Конец лета - Андерс де ла Мотт

Хотя вопрос был даже не в том, что знал Маттиас, а в том, чего он знать не хотел. Судя по выключенному телефону – знать он не хотел многого.

Вероника умылась над стоком. Распустила волосы и, насколько смогла, выполоскала из них камешки и жир. Собирать их в хвост она не стала. Мокрое грязное платье висело клочьями, к тому же Вероника была босой. Она порылась в прачечной в поисках какой-нибудь старой одежды, но не нашла ничего подходящего. Поднялась на второй этаж и, открыв мамин гардероб, рванула к себе первую же тряпку. Красное платье село на нее почти безупречно.

Вероника бросилась вниз по лестнице и достала из чулана дробовик. Пробегая мимо зеркала в прихожей, она не удержалась и заглянула в него. Теперь она была похожа на мать как две капли воды. Распущенные волосы, одежда и то, что делало сходство разительным: гнев в глазах.

Во дворе что-то стукнуло, и Вероника подошла к двери. Открыла. Стоявший на пороге отец воззрился на нее, как на привидение.

– Где они его закопали? – спросила Вероника с деланным спокойствием.

Отец продолжал смотреть на нее в упор, словно оцепенев.

Вероника шагнула вперед, тронула его за руку.

– Томми Роот, – сказала она. – Где они его закопали, папа?

Хлынул дождь. Тяжелые капли лупили по крыше машины, дворники мотались туда-сюда. Видимость в темноте и под дождем была почти нулевая, но они все-таки доехали до места. Вокруг высились ветряные великаны, а поодаль, на небольшом пятачке, стояли в круг машины с зажженными фарами. В клетках в прицепе Патрикова пикапа лаяли собаки. Время от времени лай заглушали раскаты грома.

Отец затормозил; Вероника открыла дверцу, не дожидаясь, пока машина окончательно остановится. Платье промокло насквозь почти сразу же. Дождь лил как из ведра, миллионы водных штрихов делали мир полосатым. Братья Стрид и Сёрен-Торгаш пошли ей навстречу. Вероника вскинула дробовик и заорала:

– Прочь с дороги!

Мужчины попятились. За ними, посреди светового круга от фар, она увидела дядю Харальда и Патрика. У их ног скорчился Исак. В руках у дяди Харальда было ружье, он, кажется, загонял патрон в ствол.

– Исак! – крикнула она, и все повернулись в ее сторону.

Вспышка, удар грома – так близко, что она чуть ли не ощутила его вкус. Сначала Веронике показалось, что дядя Харальд выстрелил, что она опоздала, что Исак убит. Но потом, к своему облегчению, она увидела, что тот шевелится. Дядя Харальд и Патрик замерли, глядя на нее, и Исак, воспользовавшись этим, поднялся на ноги. В руке у него оказался камень, которым он запустил дяде Харальду в голову; одновременно он попытался вырвать у своего мучителя ружье. Вероника услышала крик, увидела, как ружье вылетает за пределы светового круга. Потом тела пришли в движение, замелькали руки и ноги, и трое мужчин смешались в кучу на земле. Поднимались и опускались кулаки, слышались звуки ударов, стоны и рычание.

Вероника выбежала на свет и направила на них дробовик.

– Хватит! – крикнула она, едва узнав собственный голос. – ХВА-ТИТ!

Свалка прекратилась. Первым встал дядя Харальд. Рубашка перепачкана, лицо покрыто грязью, из рассеченного лба, смешиваясь с дождем, течет кровь. Он вновь устремил на нее тот же странный, недоверчивый взгляд – как если бы перед ним возникло вдруг привидение. А когда он заговорил, Вероника поняла, что так и есть. Она – призрак под дождем, в платье мертвой женщины и с ее дробовиком в руке.

– М-магдалена, – с трудом произнес дядя Харальд. – Как ты?..

– Томми Роот, – сказала она. – Вы убили его, да?

Дядя Харальд не сводил с нее глаз. Он несколько раз открыл и закрыл рот, прежде чем к нему вернулся дар речи.

– Все, что ему надо было сделать – это признаться. Рассказать, куда он дел Билли. Но Томми издевался над нами, сказал, что мы никогда ничего от него не добьемся. Послал нас к черту. А потом он вдруг перестал дышать. Мы не хотели этого, мы не убийцы.

– И все же вы собираетесь повторить. – Она кивнула на Исака, неподвижно лежавшего на земле.

– Он знает, что мы сделали с Томми. И приехал мстить. Мы должны защищаться. У нас нет выбора.

Кровь стекала ему в глаза, и он стер ее рукавом. Веронике показалось, что дядя Харальд окончательно перестал понимать, что происходит.

– Я ведь уже говорил, Магдалена, – сказал он. – Дома. Когда заезжал к тебе. Забыла?

Вероника не слышала, как подошел отец, и не успела среагировать, когда он бросился вперед и ударил дядю Харальда кулаком в лицо.

Дядя Харальд повалился навзничь, отец сел на него верхом, схватил за воротник и крикнул:

– Ты рассказал ей! Рассказал Магдалене о Рооте, хотя обещал не делать этого! Ты убил ее, Харальд. Понимаешь? Ты убил ее!

Патрик потянул отца в сторону. Вероника размахнулась было для удара, но Патрик уже отпустил его. Отец опустился на колени прямо в лужу. Струи дождя бежали по его лицу, заглушая рыдания.

Вероника пыталась осознать увиденное. Что все это значит?.. Но сложить детали головоломки она не успела: сзади к ней приближались трое. Вероника шагнула вправо, чтобы держать их всех под прицелом.

– Стоять, – велела она. Мужчины послушались. Дядя Харальд медленно копошился на земле, его взгляд понемногу снова обретал остроту.

– Вера, – сказал он разбитыми губами и сплюнул кровь. – Моя дорогая племянница.

Он встал, одернул промокший пиджак, с презрением взглянул на отца, который тихо плакал.

– Да, Эббе, рассказал. Кто-то должен был это сделать. Магдалена имела право знать, что чудовища, которое похитило ее мальчика, больше нет в живых. Что оно уже никогда и никому не причинит зла. Она пробыла в этом проклятом доме несколько месяцев, ей стало лучше, поэтому я решил, что ей пора все узнать.

– Да, ей стало лучше, – едва слышно пробормотал отец. Его слова вонзились в сердце Вероники, как обжигающая холодом сосулька.

Дядя Харальд взглянул на племянницу, укоризненно покачал головой.

– Твой отец – слабый человек. Сажает розы, ухаживает за садом. А я защищаю семью.

– Да уж, вижу. – Она опять указала на Исака, по-прежнему лежавшего на спине. Его лицо и одежда были покрыты кровью и грязью, грудь судорожно поднималась и опускалась.

Дядя Харальд кашлянул и снова сплюнул кровь.

– С месяц назад он залез в коровник и нашел «воль-во» Роота. Он нам сам сказал, прямо перед твоим появлением. Эббе обещал мне, что избавится от машины, давно обещал, но она, оказывается, все эти годы простояла в коровнике. Я мог бы догадаться… – Дядя Харальд поморщился. – Благодаря вам с Эббе юнец вычислил, что произошло с его отцом. И мне, как всегда, пришлось подчищать за вами. Завершать начатое.

Вероника тщетно пыталась придумать ответ. Отец так и сидел на земле, склонив голову. Он знал, что произошло, знал, что они убили Томми Роота.