Змеиное гнездо. Безумный маг - Злата Иволга

и жестом показала почтительно склонившему голову конюху увести лошадь.

Она взяла с собой двух самых верных и неболтливых служанок. Значит, Хенрик не ошибся, и Гюльбахар не просто так заявила пашам и басэмирану, что желает прогуляться и подышать свежим воздухом.

– Надеюсь, ты не раздумывала над тем, чтобы прокатиться верхом? – недовольно прошептал он, шагая немного позади нее.

– Раздумывала, но лекарь запретила мне. Хотя при этом она утверждает, что я здорова.

Хенрик хотел напомнить ей, что ночью она уже упала в обморок в покоях эмира, но промолчал. Гюльбахар кивнула служанкам, и они медленно пошли в глубину сада. Девушки шли сзади, продолжая оживленно болтать между собой.

– Нам надо поговорить.

– Я тебя для этого и ждала, – кивнула эмира. – Я действительно не знала…

– Не только об этом. – Хенрик покрутил головой, осматриваясь. – Я привез кое-кого из своего путешествия.

Гюльбахар тоже внимательно оглядела окрестности.

– Туда. – Она кивнула подбородком на густые деревья, росшие в дальнем конце сада.

Хенрик помнил, что где-то там находился старый фонтан и несколько больших и неухоженных клумб. Эту часть сада давно собирались привести в порядок, однако всегда находились другие дела. Здесь было тихо, пустынно и спокойно.

Приказав служанкам ждать у начала дорожки, ведущей вглубь деревьев, Гюльбахар и Хенрик прошли дальше и остановились у большого раскидистого кустарника, усыпанного желтыми с белым цветами.

– Что произошло? – спросила эмира, останавливаясь.

– Сначала я послушаю тебя, – сказал Хенрик, беря ее за руки. – Я думал, у меня сегодня разум помутится от всего, что я успел узнать.

Это было, пожалуй, мягко сказано. Хенрик до сих пор не мог прийти в себя. Герцог Лючано тяжело переносил путешествие, и дело было не столько в ране, сколько в его внезапно обнаружившейся морской болезни. Выяснилось, что молодой тусарец первый раз оказался в море. Хенрик, как мог, старался облегчить его страдания, и вздохнул с облегчением, когда они доплыли. И, как выяснилось, расслабился преждевременно.

Высадившись в городском порту с корабля и наскоро устроив своего знатного попутчика в небольшом, но уютном доме знакомого оружейного мастера и приставив лекаря, Хенрик поспешил во дворец, где на него свалилась Джайлан эмирын. В прямом смысле этого слова.

Гюльбахар ласково сжала его ладони и потянула его на себя, пока их губы не встретились.

– Мы должны быть осторожнее, – успел сказать Хенрик в перерыве между поцелуями.

– Девушки предупредят нас, если кто вздумает прийти, – выдохнула Гюльбахар. – Я скучала.

– Твой пасынок казнит нас обоих, если узнает, – сказал Хенрик, прижимая ее к себе. Его рука скользнула по ее животу. Было так странно осознавать, что там растет новая жизнь. – Давно он вернулся?

– Сегодня утром. – Гюльбахар прильнула к его плечу, крепко прижалась и с явной неохотой отстранилась. Ее глаза сверкнули, а в светлых волосах запутался луч солнца. – Вместе с Кадиром.

– Что решил совет дивана? – спросил Хенрик, стараясь не поддаться искушению и, в свою очередь, не наброситься на нее с поцелуями. Он тоже скучал, а компания болезного тусарского мальчишки не способствовала даже удовольствию от предвкушения возвращения.

– То, что должны были, – кивнула Гюльбахар. – До появления ребенка я остаюсь регентом и продолжу им быть, если родится мальчик. Мустафа паша старается держать лицо, но с приездом Озана он лишился своих последних надежд.

