. —Вы, судя по одежде, нездешние?

Зандарн наконец совладал с голосом, проговорил все ещепотрясенно:

— Да... да-да... Но мы никак не ожидали, что здесьживет такая красавица. Пожалуй, мы пойдем дальше... Негоже нам, троим мужчинам,проситься на ночлег в дом молодой женщины, где, как видно, нет мужчины, чтобыоткрыл дверь...

Девушка ласково улыбнулась:

— Ты прав, в этом доме нет мужчин. Зовут меня Ляна, яуправляюсь с домом одна. Заходите!

Изигорн и Тимис сделали движение к калитке, но Зандарнсказал поспешно:

— Нет-нет, мы не станем!.. Прости, что потревожили. Мыне станем подвергать сомнению твою репутацию...

Тимис покосился на тцара и вдруг с удивлением понял, что тотговорит совершенно искренне. В этот миг, очарованный красотой и невинностьючудесной девушки он в самом деле сейчас попятится, и им придется либо ночеватьв какой-нибудь конуре, либо возвращаться несолоно хлебавши.

— Хозяйка дома, — заявил он, — знает, чтоговорит! А ты забыл, какой путь мы проделали?

Он говорил намекающе, Зандарн покачал головой, нозаколебался, а девушка сказала приветливо:

— У меня есть свободная комната, там проведете ночь. Аужин я сейчас приготовлю.

Она отошла от калитки, Зандарн сделал первый шаг, все ещеколеблясь. В этот момент его ноздрей достиг запах ее чистых свежих волос.Тимис, что шел следом, видел, как воспламенился тцар, выпрямился, задышал чаще,а глаза налились кровью. Теперь его никто не остановит, понял Тимис и ужеспокойнее вошел следом.

Дорожка с золотым песком повела их вдоль дома, повернула.Зандарн увидел легкое ажурное крылечко, еще одна дорожка убегала в глубинусада. Огромная каменная стена с готовностью прогнулась, принимая вторжениемолодых свежих деревьев. Она даже нависла козырьком, так что часть садаоказалась под надежной крышей.

— Заходите, — сказала Ляна ласково. — У менятам почти нет лишней мебели, не споткнетесь!

И все же Зандарн спотыкался, натыкался не только на мебель,но и на стены, ибо как оторвать глаза от чудесной девушки, что двигается покомнате то как легкое облачко, то стучит босыми пятками, как олененоккопытцами, а смех ее рассыпается как серебряные колокольчики?

Тимис видел, что лицо тцара было не просто довольное, асчастливое. Глаза горят, как у голодного льва, что подстерег на водопое молодуюантилопу. Изигорн ревниво хмурится, и Тимис приосанился еще больше, победноогляделся, и Изигорна едва не похлопал по плечу, как верного, но туповатогослугу.

Зандарн чувствовал, как остатки усталости уже выдуло из егосильного тела. Все трое сидели за столом и молча наблюдали за хлопочущей накухне девушкой. На открытом огне в котле начала закипать вода а рядом надбагровыми углями разместилось на вертеле мясо толстого молодого зайца. Лянадобавила в варево пахучих трав, зайца на вертеле поворачивала, побрызгаласлабым вином. Аромат достиг ноздрей тцара, он шумно задышал, лицо началоналиваться кровью.

Тимис шепнул:

— Потерпи. У меня самого там тяжело, но не спеши,насладись...

— У меня кровь уже кипит, — шепнул тцар. — Яготов наброситься на нее прямо сейчас! Я еще не встречал такой чистоты иневинности... и вместе с тем — такой, такой... эх, я весь в огне!..

Ляна быстро и ловко налила в три глубокие миски суп, тцаржадно пожирал глазами ее разрумянившиеся щеки. Изигорн придвинул к себе мискиближе, жадно вдохнул, охнул:

— Я нигде-нигде... гм, во всех странствиях не встречалтакого замечательного супа.

Ляна ответила, смеясь, довольная:

— Ты еще не пробовал!

— Уже чую, — пробормотал Изигорн. — Запах необманывает.

Тимис молча принялся хлебать суп широкой деревянной ложкой.Тцар слышал его довольное мычание. Тимис обжигался, но хлебал жадно, словноникогда не знал его тцарской кухни.

Он все пожирал глазами Ляну. Она ответила ему откровеннымвзглядом, он видел по ее смеющимся глазам, что она хорошо понимает егосостояние. И даже сочувствует. Ей это льстит, но...

— Достойная хозяйка, — сказал он хриплым отстрасти голосом, — говорят, что никто еще не ушел из твое-го дома, кого быты не накормила досыта. Но мы, уж прости за правду...

Изигорн и Тимис насторожились. Изигорн толкнул ногой Тимиса,и у того стало видно мелькающую от миски ко рту ложку.

— ...мы из дальней страны, — продолжилтцар. — А у нас там такой обычай, которого мы не смеем нарушить. Хозяйка,подавая на стол, должна сбросить с себя все одежды. Только тогда мы можем...есть.