Мустанкеры - Ник Одинцов

Она погладила мягкую кошачью шерсть и прошептала:

– Не бойся, Алиса, сейчас мы слегка упадем.

* * *

Красные жуки жрали друг друга, плевались ядом, скрежетали хитином. Нет! Это не жуки, это танки. Тихон видел глазами десятки беспилотников с высоты орлиного дозора. Поле битвы. Он узнал космодром, ломкие колоски стартовых колонн. Танки-жуки окружены пылью и огнем, они сражаются. Значит, пришла помощь?

– Огонь и пыль. Вот – все, – говорит ему чужак.

Или это он говорит себе сам и думает, что сказал чужак? Или это мальчик говорит с ним, передавая слова чужака? Нет, мальчик молчит и грезит. Его нужно разбудить.

– Очнись! – кричит Тихон.

– Безмятежность – прежде всего, – отвечает некто. – Ее нельзя нарушить.

Тихон видит землю сквозь стеклянный купол. Она большая, сине-голубая и немного зеленая, рассеченная тонкой линией мигающих огоньков. Это Ариэль. Орбитальный город. Алмазный венец человечества.

– Послушай, ты ведь пришел оттуда. Ты надоблачник или житель Луны. Постой-постой…

Дежнев припоминал рассказы отца, что-то про срыв марсианского эксперимента. Он вспомнил имя.

– Костя! Костя Лосев! Вот ты кто!

Почему он так решил? Безумная догадка. Но тогда выходит, что Цайгори соврал, они не прекратили эксперименты с пересадкой сознания. Использовали этого ребенка… Мальчик в объятиях чудовища вздрогнул. Повернул голову. Колонны вокруг задрожали. Все поплыло, стало зыбким.

– Не нужны… вы ему не нужны. Покой. Безмятежность… – опять невесть чей голос и целая череда образов.

Земные города, пронизанные мерцающей геометрической сетью, и в каждом сплетении, в каждом сияющем узле неподвижное лицо ребенка с белыми волосами.

Что-то треснуло, надломилось, и Тихон почувствовал, как дрожит земля. Он знал – это не иллюзия. Зал с мальчиком отдалился, поблек, и Тихона как будто выплюнули в реальность. Ноги подкосились, он упал на колени, повернулся, привалившись спиной к куполу. Пока падал, успел разглядеть – колпак разбит. Вот откуда этот треск! Может, вибрация, а может, случайная пуля? Не получилось! Солнце закрыла огромная тень, надвинулась на купол. Может быть, это опять греза? Нет, привкус крови во рту и скрипящая на зубах пыль точно настоящие. И этот запах, смесь нагретого металла, выхлопов двигателей и озона, запах танковой баталии. Огромная платформа терпела бедствие, медленно кренясь, чертила носовой частью бетон космодрома. Она приближалась, круша все на своем пути, точно ладонь бога, зачерпывающая горсть земли для сотворения Адама.

Дежнев испытал всепоглощающее бессилие. Двигаться не хотелось. Он глянул в небо, где еще мельтешили беспилотники. Как там Адмет? Говорун-толмач был рядом, но воля иксина больше не управляла им, и робот бесцельно перемещался с места на место.

– Мы гибнем. Все напрасно.

Дежнев сказал это вслух и вдруг снова провалился в синхрон.

Теперь он видел только Костю Лосева. Мальчик покоился в глыбе льда, парящей в темноте космоса. Под ними была Земля и кольцо Ариэля, к которому стремительно приближались почти невидные на темном фоне объекты. Они вонзались в сверкающий торос, и там, где они врезались в город, прорастали и тут же вяли, съеденные пустотой, огненные цветы взрывов. Костя безмятежно наблюдал, как гибнет Орбитальный город. Дежнев попытался дотянуться до мальчика. Но как пробиться сквозь лед? Внезапно он почувствовал поддержку. Не выдуманную, настоящую. Тогда Дежнев подплыл к глыбе льда, вцепился в нее всеми четырьмя лапами и принялся вылизывать глыбу шершавым языком. Он лизал ее и мурлыкал. Проснись! Проснись! И вместе с ним был Журибеда, который лучше бы выпил бормотая с салом, но раз надо лизать, значит, надо, и где-то очень далеко, кажется, был Том!

Глыба уменьшилась, а кошка выросла. Алиса сидела на краю ванны с темной непрозрачной жидкостью и вылизывала бледную щеку мальчика, который просыпался.

Тихон открыл глаза. Громада платформы была совсем рядом, метрах в тридцати. Безжизненная, завязшая в искореженном взлетном поле. Пронесло!

– …локализован. Прорыв локализован… – захрипел поврежденный динамик говоруна. – Тихон Николаевич! Удалось! Объект пробуждается.

– Его Костя зовут, – Тихон погрозил говоруну пальцем, – привыкай, железяка.

– Командир! Ты чи ни?

К нему по израненному сражением полю бежал Журибеда.

– Живой, черт, а я думал, это я хреново выгляжу, – усмехнулся Тихон, с трудом поднимаясь. Они обнялись.

Сражение откатилось от купола. Падение Нагльфара вселило в трясунов неуверенность, и они отходили на запад. Над космодромом плыли клубы черного дыма, горели поверженные боевые машины.

– Что тут у вас вообще происходит? Неужто общак собрали? – удивлялся Тихон, сквозь прищур разглядывая разномастное воинство мустанкеров. – Спасибо тебе, Сэмэн.

– Это не я, это Том.

– Том?! Живой! Я почувствовал, но очень далеко.

– Да что этому китаезе станется! – протянул казак и хотел почесать голову, но поглядел на культю, сплюнул. – А вообще покоцали его сильно. В Ангарном, в больничке отлеживается. Его туда акробаты довезли. Рядом оказались. Так что повезло…

– Да уж, повезло.

Тихон перемахнул через край сотворенного Адметом схрона, подошел к ванне. Мальчик во все глаза разглядывал Алису. Из жидкой темноты потянулась узкая бледная ладонь, прикоснулась к голове кошки, а та принялась мурлыкать и подластиваться под руку. Мол, гладь еще! Вдруг резко повернула голову. Зашипела.

– Не двигаться! Всем оставаться на месте!

Со стороны поверженной платформы к ним шел Цайгори. Он хромал, на лбу запеклась кровь. В руках Герман сжимал винтовку.

– Эй, диду, ты что, грибков поел или з переляку? – удивился Журибеда, сделал шаг навстречу, и тут же перед ним пули подняли в пыли фонтаны. – Да ты что делаешь, мухомор?!

– Объяснитесь, Герман.

Дежнев постарался успокоить дыхание.

– Вы думаете, что поймали его… Вы ошибаетесь. Он обманет вас, – прохрипел Цайгори, приближаясь.

– Вы говорите о мальчике?

– Я говорю о монстре, который прячется в этом искалеченном сознании. Его необходимо уничтожить! Это он в ответе за все! Понимаете? Все эти смерти… Ваш отец.

– Что насчет моего отца?

Холодок предчувствия пробежал по спине. Тихон вспомнил, что одним из первых образов, явленных чужаком, был убийца с загаром надоблачника.

– Этот дьявол может управлять любой сетевой техникой. Очень осторожно захватывает контроль, потом наносит удар. Мы думали… мы думали, что изучаем его, а на самом деле он изучал нас. Тот человек, что убил Николая… он работал на нашу службу охраны. Они все церебрально модифицированы. Мы не убиваем людей… не убиваем ученых…