– Стоит помолиться, чтобы басэмиран не решил, что у них с обделенным Мустафой пашой много общего.

– О нет. Озан так не поступит, – покачала головой Гюльбахар. – Скорее он почувствовал облегчение, но опасается признаться в этом даже самому себе.

Сын или дочь. И от этого зависит судьба трона немаленькой страны. Хенрик пытался представить, как может выглядеть их с Гюльбахар ребенок, но образ получался смутным. Сын эмиры унаследовал ее волосы и цвет глаз. Однако в профиль он походил на Серхата пашу, портрет которого висел во дворце Гюльбахар. От отца Кадир также получил родинку, которая не досталась старшему сыну Серхата, басэмирану Озану. Ради всеобщего блага, и их с эмирой в том числе, Хенрик предпочел бы, чтобы будущий ребенок был копией матери. И, несомненно, родился девочкой.

– Хорошо, если ты права, и басэмиран не зол, – покачал головой Хенрик. Сам он не сильно в это верил. – Еще я слышал, что Эсма эмирын должна выйти замуж за сына Мустафы паши.

– Да, – ответила Гюльбахар и быстро, стараясь не упустить ничего важного, рассказала обо всем, что случилось за последние несколько дней.

– Мы так и не узнали, что сделала Джайлан, из-за чего эмир приказал ее запереть, – со вздохом закончила Гюльбахар. Ее рука скользнула за пояс фередже и вытащила небольшой сложенный листок бумаги. – Взгляни. Это нашли в ее покоях.

– Отец умер, и я тоже не желаю больше жить. Он был единственным, кто хотя бы немного любил меня. А всех, в ком я вызывала лишь ненависть и презрение да простит Шаллиах, как и меня за мой добровольный уход из жизни. Все мои надежды рассыпались пеплом, – быстро прочитал Хенрик. – Да, здесь мало понятного.

– Рассыпались пеплом, – повторила Гюльбахар. – Что же произошло между ней и Орханом? Похоже, это навсегда останется для нас тайной.

– Не уверен, – медленно произнес Хенрик и нахмурился. Вся эта череда неприятностей и смертей наводила его на определенные размышления. – Видишь ли, во дворце твоего сына я нашел раненого человека. И слуги утверждали, что привезла его туда Джайлан эмирын.

Гюльбахар внимательно выслушала Хенрика, и между глаз ее появилась маленькая задумчивая морщинка.

– Тусарский герцог? – протянула она. – Лючано… Подожди. – Она обхватила пальцами виски. – Это кузен мужа Нихан.

– Вот это-то меня и беспокоит, – кивнул Хенрик, протягивая руку и ласково разглаживая морщинку на ее лице. – Как я уже говорил, этот кузен боится. – Он помолчал, стараясь привести свои мысли в порядок. – Рана на его лице и случайный телепорт говорят о нападении. Он что-то вез, когда это произошло, причем это что-то было очень ценным. Одним из нападавших был маг, телепорт которого он и сбил. В Сэдыре герцога случайно нашла Джайлан и отвезла в ближайшее место, которое знала – дворец шаха. Затем она уехала, оставив его лекарям, перед этим отправив куда-то гонца с письмом. Теперь мы знаем, что она поспешила к эмиру. После разговора повелителю стало плохо, он приказал арестовать дочь и скончался. Получается, Джайлан забрала у нашего гостя его ценную вещь. И неизвестно, личное это или государственное. Вероятно, со смертью отца она решила, что все, на что она надеялась, теперь пропало, то есть рассыпалось пеплом.

Гюльбахар покачала головой и рассерженно потерла лоб. В саду становилось жарко.

– Еще одна беда на наши головы, – сказала она. – Тусарские родственники Нихан. А она сама или с мужем должна будет приехать на церемонию похорон, которая состоится через день. Надо не забыть найти мага, чтобы доставить послание в Тусар. С гонцом в Илеханд уже возникли проблемы. Ты говорил