50 знаменитых авантюристов - Ольга Исаенко

Миссис Скалли было суждено сыграть роль гида, показавшего еще не набравшемуся опыта авантюристу все тайные тропы американского образа жизни. С ее помощью Виктор подготовился в летнем колледже к поступлению в Гарвардский университет и через шесть лет имел в кармане диплом экономиста и ряд блестящих рекомендаций (в том числе – от профессора юриспруденции и будущего Верховного судьи США Стивена Брейера). После этого Кожены быстро развелся с женой и отправился на поиски места под солнцем.

Началом карьеры Виктора стал знаменитый лондонский банк «Флемминге», куда его приняли без лишних вопросов: выпускник Гарварда очаровал чиновника, отвечавшего за кадры, своей эрудицией и знаниями. Однако вместо того чтобы работать в поте лица, ожидая повышения по службе, новый сотрудник не утруждал себя выполнением даже самых простых поручений. К тому же он часами вел по телефону какие-то переговоры на чешском языке. Начальство попыталось напомнить Виктору о его прямых обязанностях, но он, нисколько не смущаясь, заявил, что у него есть секретные дела на материке… В конце концов руководство банка уволило Кожены, что его, впрочем, не слишком расстроило.

К тому времени (шел 1989 год) у Виктора было накоплено около трех тысяч долларов. Он второй раз женился, дождался появления на свет дочери. Но семейная идиллия быстро приелась, работы не было, так что Кожены потянуло на родину. Едва ли им двигала ностальгия – просто страны Восточной Европы представляли собой лакомый кусочек еще не поделенного рынка, и Виктор решил этим воспользоваться.

Переехав в Прагу с молоденькой секретаршей (позже она стала его третьей женой), Кожены решил в первую очередь позаботиться о солидной вывеске. Он представился бизнес-консультантом, открыл частную практику (вновь помогла репутация выпускника Гарварда) и стал постепенно налаживать связи среди чиновников и политиков. Вскоре в Чехии началась приватизация. Каждый гражданин имел право на буклет ваучеров стоимостью около 35 долларов. Тут-то и пришло время авантюриста, получившего впоследствии прозвище «пражский пират».

Его нашумевшая финансовая афера держалась на трех китах: недоверии населения к ценным бумагам, гипнотическом воздействии слова «Гарвард» на соотечественников (иностранные компании казались надежнее отечественных) и тесных контактах с правительственными чиновниками. Зарегистрированная в первые же дни приватизации группа фондов под общим названием «Гарвардский инвестиционный фонд» обещала всем, кто вложит в нее свои ваучеры, небывалый доход: десятикратную прибыль в течение года. Соблазнившись легкими деньгами, чехи понесли «бумажки» известной (как им казалось) американской компании, даже не поинтересовавшись, существует ли фонд с таким названием в США. Всего было собрано более 850 тыс. ваучеров. Все они были вложены в наиболее перспективные чешские предприятия, которые потенциально должны были занять ведущее место в экономике Чехии. Вскоре «Гарвардский инвестиционный фонд» контролировал 15 % пражского фондового рынка, а с началом торгов его активы выросли до 1 млрд долларов. Имя Кожены стало известно далеко за пределами Чехии. Ведь в результате операций с ценными бумагами он стал чуть ли не хозяином всей страны! Главный парадокс заключался в том, что при этом Кожены не нарушал никаких законов. Сложившаяся ситуация просто не была предусмотрена законодательством. Правительство приняло меры по защите чешских предприятий. Появился закон, согласно которому инвестиционным фондам запрещалось приобретать больше 20 % акций любой компании.

Кожены следил за развитием событий с любопытством. Игра шла по-крупному, и его увлекали не только баснословные прибыли, но и сама возможность действовать на столь высоком уровне. Он приобрел себе роскошный автомобиль, обзавелся телохранителями и прислугой. На попытки правительства остановить его экономический эксперимент он смотрел скептически и даже заявил в интервью, что мог бы купить всю страну. Разумеется, столь мощный финансовый взлет не мог не насторожить чехов. Сначала за дело Кожены взялась пресса, а затем началось официальное расследование. Выдвигались самые разные гипотезы относительно того, каким образом Кожены удалось за короткий срок прибрать к рукам почти всю Чехию. Чаще всего говорили о том, что Кожены получал необходимую ему информацию (компромат на чиновников, сведения о преуспевающих фирмах) от офицера контрразведки Вацлава Валлиса. И хотя официального обвинения «новому чеху» пока не предъявляли, он решил на время уехать из страны.

В январе 1994 года Кожены исчез в неизвестном направлении. В отсутствие подозреваемого расследование само собой заглохло, Валлиса оправдали, а к «Гарвардскому фонду», документация которого была в полном порядке, невозможно было предъявить никаких претензий. Он спокойно продолжал работать, поскольку ни правительство, ни налоговые службы не догадывались, что в самом сердце страны заложена мощнейшая финансовая мина замедленного действия.

Выждав, пока утихнет шумиха, Виктор объявился на Багамских островах. На всемирный курорт он прилетел, разумеется, не отдыхать, а зарабатывать деньги: ведь на Багамах можно встретить представителей финансовой элиты всего мира. Однако самостоятельно проникнуть в круг ведущих бизнесменов Виктор не мог. Ему требовался посредник. Им стал 63-летний Дэвид Маркгрэт. Пообещав напарнику 10 % комиссионных от всех сделок, заключенных с его помощью, Кожены направил все свое обаяние на обитателей «налогового рая». Наиболее перспективным ему показался Майкл Дингман – влиятельный американский бизнесмен, топ-менеджер компании «Форд Мотор». У Дингмана, помимо нужных Виктору связей, имелось бурное прошлое: в свое время он чудом избежал тюремного заключения за финансовые махинации на Нью-Йоркской бирже. Так что найти с ним общий язык было нетрудно. Дингман, который читал в газетах о «пражском пирате», не мог отказать талантливому коллеге в поддержке. Вскоре партнеры работали в одном офисе.

В 1995 году, дождавшись благоприятной инвестиционной ситуации в Чехии, Кожены вместе с Дингманом через «Гарвардский фонд» занялся скупкой акций восьми наиболее престижных чешских компаний. Конечной целью авантюристов была реструктуризация чешской экономики (разумеется, в расчете на огромную прибыль). Однако чешские власти не пришли в восторг от иностранного вмешательства в экономику страны, и Кожены решил поступить иначе: быстро вернуть все вложенные средства. В течение нескольких месяцев шла лихорадочная работа: в спешном порядке распродавались активы «Гарвардского фонда». В результате фонд подешевел на 80 %, Кожены положил на счет, по разным оценкам, от 200 до 700 млн долларов, а Чехия оказалась на грани финансового кризиса. Иностранные инвесторы не желали иметь дело с такой непредсказуемой страной. Но чехи были совершенно бессильны: единственное, чем они могли отплатить Кожены, – лишили его чешского гражданства. Виктору пришлось немного похлопотать, и через очень короткое время он стал гражданином Ирландии. В этой афере оказался еще один пострадавший: Дэвид Маркгрэт, который уже потирал руки в предвкушении комиссионных. Кожены заявил, что отказывается выполнять взятые на себя обязательства, поскольку контракт с Дэвидом он подписал в состоянии алкогольного опьянения и не осознавал, что делает. Только когда Маркгрэт пригрозил обратиться в суд, Кожены с великой неохотой отдал ему 1 млн долларов.