Город вторых душ - Рута Шейл

Оставил корзинку на одном из круглых уличных зонтиков под навесом, сунул в окошко круглосуточного «Макдоналдса» тысячную купюру и получил горячий на ощупь бумажный пакет – лучшего запаха, чем этот, он в своей жизни не знал. Жевал и смотрел на сквер в центре площади, на памятник, скрытый за деревьями. Мост с изнанки. Мост с изнанки выведет детей прямо сюда. Если все получится. Если только получится. Он сделает все, что от него зависит, там, а Маге придется постараться здесь. На Севера надежды мало. Вспомнил про фотографию Саши, устыдился. Если бы не Север…

Спустя минуту Северьян уже смотрел на него, спящего в одиночестве, с солнечным лучом на груди.

– Завтра ночью, – сказал он, – как только проснешься, рви к памятнику на Горького. Попроси Магу тебе помочь. И Влада тоже – он видел изнанку, она его не шокирует. К тому же он единственный из нас, кто ходит в форме. Если к вам присоединится Мяль, будет хорошо – пусть заберет Снежану. Он знает адрес отца Лизы Лемешевой, нужно будет отвезти ее туда. Брат Алены Горюновой живет на Московском шоссе, я только что от него, запомни. Адреса Миши Баринова и Киры Карпенко у тебя есть. Дилсуз… Ну, ты понял, отвезешь ее к Ане. Понадобятся машины, возможно, микроавтобус. Влад должен найти отца того мальчишки, у которого дома совсем беда, как его, Боремира. А Женя… Она не вернется, ничего не говорите Римме. Заранее купите воды и… Черт, не представляю, как чувствует себя человек, воскресший из мертвых. Не представляю… – Северьян потер глаза. – Галеты какие-нибудь. Сухое печенье. И что-нибудь сладкое, но не шоколад. Ладно, – остановил он сам себя. – На месте разберетесь. Прощай.

– Прощай, – ответил Север, прежде чем ответить на звонок.

* * *

– Чувак, ты звезда! – орал в трубку Мага. – У нас солд аут! Ты случайно сфоткал того типана, который хайпанул на своей смерти. Вот это я понимаю фарт!

– А как они узнали? – вяло поинтересовался Север, который пока что не понимал, на каком он свете, – его реальность и реальность Северьяна слиплись окончательно, Северу попеременно становилось то смешно, то страшно.

– Пришлось постараться! – гордо заявил Мага, и, следовало признать, у него был для этого повод. – Однако имей в виду, интерес к таким новостям протухает за неделю. Твой снимок мечтают купить ребята из очень серьезного журнала. Имя на их полосе – отличная строчка в портфолио, так что смотри не продешеви!

– Вот кстати насчет портфолио… – Север наконец-то продрал глаза и смотрел теперь на корзинку для пикника, стоявшую на подоконнике. – Мне понадобится твоя помощь. У тебя микроавтобуса не найдется?..

– Говори шепотом. – Для убедительности Оля приложила к губам почти прозрачный палец. Егор сделал то же самое. После этого оба посмотрели на крутившуюся под ногами собаку и повторили уже ей: – Ш-ш-ш!

– А что такое? – послушно сбавив тон, спросил Северьян.

– Он тоже здесь.

– Кто – он?..

Изнанка не отличалась от себя обычной – все та же серость вокруг, не видно ни зги, будто в густом и плотном тумане, который хочется разогнать ладонью. Звуки здесь разносились легко и охотно, так что Северьян представлял себе изнанку огромной пустой комнатой. Он был уверен, что, если идти, идти и идти вперед, рано или поздно упрешься в стену.

– Клоун, – одними губами произнес Егор. Оля закрыла лицо и поглядывала на него сквозь пальцы.

– А, – сказал Северьян. – Да, это возможно.

На изнанке корзина вдруг стала невероятно тяжелой. Можно подумать, лежавшие в ней куклы обрели свой изначальный вес – он почти уронил ее себе под ноги. Что-то еще оставалось. Что-то оттягивало карман. Запустив туда руку, Северьян достал полученный от Саши носок. Расправив его, он едва удержался, чтобы не зашвырнуть подарок куда подальше.

Это была еще одна кукла. Непохожая на остальных – примитивная, как поделка душевнобольного, и засаленная от прикосновений. Действительно, носок… в дрянной игрушке с трудом угадывался единорог. Северьян потянул за торчавшую нитку – шов разошелся, под тканью обнаружился расписной бок обыкновенной матрешки. Северьян поостерегся вскрывать ее немедленно. У него осталось еще одно дело.

– Давайте найдем их.

Оля и Егор смотрели на него непонимающе.

– Тела, – пояснил он. – Все их тела.

В их взглядах медленно нарастал ужас. Северьян едва не застонал от отчаяния.

– Одежда! Орава голых детей в центре города – это уже слишком, нет?

Они наконец-то уяснили и бросились в разные стороны. Оля притащила розовый зимний комбинезон, рваные колготки и водолазку, Егор – школьную форму, состоявшую из брюк, жилетки и рубашки, Оля – серое платье, Егор – майку и шорты…

– А вы?

– Я? – очнулся Северьян.

– Идите, – сердито буркнула девчонка и махнула рукой в туман. – Туда.

Нет, он не мог. Даже понимая, что, когда все они вернутся в город, на изнанке не останется ни следа их тел, он не мог заставить себя их раздевать. Но все равно пошел. Мысль о том, что Паяц где-то здесь, его не покидала, но страха не было, как не было и желания его отыскать. Северьян просто шел в пустоте, пока не наткнулся на нее, уже почерневшую, брошенную здесь, так никем и не найденную.

«Завари ча́йку».

Он повернул к себе ее маленькую голову, сухо сглотнул при виде розовых резинок в волосах и закрыл ей глаза. «Твое платье с пони останется с тобой. Ты не вернешься, потому что я принес тебя в жертву самому себе. Тогда мне казалось, что у меня не было выбора. Так ли это на самом деле? Я не знаю. Но я оставил в живых того парня, Игната, потому что за него было кому заступиться. А тебя я забрал. Хотя уже знал про мост и знал, что рано или поздно это сделаю. Ты не защищалась. У тебя не было шансов. Только поэтому я здесь».

– Что я могу для тебя сделать?

Она не отвечала.

– Что я могу для тебя сделать? – повторил Северьян.

Ответ он знал. Осталось придумать место. Такое, где ее найдут уже утром, но безлюдное сейчас. Думай, думай, думай. Он поднял ее на руки – совсем невесомую, ничем, кроме резинок этих и платья, не напоминавшую ребенка, и вынес на свет, свет фонарей по обе стороны от Чкаловской лестницы. Внизу чернела река, над головой в лучах прожекторов купался кремль цвета вялой морковки. Подниматься туда Северьян не стал. Уложил ее здесь, на высоком бетонном парапете, на ветру. На самом теплом ветру, под самыми огромными звездами.

«…Не выучила всего один билет, и он мне… – донес ветер. – Может, спустимся?»

Северьян мгновенно ушел в полупуть. Достаточно быстро, чтобы его не заметили, но слишком медленно, чтобы не услышать крик.

– Куда ты пропал? – отчитала его Оля.

– За смертью посылать, – не по возрасту мудро подтвердил Егор.

Собранные вещи лежали на земле аккуратными кучками.