Любовь во времена Тюдоров. Обрученные судьбой - Ольга Васильевна Болгова

за вас рад! И за себя – что имею честь и удовольствие вновь вас видеть. О, как я проклинаю себя за то, что упустил злодея, напавшего на вас! Разорвал бы его на части, попадись он мне в руки!

– Благодарю вас, сэр, – сказала Мод. – А как… как он выглядел? Тот, кто напал на меня. Вы успели его разглядеть?

– Это произошло так быстро, – сэр Мармадьюк задумался. – Выше среднего роста, темная накидка, темные волосы… Кажется, короткая бородка. Эти негодяи стараются слиться с толпой, их трудно выделить. Но лишь одно помешало мне кинуться за ним в погоню – ваша рана, леди Перси. Я должен был помочь вам, чем и воспользовался этот разбойник, скрывшись в толпе.

– Словом, выглядит, как большинство горожан, – пробормотала Мод.

У Кардоне темные волосы, короткая бородка и подходящий рост… Нет, это не мог быть он! Да ему и невозможно слиться с толпой – он все равно будет из нее выделяться…

– Увы, в Лондоне тоже неспокойно, чернь старается воспользоваться общим смятением и посеять смуту, – услышала он голос сэра Мармадьюка.

– Я говорила! – воскликнула миссис Пикок. – Я предупреждала леди Перси, что нельзя отправляться в такое путешествие вот так безрассудно!

– Да, мадам, вы уже не раз упоминали об этом, и я уже не раз оценил вашу предусмотрительность, – сэр Мармадьюк слегка наклонился в сторону Агнесс, на губах его заиграла легкая усмешка.

– Вы очень любезны, сэр, – просияла в ответ Агнесс. – Так вот я и говорю, что…

Кокетливо постреливая в гостя глазами, она пустилась в рассуждения об опасностях, на каждом шагу подстерегающих беззащитных леди, и о храбрости и благородстве истинных джентльменов, ярким представителем которых является сэр Мармадьюк Скроуп.

– Нужно было поехать в Дарем, к родственникам леди Перси, – говорила миссис Пикок, – и могли там переждать мятеж. Хотя там тоже, говорят, неспокойно. Или в Нортумберленд, поместье сэра Ральфа…

– Но тогда я был бы лишен чести познакомиться с вами, – сэр Мармадьюк взглянул на Мод. – В Дареме, вы совершенно правы, миссис Пикок, сейчас тоже небезопасно, да и в Нортумберленде тоже. Лондон в этом смысле самое надежное убежище, и здесь у вас есть защитники. Вы всегда можете располагать мною.

Мод опустила голову под его пристальным взглядом. У него были очень красивые глаза – так лазурью сияет небо в ясный осенний день. Но ей больше по душе был зеленый цвет, цвет плюща и мха. Сэр Мармадьюк хорош собой и, судя по всему, добр и благороден, но Мод был нужен совсем другой мужчина, даже вполовину не обладающий подобными достоинствами.

«Я приняла лесть за правду, поддалась горячим настояньям, сдалась сердцем, честь моя пострадала… О, Господи, я ее вовсе лишилась, вместе с невинностью. Не остереглась, как огня, влеченья, не сбежала от взаимности…* – корила она себя. – Пусть взаимность эта и была ложной. А теперь… Теперь поздно сокрушаться, и жалеть о содеянном, и думать, что могло быть по-другому. Зачем я вспоминаю о нем? Ведь как красив и заботлив этот джентльмен, и я нравлюсь ему. Забудь о Кардоне, забудь!»

– Ах, сэр Мармадьюк, что бы мы без вас делали?! – тем временем щебетала Агнесс. – Женщинам не стоит взваливать на себя мужские заботы, нам все равно с ними не справиться. Но разве леди кого послушает?! Всегда все делает по-своему. И вот результат: не успели мы приехать в город, как ее чуть не убили в церкви! Была бы я с ней, то, уверена, приглядела бы за ней получше, чем этот увалень Потингтон. Да и сэру Уильяму помощи никакой оказать не можем. Барристер какой-то! – миссис Пикок фыркнула. – Что он сделает? Помяните мое слово: наобещает всего, чтобы выудить побольше денег, а пользы не будет. Ему можно было просто написать письмо, не подвергая себя опасности на улицах… и дорогах…

Она с укором покосилась на Мод и вновь впилась глазами в лицо сэра Мармадьюка. Тот, улыбнувшись, ответил:

– Вы очень верно рассуждаете, миссис Пикок, но я бы поостерегся касаться вопросов, которые расстраивают леди Перси, как я могу заметить по грусти в ее глазах.

– Леди Перси вечно грустит, – не унималась Агнесс. – Верно, скучает по кое-кому…

Она оборвала фразу, хихикнула и, многозначительно посмотрев на Мод, сообщила:

– Единственное, что мы выиграли в этой поездке, это обрели приятные знакомства, не так ли, миледи?

Мод промолчала, сэр Мармадьюк вдруг обратился к Джоанне, прервав излияния компаньонки:

– Леди Уиклиф. Мне показалось, приехал ваш брат… Вероятно, он желает видеть вас?

Джоанна в недоумении вскинула голову, но отложила рукоделие и поспешила из гостиной. Агнесс посмотрела ей вслед, но едва раскрыла рот, как сэр Мармадьюк опередил ее:

– Милейшая миссис Пикок, не проследите ли вы, чтобы сюда доставили шкатулку, которую я принес с собой? Лишь вам могу доверить…

Агнесс с явной неохотой поднялась с места, сэр Мармадьюк тоже встал, галантным поклоном провожая компаньонку и приговаривая, что слуги столь неуклюжи и непременно что-то перепутают или уронят, поэтому он будет обязан дорогой миссис Пикок, если она самолично присмотрит…

Мод с удивлением и некоторой тревогой следила за манипуляциями сэра Мармадьюка, который откровенно выпроводил всех из комнаты, чтобы остаться с ней наедине.

– Сэр Мармадьюк, вам что-то известно о сэре Уильяме? – прямо спросила Мод, едва дверь за Агнесс закрылась.

– Увы, леди Перси. – Скроуп устроился на своем прежнем месте, подле Мод, и посерьезнел так, что даже его вечная усмешка куда-то скрылась. – Пока никаких известий не поступало, но я, как и обещал – а я не даю пустых обещаний, леди Перси, – занимаюсь его делом и должен вам откровенно сказать, что положение сэра Уильяма сложное, очень сложное, и потому хотел поговорить с вами без лишних свидетелей.

У Мод замерло сердце.

– Я побеседовал с несколькими весьма влиятельными особами, – продолжал он, – и могу предположить, что судьба вашего отца в какой-то степени зависит от того, как поведут себя мятежники при встрече с королевским войском – окажут сопротивление или пойдут на переговоры и разойдутся по домам, повинуясь воле его величества. Наш король хочет избежать кровопролития и вряд ли будет усугублять и без того напряженную обстановку суровым приговором обвиняемому в подстрекательстве к мятежу. Поэтому мы можем надеяться… О, леди Перси, – он мягко коснулся руки Мод. – Видите, я не пытаюсь обмануть вас, заговорить сладкими обнадеживающими речами. Вы оказались в тяжелой ситуации, когда, казалось бы, вам не на кого опереться. Но у вас есть друзья, настоящие друзья, если вы позволите мне называть себя вашим другом, леди Перси. Вы можете рассчитывать на меня. Для вас я сделаю все, что возможно. И даже больше…

То, что говорил сэр Мармадьюк, было честнее, чем лицемерные заверения в благоприятном исходе дела или