Авиатор: назад в СССР 12 - Михаил Дорин

Вечерний ужин решено было пропустить. Домашние запасы еды необходимо было изничтожить, как и хороший «горячительный» напиток «Варцихе» из запасов Белевского.

Саша уже не первый раз на корабле, поэтому провёл для меня и Морозова небольшой инструктаж.

Белевский уже достаточно прошёл боевых походов на кораблях. Службу начинал на авианесущем крейсере «Киев» лётчиком на Як-38. Будучи испытателем, он дважды участвовал в испытаниях на авианесущем крейсере «Минск», летая на Як-141. А первую посадку на «Леонид Брежнев» сделал на Су-27К.

Интересно было слушать этого человека. Простой, честный и, на первый взгляд, без зарисовок.

— Когда он успел? — спросил у меня Саша, услышав очередную героическую историю Николая о посадке на корабль.

— Перед командировкой на НИТКе полетали, а потом самолёт сюда перегнали. Вот теперь он у нас универсал, — ответил я.

— Заметь, ты такого ещё не достиг, — радостно заявил Морозов, разливая коньяк по стопкам.

Саша изо всех сил терпел хвалёные высказывания Морозова о «подвигах» во время испытательной работы. К таковым Николай приписал себе достижение в освоении посадки на палубу как на Су-27К, так и на МиГ-29К.

— О! Шутка вспомнилась! — воскликнул он, закусывая шоколадкой после первого принятия «на грудь». — Знаете, как определить достаточную силу ветра для взлёта с корабля?

Чего только Николай не начал отвечать! Даже листок взял и начал проводить математические расчёты. После предположения, что нужно выставить в определённых местах флаги на корабле и высчитать количество их колыханий, Белевский сдался.

— Серый, ну ты-то знаешь? — посмеялся Белевский.

— Могу только предположить. Чайка летит задницей вперёд — ветер достаточно сильный.

— Вот это по-нашему! — хлопнул в ладоши Саня.

Морозов расстроился и тут же выпил залпом стопку.

— Ещё бы сказал: села чайка на воду — жди хорошую погоду, — пробормотал Коля.

— И такая есть мысль на флоте! Завтра с остальными познакомишься, Серёга. Там есть Витя. Он фанат морского флота. На каждый случай есть флотская мудрость.

Я взглянул на Морозова, которого передёрнуло от услышанного имени. Похоже, что здесь собрались «самые лучшие друзья» Николая.

На закате, я решил выйти на палубу. Подышать перед сном.

Остановился на одной из площадок, где была закреплена дежурная пара Су-27К, с подвешенными ракетами. Всё же корабль идёт на боевую службу. Нужно быть готовым ко всему.

Смотрю по сторонам и удивляюсь размерам открытого моря. Ветер шумит, солёный запах бьёт в нос, а впереди…

— Проветриваешься перед сном? — окликнул меня Тимур Апакидзе.

Естественно, что он со своим полком пошёл в этот поход. Он первый из военных лётчиков сел на палубу. Первым и заступил на боевое дежурство.

— В каюте некуда смотреть, да и душно там.

— Что думаешь по поводу обстановки в Средиземном море?

— Легко не будет, Тимур. Надеюсь, парни готовы?

Апакидзе вздохнул. Странно видеть его не совсем уверенным. Не помню в биографии прославленного лётчика подобных моментов.

— Посмотрим. Главное в этом походе я для себя определил. Если этот корабль не заберёт у меня ни одного лётчика, расцелую каждый метр взлётной палубы.

После этих слов он похлопал меня по плечу и ушёл в сторону надстройки. Я ещё немного поглядел на заходящее солнце и ушёл отдыхать.

Первое же утро началось с бодрящих звуков играющей трубы. На часах к этому моменту уже было 6.30. По совету нашего коллеги Белевского, мы не торопились вставать. В 7.00 должны подать пресную воду в бачки, и тогда можно будет умыться.

Однако Морозов уже не мог себя сдерживать. Живот у него схватило знатно.

— А я тебя предупреждал, что яблоки нужно было помыть, — протирая глаза, сказал ему Белевский, когда Коля рыскал по сумке в поисках туалетной бумаги.

— Я сейчас взорвусь и тогда вам мало не покажется! — кричал Морозов, выбегая в коридор.

— Слушай, Саш. А на кораблях ведь и с гальюнами не всё гладко бывает, верно? — спросил я.

— По-разному может быть. Но думаю, там сейчас нет воды. И запах там соответствует… обстановке.

Через несколько минут вернулся Морозов с лицом, будто он до сих пор вдыхает запах говна.

— Вы чего не сказали, что там… такое! У меня ощущение, что на корабле каждый второй захотел, а гальюн всего один, — возмущался Николай, подходя к бачку с водой.

Время было за 7.00 и вода уже появилась.

Только Коля потянулся к крану, как мы хором крикнули ему этого не делать. Но он же самый умный!

Глава 27

Бах! И теперь в нашей каюте раздавленный бак. Надо иметь немного знаний в механике и физике, чтобы понять, что для начала нужно было стравить воздух перед подачей воды.

— Вот и помылись, Николя. Где теперь воды взять? — возмутился Саня.

— Если честно, воды вокруг нас хватает, — посмеялся я.

Обстановка слегка разрядилась, но умываться пришлось идти к соседям.

После завтрака Николай занимался устранением поломки. Точнее, отправился на поиски «рукастых» ребят, способных исправить возникший недостаток. Я же с другими лётчиками и инженерной бригадой направился в ангар.

Он занимает огромное пространство по высоте между 2й и 5й палубами. Больше 150 метров в длину и шириной в 30 метров. Здесь настолько всё плотно расположено, что удивляешься, как техникам удастся выковыривать отсюда самолёты для погрузки на подъёмники.

Тягач тут не проедет. Поэтому предусмотрена система встроенных машин для затаскивания самолётов на специальную вращающуюся платформу. Она предназначена для быстрого разворота самолётов с целью их аккуратной погрузки на подъёмник. Чем-то напоминает процесс показа автомобиля на какой-нибудь международной выставке. Только присутствует ещё и ручной труд инженеров, техников и коллектива БЧ-6.

Это подразделение на корабле отвечало за обеспечение авиации.

Наши два МиГа и опытные Су-27 стояли отдельно. Техники установили подобие шатра, скрывая их от посторонних глаз