Добрые русские люди. От Ивана III до Константина Крылова. Исторические портреты деятелей русской истории и культуры - Егор Станиславович Холмогоров

и происходит трагедия — июньским днем 1839 года помещика М. А. Достоевского находят мёртвым в поле — признаков насилия нет, но всем очевидно, что его убили крестьяне.

Фёдор Михайлович тяжело переживал смерть отца, именно после неё появляются первые признаки эпилепсии. На протяжении всего творчества Достоевского его герои, так или иначе, изживают действительные или мнимые и сильно преувеличенные грехи Михаила Андреевича, всегда на страницах этих романов царит преступление, и тщетный поиск отца.

Трагедия в Даровом имела ещё одно последствие. Первый из русских классиков — Фёдор Достоевский не был помещиком. У него нет ни пушкинского усадебного интеллектуализма, ни тургеневских красот природы, ни толстовского изящества персон. Его герои — душевно изломанные беспочвенные горожане. Такие же, как мы с вами.

Бедные люди

В Инженерном училище юный Ф. Достоевский думал не столько о математике и фортификации, сколько о поэзии и драме.

Он часто подсаживался к угловому окну, выходящему на Фонтанку, читал и мечтал. «Илиада» и «Одиссея» Гомера, трагедии и комедии Шекспира, фантасмагории Гофмана, «Разбойники» Шиллера и «Фауст» Гёте, романтические поэмы Байрона; Пушкин, Пушкин, Пушкин, и снова Пушкин. Вскоре к этому прибавятся романы современниковфранцузов — Виктора Гюго и Оноре де Бальзака.

Ф. Достоевский — один из самых интеллектуально подкованных писателей в нашей литературе. Когда его упрекают в неряшливости слога, мрачности образов, недостаточной художественности, порой — неприятности, надо понимать, что это не от неумения — это сознательный выбор.

На дне своей души Достоевский всегда остается сентименталистом и, в то же время, романтиком (хотя эти литературные направления отчасти противоположны). Однако он отказывается быть обманщиком, который навеет человечеству сон золотой. Но он отказывается быть и пошлым «реалистом», который дает отталкивающие картины действительности только для того, чтобы вызвать ужас и этим подорвать общественный порядок.

Окончив Главное инженерное училище, Ф. М. Достоевский почти сразу же выходит в отставку, чтобы заняться литературой и первая же его вещь, роман в письмах «Бедные люди», приносит ему оглушительный успех.

Это первый подход Достоевского к его вечной теме униженных и оскорбленных. Повесть в письмах рассказывает о любви пожилого чиновника Макара Девушкина к юной Вареньке на фоне убогого быта Санкт-Петербурга и переполненных тараканами квартир с засаленными обоями.

Как быть униженному человеку, униженному всей средой, всей социальной обстановкой, всей злобой людской? Где обрести хотя бы клочок своего достоинства в этих кишащих материальными и душевными нечистотами городах? Достоевский берет намеченный Гоголем в «Шинели» образ Акакия Акакиевича и наделяет его чувствительной, нежной душой и самосознанием.

«Бедные люди капризные, он, бедный-то человек, он взыскателен; он и на свет-то Божий иначе смотрит и на каждого прохожего косо глядит… да прислушивается к каждому слову, дескать, не про него ли там что говорят, что вот, дескать, он такой неказистый».

Достоевский добирается до самих глубин человеческой психологии, в которой болезненное стремление утвердить собственное достоинство является ведущим мотивом как самых прекрасных, так и самых отвратительных человеческих поступков.

Вновь и вновь Достоевский приступает к этой теме. С годами и опытом для писателя раскрывается страшная правда. Униженный может быть эгоистом в своей униженности. Оскорбленный может замкнуться в самолюбовании своей оскорбленностью. Страдающий может навязчиво наслаждаться своим страданием.

В романе «Униженные и оскорбленные», рассказывающем о несчастных Наташе Ихменьевой и Нелли и о погубившем их «демоническом» князе Валковском, злодей торжествует и происходит это именно потому, что вместо деятельной любви жертвы злодея замыкаются в своем обиженном страдании. Сами по себе униженность и обида могут оказаться формой зла.

Спор о Христе

Виссарион Белинский — деспотичный литературный критик, изрядно искорежил русскую литературу требованиями «реализма», «раскрытия социального вопроса». Перешедший от восторга перед императором к ненависти ко всему, что ассоциировалось с «православием и самодержавием», В. Белинский, не выучив ни одного иностранного языка, преклонялся перед всем западным и ненавидел почти всё русское, особенно традиционно русское — именно он всюду распространял позорный речекряк «квасной патриотизм».

«Мы все терпеть не могли Белинского, переехавшего в Петербург… и обнаружившего гнусную враждебность к Москве, к русскому человеку и ко всему нашему русскому направлению», — вспоминал славянофил Сергей Аксаков.

Поначалу Белинский восторженно приветствовал Достоевского, так как увидел в его «Бедных людях» роман социального протеста. Критик надеялся противопоставить молодого гения Гоголю, всё глубже погружавшемуся в православную славянофильскую мистику. Однако вскоре оказалось, что Достоевского занимает не социальный вопрос, а проблема человеческой личности, к тому же он — христианин. Белинский начинает вместе со своим кружком травить писателя, не брезгуя самыми низкими приемами.

Закончиться это для Достоевского могло весьма скверно. В те же самые годы В. Г. Белинский довёл печатными издевательствами до самоубийства молодого поэта-романтика Е. Л. Милькеева, родом из Сибири: просто за то, что его стихи горячо поддержали в печати В. А. Жуковский, С. П. Шевырёв, бывший пушкинский круг и славянофилы. Жаль, что в Своде законов Российской Империи не было статьи про доведение до самоубийства: отправился бы Белинский по уголовной статье, куда следует, на должный срок.

В то же время, Белинский не перестает убеждать Достоевского отречься от христианства. Белинский обрабатывает Достоевского в духе собственного фанатичного социализма и атеизма. Он обрушивает на собеседника всю демоническую энергию собственной чёрной страсти, все мыслимые логические аргументы — этот напор пленника логической идеи мы найдем потом и у Раскольникова, и у Ивана Карамазова. Достоевский почти готов сдаться, но вся ярость критика-нигилиста разбивается о последний барьер — о Христа. Много лет спустя, в «Дневнике писателя» Достоевский вспоминал эти монологи критика-атеиста:

«— Мне даже умилительно смотреть на него, — прервал вдруг свои яростные восклицания Белинский… указывая на меня, — каждый-то раз, когда я вот так помяну Христа, у него всё лицо изменяется, точно заплакать хочет… Да поверьте же, наивный вы человек, — набросился он опять на меня, — поверь те же, что ваш Христос, если бы родился в наше время, был бы самым незаметным и обыкновенным человеком; так и стушевался бы при нынешней науке».

В 1847 году выходят в свет «Выбранные места из переписки с друзьями», в которых Н. В. Гоголь призывает образованное русское общество обратиться к Церкви. Преодолевая собственное неверие, собственное незнание, собственную смутность православных понятий, Гоголь писал: «Церковь наша должна святиться в нас, Церковь, которая вся своими глубокими догматами и малейшими обрядами… прямо с неба для русского народа, которая одна в силах разрешить все вопросы наши, может произвести неслыханное чудо в виду всей Европы, дать силу России, изумить весь мир».

Ответом служит бешенное открытое письмо умирающего Белинского: «Проповедник кнута, апостол невежества, поборник обскурантизма и мракобесия… что Вы делаете?… Вы подобное учение опираете на православную церковь —