Клиническая ложь - Ирина Градова

– Ну, я так понимаю, вы взяли Тамару? – сказал он, присаживаясь рядом с Капитаном.

Тот словно только этого и ждал: прошествовав по дрыну, пристроился на спинке дивана за плечом Мономаха.

Алла улыбнулась про себя: с момента ее появления на его пороге доктор едва сдерживался, чтобы не забросать следовательшу вопросами – и вот наконец не выдержал!

– Мы задержали всю семейку, – ответила она. – А также неких Вагапова и Сулаева, которых Тамара нанимала для убийства адвоката Горина и вашего, Владимир Всеволодович! Она, очевидно, решила, что дешевле единожды заплатить киллерам, нежели дать денег вам и все время бояться, что вы вновь станете ее шантажировать.

– Где же она нашла убийц, ведь Тамара – не матерая уголовница!

– Знаете, Владимир Всеволодович, сейчас такие дела делаются в интернете – вы не поверите, сколько мы расследуем преступлений, когда исполнителей самого разного толка находят именно таким способом!

– Значит, она все-таки убила антиквара? Ну, раз хотела избавиться от Горина, а потом и от меня… то есть от шантажиста? Она дает показания? А ее сын и муженек тоже замешаны?

– Как много вопросов сразу, Владимир Всеволодович! – рассмеялась Алла. – Давайте по порядку. Тамара показаний не дает, как и ее сын, но это некритично, потому что ее муж, Ролан Челищев, говорит за троих!

– Ее сын тоже арестован, вы сказали?

– Задержан. Судя по всему, это он сбил старика в парке, а потом уехал. Павел отлично знал, где любит гулять двоюродный дед, и подгадал так, чтобы наехать на него в месте, где нет людей.

– Но ведь Рукояткин не говорил, что это был его внук!

– Думаю, он его не узнал. Во-первых, Павел, скорее всего, замаскировался, ну и стрессовую ситуацию сбрасывать со счетов нельзя! Кстати, у Павла есть точно такой велосипед, как описывал антиквар: его показания, к счастью, сохранились, хоть дело и не стали возбуждать.

– Вы же сказали, Павел показаний не дает – это вам все его отчим поведал?

– Да. Именно поэтому подробности ему неизвестны, но, полагаю, рано или поздно либо Павел, либо его мать сообразят, что сотрудничество со следствием зачтется тому, кто первым откроет рот. Лично я ставлю на пацана – он трус и подонок! Кстати, и алиби на момент происшествия у него отсутствует.

– И что же еще рассказал вам Челищев? Между прочим, с чего это он разговорился – не боится тоже загреметь под фанфары?

– Во-первых, на нем висит открытое уголовное дело о мошенничестве в крупных размерах. Ему запрещено покидать город, и в любой момент его могут закатать на нары до суда. Что же касается его готовности нам помогать – Челищев утверждает, что непричастен к убийству, хотя и знал о планах супруги и пасынка. Он хочет представить все так, что виновен только в недоносительстве. На самом деле мы бы согласились на такой вариант: в конце концов, Челищев, похоже, действительно сам ни в чем не участвовал, а если и участвовал, то нам лучше посадить двоих, чем ни одного!

– Что ж, резонно, – нехотя согласился Мономах.

– По словам Челищева, – продолжала Алла, – дело обстояло так. Несколько лет они с Тамарой жили, можно сказать, ни в чем себе не отказывая – и все благодаря кооперативу типа «Рога и копыта», который организовал Челищев, в наглую обирая пенсионеров, искренне верящих, что они вкладывают деньги в доходное фермерское хозяйство! А когда прокуратура возбудила дело и счета Челищева были арестованы, им пришлось туго: квартиры в залоге у банка, да еще и долги перед людьми, которые не признают судов и прочих официальных инстанций, предпочитая выбивать свои бабки с процентами по Задорнову – при помощи рессоры трактора «Беларусь».

Надо заметить, что и у Павла образовались большие задолженности – он никогда не умел экономить и всегда полагал, что мать или кто-то еще должен оказывать ему финансовую помощь. Что делать? И тут Тамара вспоминает, что у нее есть дядя, который в былые времена помогал ее семье.

В один прекрасный день она нарисовалась в его магазине под предлогом того, что они давно не виделись и она чувствует вину за свое былое поведение. Тамара прикинулась раскаявшейся, полила слезы перед Рукояткиным, говоря, что она изменилась с тех пор, что тогда была молодая и глупая, а теперь, вишь, решила, что должна обязательно разыскать дядю и узнать, не нужна ли ему помощь.

По иронии судьбы она появилась вовремя – именно в тот момент, когда Рукояткин стал задумываться над тем, сколько еще лет жизни ему отмерено и кому он все оставит после смерти. Конечно, вряд ли он поверил в искренность племянницы, но решил дать ей шанс.

Рукояткин не намеревался подпускать Тамару к бизнесу и сразу дал ей это понять: главной в «Нужных вещах» была Вероника Циммерманн, и это не подлежало обсуждению. Он, конечно, подкидывал племяннице деньжат время от времени, но это была капля в море, а признаться дядьке, что по уши в долгах, Тамара не могла – он бы сразу выставил ее вон, поняв, что все ее раскаяние – фикция. Поэтому она вела себя осторожно и постепенно втерлась-таки в доверие: Рукояткин указал ее наследницей в завещании, однако, узнав, какими условиями он ее ограничил, Тамара разозлилась.

Во-первых, она не имела права избавиться от попугая, которого ненавидела, – это чувство, судя по всему, было взаимным. Более того, именно от птицы зависело ее благополучие: стоило Горину решить, что Тамара недостаточно хорошо о нем забоится, и она лишалась всего!

Во-вторых, она не могла продать магазины, а ведь именно на это они с Челищевым и рассчитывали.

Ну и, самое главное, старик вовсе не собирался отправляться на тот свет: он был крепким, здоровым и деятельным.

Челищев был склонен опустить руки, но Тамара сдаваться не желала: если дед не намерен помирать, надо ему помочь!

Вот с этого места, если верить Челищеву, он перестал принимать участие в афере, так как не хотел оказаться замешанным в убийстве. Он даже вроде бы пытался отговорить супругу, хотя, думаю, это чистой воды ложь!

– На что она рассчитывала – что Павел насмерть собьет старика? – спросил Мономах. – Он же был на велике, а не на внедорожнике!

– Мне кажется, они рассматривали два варианта. Первый: если Рукояткин пролежит в безлюдном месте долгое время без помощи, он может скончаться и сам. Второй: если первый вариант не выгорит, нужно сделать так, чтобы Рукояткин попал в полную зависимость от Тамары. Когда выяснилось, что дедок оказался слишком живучим, она сделала все, чтобы не допустить операции, которая поставила бы его на ноги. В результате он стал лежачим инвалидом, и его жизнь полностью зависела от ее доброй – или, вернее, злой – воли. Тамаре удалось отсечь всех знакомых дяди путем лжи и подтасовки фактов, но она понимала, что долго так продолжаться не может. Больше всех она боялась, конечно же, Горина: у него в руках находился ключ к ее дальнейшему безбедному существованию, и лгать ему бесконечно она бы не смогла. Пришлось избавляться от Рукояткина.

– Что она сделала? – спросил Мономах. – Отравила его?