Лживые зеркала - Дейзи Вэнити

Уинифред хотела выплюнуть, что у нее нет любимых, но слова застряли на языке. Она понимала, что выглядит глупо со своими широко распахнутыми глазами и плотно сжатыми губами, но не смогла заставить себя произнести ни слова.

Она обхватила себя руками и отвернулась. В груди расползалось странное щекочущее тепло. Она никак не могла стряхнуть с себя это чувство.

Так вот чем Дарлинг может оправдать убийство? Любовью? Ради любимых он, этот хрупкий юноша, собирающий в саду улиток, может взять в руки оружие? Что ж, наверное, он по-своему прав. Если и стоит убивать, то только ради любви.

– Я хочу сказать… – Теодор замялся. – Я понимаю, почему ты это сделала. На твоем месте я поступил бы так же. Я пошел бы на все.

Смысл его слов доходил до нее долго – гораздо дольше обычного. С ее губ сорвался смешок. Прежде чем Уинифред успела понять, что происходит, она уже смеялась во весь голос, запрокинув голову. Она готова держать пари: слова Дарлинга – самое странное признание в любви на свете.

– Винни? – испуганно спросил Теодор. – Винни, что с тобой?

Уинифред задыхалась от хохота, руками прикрывая рот. Юноша привлек ее к себе и сжал в объятиях. Она смеялась у него на плече, пока истерические смешки не превратились в длинные всхлипы.

Он как-то раньше ее понял, что смех ее исходил не от веселья, а от скорби. Скорби за ту часть души, которую она убила в себе ради спасения жизни того, кого любит.

* * *

Уинифред не заметила, как заснула, убаюканная собственным плачем и объятиями Теодора. Проснувшись, она не обнаружила его в комнате и, как была, в ночной сорочке и босая, прошлепала в коридор. Комнаты наверху пустовали. На лестнице Уинифред миновала испуганную горничную с тазом белья, спустилась на первый этаж и толкнула дверь в кухню.

Кухарка дремала на стуле, раскинув руки в стороны и раскрыв рот. Чтобы разбудить ее, Уинифред схватила со стола половник и с силой зарядила им по кастрюле. Подпрыгнув, женщина раскрыла осоловевшие от сна глаза.

– Мисс? Что вы тута, стало быть, делаете, а?

– Где Лаура? – коротко спросила она.

Рассерженная кухарка уперла руки в бока.

– Ишь чего! Приперлась на кухню, да еще и вздумала тута мною командовать! Прежде поздоровайся, как надобно, негодница ты эдакая!

– Мне нужна Лаура, – с нажимом повторила Уинифред, сложив руки на груди. – Где она?

Женщина, неодобрительно косясь на нее, встала со стула и пошаркала к плите.

– В Малом кабинете небось, – с неохотой ответила она. – Завтрак убирает. Мистер Дарлинг уже уехал ведь, знамо.

– Уехал? Куда?

– На воскресную службу… И почем это мне тебе докладываться? Проваливай-ка отсюда, дорогуша!

Кухарка загремела посудой, и Уинифред с достоинством поблагодарила наглую прислугу, изумляясь собственной благосклонности:

– Спасибо.

Кухарка с удивлением поглядела ей вслед.

Лаура нашлась в Малом кабинете – девочка действительно собирала со стола чашки и тарелки. Увидев Уинифред, она приподняла брови и медленно выпрямилась, держа в руках чашку.

– Мисс Уинифред? Я думала, вы проспите до обеда. Ох, неужто я слишком шумела?

– Вздор. – Уинифред плюхнулась в кресло и схватила со стола недоеденный тост с маслом. – Почему Теодор уехал? Что еще за воскресная служба?

– Мистер Дарлинг всегда посещает воскресную службу. Он полагал, что успеет вернуться до вашего пробуждения, ведь вы так крепко спали… – Лаура смутилась и отвернулась, старательно собирая со стола крошки. – Как вы себя чувствуете?

– Отлично, – с раздражением отмахнулась она от надоевшего вопроса. – Вот досада! Я думала, он сходит со мной за револьвером.

Лаура посмотрела на Уинифред, словно на умалишенную. Это ее позабавило.

– Он же в реке… в доках… Негоже вам туда возвращаться… Да и зачем? Скорее всего, уже нашли тело. Скоро новость разлетится по газетам…

– Да не тот! Мне нужно оружие, чтобы в случае чего я могла защитить себя. И… других. – Уинифред принялась изучать свои ногти, заметив, что чернила до сих пор не вымылись. – В оружейную лавку мне необходимо сопровождение мужчины.

Она представила, как скривилась бы от этих слов Эвелин, и улыбнулась себе под нос.

– Тогда возьмите с собой мистера Акли, – предложила Лаура. – Он наверняка свободен. И покупка оружия может стать тем самым делом, которое нас свяжет, но не даст ему знать слишком много.

– Отличная идея! Только сначала надо будет заскочить к мистеру Уоррену и обрадовать его свежей вестью. Пошлешь записку мистеру Акли? Ах, ладно, я сама – у тебя и так дел полно. Прогуляемся с ним до оружейной лавки. Погода, похоже, будет чудесная!

Уинифред улыбнулась девочке, удивляясь собственному приподнятому настроению. Похоже, убийство и впрямь не стоит тех волнений, которые она на него потратила – оправилась она довольно быстро.

Однако Лаура смотрела на нее с тревогой.

– Мисс Уинифред, мне что-то это не нравится. Может, лучше останетесь дома? – Девочка вытерла руки о передник. – У вас же даже платья нет. Давайте дождемся возвращения мистера Дарлинга, а потом…

– Глупости. Найду какое-нибудь платье, а потом переоденусь в офисе. И к чему мне ждать Теодора? Я сама справлюсь.

При мысли о нем у Уинифред что-то дрогнуло внутри, но она быстро стряхнула неприятное ощущение.

С помощью Лауры Уинифред влезла в самое простое платье, какое нашлось в доме – из гардероба миссис Дарлинг, так и не разобранного после ее смерти. Все ее туалеты безнадежно вышли из моды, зато были ей впору. Уинифред хотела попросить Лауру проверить еще гардероб Кэтрин Дарлинг, но вовремя спохватилась и прикусила язык.

Она выбрала темно-зеленое платье без отделки, чем-то похожее на то, которое она испортила накануне. В одежде покойницы Уинифред почувствовала себя неуютно.

Лаура вышла проводить ее. Меж бровей девочки пролегла озабоченная складка. В порыве чувств она схватила Уинифред за руку.

– Останьтесь лучше дома, мисс Уинифред! Вам незачем ехать прямо сейчас! Прошу вас, останьтесь! К тому же мистер Дарлинг забрал экипаж!

Тронутая ее заботой, Уинифред погладила девочку по плечу и вытянула руку из ее пальцев.

– Нет, я пойду. Прогуляюсь. Не беспокойся так, милая! Со мной все будет в порядке, правда!

Лаура с сомнением покачала головой.

До «Рассвета» было всего ничего, поэтому Уинифред решила пройтись пешком. После полуночи в городе прошел ливень, но уже к утру он закончился, оставив после себя мокрые, еще не оплеванные дороги и белый туман над шпилями.

За две недели она немного отвыкла от пеших прогулок, и ноги начали ныть. Уинифред нравилась эта боль. Ночной разговор с Теодором натолкнул ее на кое-какие мысли, но размышления испортили бы ей день. Поэтому