Предел - Сергей Лукьяненко

– Хорошо, – кивнул Валентин. – Я должен сказать, что ваш двигатель – опасная штука. Он может вызвать непредсказуемый разрыв пространства, переместив те или иные объекты от одного центра масс к другому.

– Какие объекты и от какого центра? – заинтересовался Криди.

– Массивные объекты – планеты, спутники, крупные астероиды. От одной звезды к другой, соизмеримой массы.

Криди издал серию кашляющих звуков. Видимо – нервно засмеялся.

– С нашей звездной системой все в порядке? – быстро спросила Анге.

– Да.

– Возвращаться туда не опасно для цивилизации?

– Нет, эффект возникает лишь при уходе в варп. Опасность будет грозить Соргосу. Планете, у которой мы находимся.

– Но мы удаляемся на безопасное расстояние! – попробовал протестовать Криди.

– Безопасно лишь расстояние далеко за астросферой. Желательно – в точке гравитационного равновесия с ближайшей звездой.

Криди опять нервно засмеялся.

– Все цивилизации вначале изобретают варп, – сочувственно сказал Валентин. – Мы дадим вашему народу иные, более безопасные технологии. А сейчас нам надо будет максимально удалиться от этой планеты и, надеясь на удачу, отправиться к вам. Мы свяжемся со станцией наблюдения, после чего…

Ксения, переводившая его слова, вдруг остановилась. Посмотрела на Валентина. И покачала головой.

– Командир Горчаков. Прошу прощения. Я хотела бы высказаться против вашего решения.

– Я слушаю тебя, Третья-вовне, – Валентин немедленно перешел на официальный тон.

– Если неизвестный корабль и «Твен» отправились к Невару, мы ничего не сможем сделать. – Ксения повернулась к Криди. – Вы имеете системы планетарной обороны? Боевой флот? Вооружен ли этот корабль?

Кот поморщился.

– Нет и нет. На этом корабле есть лазерная пушка, теоретически способная уничтожать близкие метеориты. Была еще одна ракета с термоядерной боеголовкой, очень скоростная и довольно мощная, но я проверил – залп был произведен. Очевидно, что безрезультатно.

– Мы просто погибнем, – Ксения вновь обратилась к Валентину.

– А если этот… «Стиратель»… не направляется к Невару?

– Тогда и спешить нет смысла. – Ксения вздохнула. – Командир, я лишилась собственных средств коммуникации. Я не могу связаться с родиной. Но только и единственно Ракс может противопоставить Стирателям сопоставимую мощь. Это наша цель.

– Ты предлагаешь лететь к Ракс? – Горчакову показалось, что он ослышался.

– Да.

– Вы никогда и никому не позволяете приближаться к вашей системе, – медленно сказал Горчаков.

– Верно. Мы и на планеты не высаживаемся. – Ксения пожала плечами. – А как вы должны были заметить, командир, я ступила на поверхность Соргоса. Рано или поздно приходит время для исключений из правил.

– Кстати, что это означает для Соргоса? Твоя высадка?

– Только то, что мы не можем больше править историю этого мира, – ответила Ксения. – Командир, я предлагаю лететь к Ракс. Максимально быстро. Даже рискуя судьбой этой планеты.

Горчаков молчал, размышляя.

– Я не стала бы предлагать подобное, будь иной выбор, – добавила Ксения. – По моим расчетам, если этот корабль будет двигаться с максимально возможным ускорением, мы сможем уйти в варп через двенадцать-пятнадцать часов. Это дает риск разрыва пространства в семь-одиннадцать процентов. Дальнейшее удаление неразумно, поскольку уровень опасности начнет снижаться крайне медленно.

Горчаков молчал.

– Это золотая середина, – добавила Ксения. – Командир, вы видели эту махину. Ваш корабль подчинился и перешел на сторону врага, хотя вы наивно полагали, что искины неспособны предать. Если «Стиратель» ворвется в систему Невара – он уничтожит всех. И скорее всего, уже без попыток править реальность, а грубой силой. Наблюдательная станция не способна дать ему отпор.

– Если мы угробим Соргос? – спросил Горчаков. – Вы готовы рассказать этим… милым пони… что их мир может исчезнуть в безднах космоса?

– Если Соргос переместится в пространстве, он возникнет у другого центра масс, у другой звезды, как однажды случилось с Халл-три. Только и всего. У них будут шансы выжить.

– А если – у пульсара? У сверхгиганта? У черной дыры?

– Маловероятно: масса звезды должна быть сопоставима. И в любом случае, это меньшее зло, – ответила Ксения спокойно. – После ядерной войны их цивилизация и так разрушена. Миллионы разумных Соргоса посчитают гибель облегчением своих страданий.

– Кто вы такие, Ксения? – тихо спросил Валентин. – Ты кто?

Третья-вовне улыбнулась:

– Помнишь такие стихи: «Часть силы той, что без числа творит добро, всему желая зла»?..19

– Ого, – сказал Валентин, помедлив. – Сильная заявка.

– Нет-нет. На самом деле мы – прямо противоположное, – добавила Ксения. – Это и ужасно. Но я предлагаю рискнуть одним искалеченным миром, чтобы спасти процветающую звездную систему. И, кстати, де-факто уже вошедшую в Соглашение! Они выполнили условие, они достигли иной звезды.

Валентин на миг прикрыл глаза. Вздохнул.

– Ладно. Допустим. Ты считаешь, что это вообще возможно? Мы сумеем долететь до Ракс на этой скорлупке?

– Если войдем в варп, то принципиальной разницы уже не будет, – хладнокровно ответила Ксения. – Как это у вас называется… пузырь Алькубьерре? Мы сожмем пространство перед собой и расширим его позади корабля. Проскользнем от звезды к звезде по квантовой пене, за пределами реальности.

– А мне предлагали место старпома на «Элизиуме», – сказал Валентин неожиданно.

– Хороший корабль, – согласилась Ксения. – Есть очарование в старомодной роскоши.

Валентин вздохнул. Поглядел на Криди и Анге, тревожно вслушивающихся в их разговор.

– Придется убедить их лететь на Ракс.

– Я объясню, что мы направляемся за помощью.

– И что-то надо сказать нашим гостям с Соргоса.

Ксения кивнула:

– Да, я думала, чем их занять. Попрошу их вымыть полы, прежде чем начнется разгон.

* * *

Свои каюты, точнее – кубрик с двумя спальными закутками и общим пространством, были лишь у капитанов, чему Валентин не удивился.

Он некоторое время слонялся по небольшой каюте, неловко поглядывая на фотографии, где улыбались две одинаковые женщины (у капитана было две жены-близняшки? Или это просто семейное фото: жена и свояченица?) и махали руками две пары мальчишек-близнецов. Еще с одной фотографии смотрел сурового вида мужчина. Сам капитан? Фото были старомодные, напечатанные на пластике, движения и улыбки были плавные, словно в воде. Капитан от кис почему-то пренебрег фотографиями, зато на стене висело рельефное панно из пластика или гипса с отпечатками лап – большими и маленькими. Повинуясь неосознанном порыву, Валентин понюхал странный барельеф. Да, инстинкт его не обманул. Отпечатки пахли травами и цветами, каждый своим набором. Удивительно, он почему-то не думал, что кисы так полагаются на запахи…