Рубиновая комната - Паулина Петерс

– Да, Роберт, мой муж, работает на ткацкой фабрике, и в тот день ему выпала ночная смена. Я так боялась, что огонь перекинется на наш дом. Действительно, потом загорелась крыша, но, к счастью, ничего более страшного не произошло. – От воспоминаний о страшной ночи она совсем побледнела.

– А вы знали мистера Марчмейна? – осторожно поинтересовалась Виктория.

– Не очень хорошо, я его не любила, он всегда вел себя как-то двусмысленно, пока Роберт его не припугнул, – усталым голосом продолжала она.

Теперь захныкал и второй малыш, тоже просясь на руки.

– А с клиентами его вы не общались? – громко спросила Виктория, пытаясь перекричать обоих детей.

– К мистеру Марчмейну приходили самые разные люди, время от времени кто-то из его клиентов покупал у меня сигареты или жевательный табак. Но никого особого я вспомнить не могу.

Вопли младенца стали совсем невыносимыми, сделав дальнейший разговор попросту невозможным.

«И почему у Марчмейна не могло оказаться в соседях старой вдовы, которой нечем заняться, вместо совершенно измученной молодой матери, которая едва справляется с собственной жизнью, не говоря уже о том, чтобы обращать внимание на то, что происходит вокруг?» – расстроенно размышляла Виктория, пока миссис Соумс укладывала малыша в корзину, стоявшую на полу, и насыпала конфеты в пакет. По огорченному лицу Хопкинса Виктория поняла, что он думает примерно о том же.

– Эви! – крикнула Виктория, когда они с Хопкинсом вышли на улицу. Малышка подбежала к ней, и Виктория протянула ей пакет с конфетами. – Это для тебя и твоих друзей.

– О, спасибо!

Эви улыбнулась беззубой улыбкой, а затем поскакала обратно к детям, все еще восхищавшимся «даймлером». Виктория и Хопкинс пошли за ней. Баррет открыл дверцу, когда Эви снова вернулась к ним.

– Жаль, что Иена здесь больше нет, – сказала она. – Он наверняка сфотографировал бы такую красивую машину.

– Значит, Иен фотограф? – переспросила Виктория, но мысли ее были далеко. Ее снова мучил запах гари, ей хотелось поскорее уехать прочь.

– Да, но он делает такие движущиеся картинки, – радостно отозвалась Эви. – Он рассказывал нам, – и девочка махнула рукой в сторону своих товарищей, увидевших конфеты и направившихся к ним, – что снимает наш квартал и другие части города тоже. Он хочет их за… докемтировать… – девочка произнесла слово медленно и задумчиво.

– Ты хочешь сказать, задокументировать? – помогла ей Виктория.

Эви кивнула.

– Иен милый, – сказал высокий веснушчатый мальчик. – Он как-то показывал нам один из своих фильмов. В нем была миссис Соумс и ее дети. И лошадь мистера Брауна, бочара, и еще куча людей…

– А когда Иен снимал улицу? – вдруг заинтересовалась Виктория.

– Незадолго до пожара, – мальчик пожал плечами, – развалины он потом тоже снимал.

Виктория и Хопкинс переглянулись.

– А вы случайно не знаете, где живет Иен? – спросила она.

Полное имя Иена было Иен Мейсон, и жил он в квартире-студии под самой крышей в районе Мэрилбоун. Он был художником, кроме того, интересовался фотографией и фильмами. Снимая кварталы, он хотел задокументировать изменения, которым подвергался Лондон из-за сноса зданий, ремонта и перестройки кварталов.

Когда Виктория и Хопкинс приехали к нему сразу после разговора с детьми, ему позировала почти раздетая темноволосая красавица, не столько позировала, сколько отдыхала. Она лежала, лениво вытянувшись на красном бархатном диване. Виктория предположила, что она – его любовница, поскольку общались они как близкие люди. Это заставило ее снова подумать о Рэндольфе.

Иену Мейсону они с Хопкинсом представились частными детективами, заявив, что ищут пропавшую женщину, которую будто бы видели на Порт-Пул-лейн и в окрестностях. Мейсон, молодой энтузиаст, ни капли не усомнился в их словах и с радостью согласился скопировать для них снятый в Холборне материал.

Хопкинс взял напрокат кинопроектор и теперь собрал устройство на кухонном столе, вставив в него первую пленку. Миссис Доджсон уже восседала на своем стуле, дожидаясь показа.

– Что ж, я готов, – объявил Хопкинс.

– Хорошо.

Виктория погасила керосиновую лампу и тоже села на стул, а Хопкинс тем временем принялся медленно крутить ручку проектора.

– Мне кажется, будто я в кинотеатре. – Миссис Доджсон захлопала в ладоши.

На белой стене над буфетом появились первые картинки: Эмма Соумс несколько резковатыми движениями ставит перед магазином вывеску с рекламой дешевого мыла, а ее сын выглядывает из дверей. По улице, покачиваясь, проехала конная повозка. Появились Эви и ее друзья, принялись кривляться в камеру. По тротуару шли пешеходы. Показался велосипедист, прислонил велосипед к стене рядом с дверью магазина, а затем скрылся внутри магазина. На этом первая пленка закончилась.

На второй они увидели подводу, полную бочонков, остановившуюся напротив паба. По улице прокатил кеб, остановился за подводой. Вышедший из него мужчина посмотрел прямо в камеру, затем быстро отвернулся, словно не хотел, чтобы его снимали.

Виктория резко села.

– Хопкинс, – быстро произнесла она, – перемотайте немного назад, пожалуйста.

– Как скажете, мисс Виктория.

Мужчина быстро пошел спиной вперед к кебу, сел в него.

– Остановите пленку и запустите снова.

Наклонившись вперед, Виктория смотрела на снова показавшиеся на стене картинки. Мужчина вышел из кареты, посмотрел в камеру и отвернулся, виден был только его выразительный профиль. Профиль, который она видела в ночь, когда состоялся бал дебютанток, в парке Букингемского дворца.

– Вы что-то обнаружили, мисс Виктория? – Хопкинс смотрел на нее из-за прожектора. Миссис Доджсон тоже обернулась к ней.

– Этот человек – маркиз Блейкенуэлл, – прошептала Виктория.

– Вы в этом уверены?

– Да, – кивнула девушка.

– То, что маркиз появился на улице, где жил Марчмейн, незадолго до пожара, неслучайно, – чуть позже сказала Виктория. Хопкинс снова зажег керосиновую лампу, выключил проектор и тщательно упаковал чувствительные пленки обратно в жестяные коробочки. Затем сел рядом с Викторией и миссис Доджсон. – Я уверена, что Марчмейн следил за Блейкенуэллом по поручению сэра Френсиса и обнаружил что-то такое, с помощью чего его можно было шантажировать. Либо маркиз выяснил, что сэр Френсис натравил на него Марчмейна, либо Марчмейн пытался вести свою собственную игру и тоже начал шантажировать его.

– Этого от Марчмейна вполне можно было ожидать, – Хопкинс согласно кивнул.

– Но было ли у маркиза время убить сэра Френсиса после бала? – миссис Доджсон переводила вопросительный взгляд с Виктории на Хопкинса и обратно. На коленях у нее лежало вязание, женщина нервно теребила нить.