Сингомэйкеры - Юрий Никитин

Он умолк, в серых холодных глазах вопрос, я ответилосторожно:

— Неуправляемость возникает от плохого управления.Плохое управление — от незнания, чем управляют. Это миф, что существуетособая каста управленцев, которым все равно, чем управлять: баней, пекарней илибанком. Это в прошлом веке было так, а сейчас, когда все внимание простому человеку…

Он слушал внимательно, дважды кивнул.

— Я полагаю примерно так же. Потому оставьте нанекоторое время Голубого Джина, срочно разработайте план, чем еще занять быдло,то есть полноправных и уважаемых друг другом граждан… занять их еще больше! Ещеи еще. Чтобы у них вообще не оставалось времени не только на демонстрациипротеста, а чтобы вообще в окно посмотреть было некогда. Черт бы побрал этотпрогресс, на который мы работаем! Слишком быстро высвобождает людей от тяжелогофизического труда. Теперь лучшим умам приходится ломать головы, чем занять этибездельничающие толпы!

Кровь забурлила в моих жилах, я ощутил такой прилив сил, чтобоялся шевельнуться, чтобы неосторожным движением не разнести кресло, в которомсижу.

— Сэр, как я понимаю, — спросил я почтительно, нотвердо, — это задание касается не нашей области или даже страны, а всегоевропейского мира?

Он вздохнул, потер лоб рукой.

— В идеале — всего мира, — сказал онустало, — но я понимаю, что для мусульман нужно искать другие подходы.

— Сроки? — спросил я.

— Никаких сроков, но как можно быстрее. Сами понимаете,все то, что предложите, еще надо успеть воплотить в жизнь…

После работы с Голубым Джином, когда ??увствуешь себя богом,как-то скучно и даже противно придумывать, чем занять основную массучеловечества. Где-то около процента сами находят, чем заняться, но абсолютноебольшинство даже это не умеет, им нужны затейники, клоуны, шоумены, ток-шоу ифутбольные матчи.

Технический прогресс с каждым годом высвобождает от тяжелогофизического труда несколько десятков миллионов людей. Другим трудом заниматьсяне умеют, дурной силы много. Если не убедить их, что самое лучшее на светезанятие: ломиться на футбольные матчи, воплями поощрять свою команду, а послематча бить морды болеющим за другую команду, — начнут разбивать уличныелотки, переворачивать и поджигать автомобили. За фашистов, за демократов, заспасение пингвинов — неважно. Однако всех не загонишь в футбольные фанаты,хотя с нашими возможностями это нетрудно, только фанатов будет многовато…

Потому наши и придумывают новые виды спорта и развлечения.Как я потом узнал, над этим заданием целенаправленно трудятся сотни нашихсотрудников разных уровней, а еще сотни ломают головы над проблемой такназываемой занятости, то есть стараются придумать какую-нибудь правдоподобнуюимитацию работы, чтобы люди за нее получали «зарплату» и всерьез верили, чтотрудятся и деньги получают именно за свой труд, вроде бы полезный и нужныйобществу.

Срочно вылетел в Сингапур, там назревает что-то совсемпримитивное вроде возрождения старых верований предков и прочей хрени. Каквижу, чем больше мир сплачивается в один народ, тем ярче и злее прорываютсянационалистические, даже трайбалистские порывы. Прав был дядюшка Сталин насчетобострения классовых противоречий по мере подхода к светлому будущему всехстран и народов — коммунизму.

Самолет коснулся колесами посадочной площадки минута вминуту. Трап подали без задержек, яркое солнечное небо и сухой знойный воздухпосле сумрачного дождливого дня в Лондоне, улыбающиеся бортпроводницы прощаютсясердечно и советуют повеселиться в их прекрасном городе-государстве.

Несмотря на то что придется копаться в чем-то примитивном, явошел в здание аэропорта с широкой улыбкой на, в общем-то, довольной харе.Что-то в этом есть, когда вот так свободно перепрыгиваешь из страны в страну,из одной климатической зоны в другую, все это без трудов и хлопот, все вкомфорте.

Первый жестокий облом и болезненный удар по самолюбию: послевеликолепного перелета на таможне я чем-то очень не понравился местномучиновнику.

Возможно, тем, что мы одинакового возраста, но я —преуспевающий, по всему видно, не только по часам за тридцать тысяч долларов, аон вот несчастный служащий. Может быть, похожий на меня красавчик обрюхатил егодочь или жену, плюнул в суп или пнул его собачку, но этот гад мурыжил меня помаксимуму, сколько было в его власти, чтобы самому не загреметь за нарушениезакона.

Раньше, как рассказывал дед, уборщицы и вахтеры издевалисьнад профессорами, ибо незаменимые люди — трудно было найти человека назарплату вахтера или уборщицы, — зато сейчас их легко увольнять… ныне жедругая беда, намного страшнее: бюджетные работники, как тончайшая сетькровеносных сосудов, охватили всю страну, но, как только ощутили своюнезаменимость — та же крохотная зарплата и независимость отхозяина, — сразу же эти необходимые организму клетки начали превращаться враковые.

В своем номере я включил проектор, на стену упал яркийквадрат два на два метра, несколько прикосновений к клавишам ноута, прозвучалсигнал вызова, спустя пару секунд раздался голос Макгрегора:

— Минутку, сейчас закончу!..

Пришлось ждать три минуты, наконец появилась яркая картинкакабинета Макгрегора. Он вернулся от двери, провожал кого-то, кивнул приветливо:

— Прибыли?

— Да, уже полчаса.

— И как?

— Да встретили хреново, но кое-какие идеи уже есть.

— Так быстро? — спросил он, но в голосе я слушалудовлетворение. — Да, вы умеете удивить… Что придумали?

Я рассказал вкратце, как и что можно попробовать для того,чтобы погасить такую дурость в зародыше. Он внимательно слушал, кивал, дажечто-то переключил на невидимом для меня пульте, словно уже начал отдаватьприказания.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Хоть это ивчерне, но тут почти нечего шлифовать. Прекрасно!.. Кстати, а что со встречей?Обычно там приветливый до тошноты персонал.

— Сейчас все наоборот, — ответил я, он смотрел свопросом в глазах, я рассказал про инцидент.

Он посерьезнел, кивнул, хмыкнул:

— Да, это раздражает. Но, если хотите, его можноубрать. Совсем.

— Хочу, — воскликнул я, потом поинтересовался,прежде чем он успел отдать какой-то приказ: — В смысле уволить?

Он отмахнулся.

— Да что нам такие мелочи? Убирать — такподчистую. Вам стоит пальцем шевельнуть, любого из «простых» тут же машинойсобьют, с балкона сбросят, пристрелят, удушат, удавят, отравят… как хотите,словом. Если скажете именно утопить — утопим. Это просто…

Я открыл рот.

— Неужели все так просто?

Он поморщился.