Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР - Том Шахтман

базарный день, где все кричат и размахивают руками, чтобы привлечь внимание к своему случаю. Мне кажется, многих полицейских во всей этой шумихе привлекала не только возможность закрыть наконец-то «повисшие» дела, но и возможность отвлечься от повседневной скуки – кому захочется сидеть в местном участке, когда можно убедить начальство в своей значимости, съездить в Техас в своего рода мини-отпуск, да еще и пообщаться со знаменитым преступником.

Один из моих начальников поддался всеобщему порыву и тоже захотел съездить в Техас за интервью у Лукаса – не столько чтобы получить ценную информацию, сколько потом хвастаться тем, как он допрашивал известного злодея. Но так как распределение средств контролировал я, то мне удалось наложить вето на эту идею. Впрочем, один агент из Хьюстона все же взял интервью у Лукаса и спросил, не он ли совершил убийства в Гайане. «Ага», – ответил Лукас. Агент спросил его, каким образом Лукасу удалось добраться до Гайаны. «Доехал туда на машине», – ответил Лукас. В ходе беседы выяснилось, что Лукас не имеет представления о точном местонахождении Гайаны и думал, что это какое-то место в Луизиане или в Техасе. Говоря вкратце, он признался в убийстве нескольких сотен человек, погибших от рук Джима Джонса[36] в Джонстауне, в нескольких тысячах миль от континентальной территории Соединенных Штатов, когда в действительности было ясно, что он не имеет совершенно никакого отношения к этому инциденту.

Это было явное указание на то, что и все остальные признания в сотнях совершенных убийств были выдумкой.

В конечном итоге, после анализа и сравнения документов о работе Лукаса на грибных полях в Пенсильвании, сдаче металлолома во Флориде, товарных чеков и других улик все несоответствия в его показаниях выяснились. Некоторую наиболее важную часть работ в этом отношении провели Хью Эйнсворт и Джим Хендерсон из газеты Dallas Times Herald. В результате этой кропотливой работы удалось установить, что в момент совершения одного из убийств в Техасе Лукас физически находился во Флориде.

К тому времени, когда я сам несколько лет спустя брал интервью у Лукаса, шумиха утихла, и Лукас заявил, что не совершал ни одного из тех убийств, в которых ранее признавался. После более подробного допроса он признался в том, что начиная с 1975 года «убил всего несколько человек» – менее десяти, возможно, пятерых. Он не был уверен в точном количестве. Он лгал, чтобы позабавиться и показать, по его словам, «тупость полицейских».

На то, чтобы доказать ложь Лукаса, потребовалось несколько лет. Впрочем, тот сотрудник из рабочей группы оказался прав: если бы к моменту первого признания Лукаса у нас имелась рабочая система VICAP, то было бы гораздо легче отличить правду от выдумки в его показаниях. Для начала мы попросили бы полицейские департаменты заполнить формуляры VICAP о нерасследованных убийствах и внесли бы данные в компьютеры. Затем проанализировали их по дате, месту и образу действий и быстро обнаружили бы, что некоторые из убийств были совершены в один день в разных местах, откуда автоматически следовало, что их не мог совершить один и тот же человек. Мы бы быстро сузили область поисков и помогли следователям сосредоточиться на действительно возможных вариантах.

Пока мы еще разрабатывали прототип VICAP, полицейские Лос-Анджелеса как раз расследовали один громкий случай – убийства в латиноамериканских районах города, совершенные так называемым «Ночным сталкером». Они не были уверены в том, что их совершил один человек, но многие факты говорили в пользу такого вывода. Мы направили туда своих людей, представителей только что созданного отдела VICAP, чтобы они оказали техническую поддержку полицейским и, в частности, помогли определить, какие жертвы можно приписать одному серийному убийце, а какие нет. Большинство из улик были очевидными для опытных следователей, таких как Фрэнк Салерно из Полицейского департамента Лос-Анджелеса, расследовавший ранее случай «Хиллсайдского душителя», которому поручили вести дело «Ночного сталкера», но мы тестировали наш формуляр и заодно хотели помочь, не привлекая к себе лишнего внимания. Целью было показать полиции, что ФБР можно использовать в качестве источника данных без риска, что оно «перетянет одеяло на себя». Ричарда Рамиреса, того самого пресловутого «Ночного сталкера», задержали без особой помощи со стороны ФБР, но этот случай помог нам отредактировать наши формуляры, которые поначалу были слишком длинными и ставили слишком большие цели – как бывает, когда проект разрабатывают совместно несколько сторон. Позже мы сократили формуляры, хотя они и оставались достаточно подробными и на их заполнение у полицейского уходил примерно час.

Середина 1980-х, когда мы собирались просить дополнительное финансирование VICAP и NCAVC, совпала с периодом, который Филип Дженкинс из Пенсильванского государственного университета назвал «паникой серийных убийц 1983–1985 годов». В своей статье, опубликованной в «Бюллетене исследований уголовного правосудия» (Criminal Justice Research Bulletin), Дженкинс ссылался на многочисленные описания убийств в газетах и журналах того времени, которые утверждали, что нерасследованных случаев в США стало гораздо больше, чем раньше, что по стране разгуливает огромное количество серийных убийц и для решения проблемы необходимо внедрять новые элементы анализа уголовных преступлений. Дженкинс ссылался на дело Лукаса как на доказательство, что описываемое явление явно раздуто. Как я писал ранее в этой главе, по сравнению с предыдущими десятилетиями в 1970-х и 1980-х годах действительно наблюдалась тенденция к увеличению нерасследованных «убийств незнакомцев», но Дженкинс, по сути, был прав в том, что в середине 1980-х в средствах массовой информации наблюдалось повышенное внимание к этой проблеме, и мы в ФБР, и представители других ведомств, занимавшихся разработкой VICAP, внесли свой вклад в общую шумиху, утверждая, что этот вопрос необходимо как-то решать. Специально к публичности мы не стремились, но, когда с нами связывался какой-нибудь журналист и у нас был выбор делиться или нет историей о насильственном преступлении, мы выбирали поделиться. Таким образом, подпитывая напряжение, мы пользовались старой вашингтонской тактикой привлечения внимания Конгресса и вышестоящих исполнительных органов.

Проблема была в том, что в поисках внимания некоторые администраторы и чиновники заходили слишком далеко. Исходя из веских оснований, мы с Питером Бруксом настаивали на скорейшем учреждении VICAP и NCAVC, потому что воспринимали эти проекты как долгосрочные, которые могут и не дать непосредственной отдачи, по крайней мере не в том смысле, что при первом же нажатии кнопки на компьютере преступник будет пойман. Я помню, как говорил Пирсу, что если VICAP официально запустится в 1985 году, то в полностью рабочем состоянии эта программа будет функционировать только к 1995 году. Мои аргументы понять легко. Предполагалось, что заполнение формуляров и их отсылка в Куантико –