Сломанные вещи - Лорен Оливер

БРИНН

Наше время

Дом Хита Мура меня разочаровывает – он слишком нормален для того, чтобы в нем жила ящерица-маскирующаяся-под-человека. Может быть, я ожидала, что он будет выглядеть совсем иначе, или рассчитывала увидеть одну-две таблички с предостережением вроде Берегитесь умственно неполноценного подростка с зашкаливающим уровнем тестостерона. Но это самый обыкновенный дом, на вполне нормальной улице, над подъездной дорогой установлен обруч для игры в баскетбол, и по внешним признакам нельзя понять, дома ли этот урод.

Слава богу, дверь открывает сам Хит. Впрочем, это и неудивительно, ведь сегодня вторник, так что его родители, скорее всего, на работе, а сам он лодырь, который не делает ничего, только отсасывает из этого мира жизненные блага. И все же, все же. То, что он дома, – это добрый знак.

С секунду он просто молча стоит, воззрившись на меня с отвисшей челюстью, поэтому мне виден его толстый язык.

– Я пришла, чтобы поговорить о Саммер, – заявляю я – при этих словах он мгновенно захлопывает рот. Я не жду, когда он пригласит меня войти – тогда мне пришлось бы ждать ох как долго, – и сама протискиваюсь в дом мимо него. Странно, что такой приятный с виду дом мог приютить такую мерзкую жалкую жабу, как Хит. В гостиной собака, похожая на большой меховой шар, тявкает с собачьей подстилки, лежащей рядом с журнальным столиком, на котором тесно расставлены семейные фотографии.

Хит смотрит на меня исподлобья, держась на расстоянии в добрые восемь футов и засунув руки в карманы. Куда-то подевалась его храбрость, когда за спиной нет подручных – близнецов, похожих на чудовище Франкенштейна.

– Мне нечего тебе сказать. – Он вздергивает подбородок. – И у меня, знаешь ли, было алиби.

– Не было у тебя никакого алиби. Джейк рассказал мне, что вы, ребята, просто покрывали друг друга. Расслабься, – добавляю я, когда он начинает протестовать. – Я не думаю, что это сделал ты. Ведь совершение убийства требует, чтобы у человека в башке имелось более одной активной клетки мозгового вещества.

Своим противным языком он облизывает нижнюю губу.

– Тогда о чем же ты хочешь поговорить?

Я делаю глубокий вздох.

– Я хочу знать, что она рассказала вам с Джейком, – заявляю я, и, поскольку он продолжает смотреть на меня с тем же выражением полной тупости на лице, поясняю: – Обо мне. Об… увлечении девушками.

На самом деле мне хочется выяснить, рассказала ли она ему о том, что произошло между нами, когда она влезла тем вечером в окно моей спальни: и о том, что для меня священно и сокровенно, и о том, как она отшатнулась после того, как мы поцеловались, и о том, какая ужасная улыбка играла на ее лице, когда она потом смотрела на меня. Мне известно только одно – то, что через несколько дней слух, что я грандиознейшая лесбиянка – можно подумать, что можно быть мини-лесбиянкой – распространился уже по всей школе, и некоторые девочки отказывались переодеваться в раздевалке, если рядом была я, а сама Саммер вела себя со мной так, будто у меня заразная болезнь, причем такая, от которой через поры на твоем теле выступает кровь.

Джейк и Саммер расстались, и теперь я знаю, что она начала встречаться с Хитом. В то время Саммер не разговаривала со мной и даже не желала смотреть в мою сторону. Я помню, как попыталась приблизиться к ней в очереди на обед и как она развернулась, взбешенная, словно я ее ударила. Не исходи слюнями, МакНэлли. Я не из тех, кто увлекается девушками, поняла? Самое странное при этом то, как она тогда рассвирепела – она была почти в истерике, – как будто это я причинила вред ей. Как будто это я разгласила ее секрет.

Все рассмеялись. Я помню, каково мне было тогда – словно кто-то бейсбольной битой выбил из меня желудок, подбросил мои кишки к потолку и вышел из кафетерия, унося с собой мои легкие. Но, несмотря ни на что, я все эти годы цеплялась за мысль о том, что Саммер все-таки любила меня. Что я была ей небезразлична. Что важно продолжать хранить в тайне ее секреты, не выдавать их и никому не рассказывать, что она творила в тот день в лесу.

Именно Саммер превратила меня в чудовище в глазах остальных. И именно она должна вернуть мне мой настоящий облик.

Когда Хит тщится думать, легко можно себе представить, как у него из ушей валит дым. Совершенно очевидно, что мыслительный процесс заставляет его мозги раскаляться от напряжения.

– А не поздно ли тебе начинать волноваться из-за своей репутации? Все и так давно знают, что ты лесба, МакНэлли.

– Верно. Точно так же, как все знают, что ты девственник, – говорю я, и он бросает на меня злобный взгляд. Это была всего лишь догадка, но, похоже, я попала в точку. Вот и хорошо. Этому жалкому куску дерьма следует просто жениться на своей правой пятерне и на этом прекратить свои мытарства. – Что она тебе рассказала?

– Она ничего мне не рассказывала, – ворчит он. – Это ни для кого не было секретом. Об этом знали даже учителя.

У меня сводит желудок.

– О чем ты?

Он пожимает плечами.

– Именно так я об этом и узнал, – говорит он. – Моя учительница сказала, что гордится мной. Гордится тем, что я такой непредвзятый. Сама понимаешь… из-за того, что я встречался с девушкой, которая… – Он замолкает, и на долю секунды на его лице мелькает смущение.

– С девушкой, которая что? – Теперь уже я чувствую, как мой мозг раскаляется, пытаясь взять в толк, что все это значит.

Он закатывает глаза.

– С девушкой, которая увлекается другими девушками, – отвечает он. – Я еще раньше начал кумекать, как это чудно – что прежде вы проводили столько времени вместе. А Саммер стала выеживаться, когда я посмеялся над ней из-за этих дел. – Он складывает руки на груди, приняв раздраженный вид обиженного. Как будто то, что я лесбиянка, – это прямой удар по самолюбию, как будто этим я просто пытаюсь поставить его в неловкое положение. – Поэтому-то я тогда уже кое о чем догадывался. А когда мисс Грей взяла меня за плечо и отвела в сторонку…

– Мисс Грей? – Внезапно я начинаю чувствовать себя так, будто меня парализовали электрошокером. Появляются шум в ушах и головная боль.

– Да, учительница английского. – Хит смотрит на меня как-то странно, вероятно, потому, что я почти выкрикнула ее имя.

– Твоя… – Мой голос замирает в глубинах горла. Я качаю головой. – А нам мисс Грей преподавала навыки безопасности.

Хит пожимает плечами.

– Наша постоянная учительница английского была тогда в отпуске по беременности, и мисс Грей ее временно замещала, – поясняет он. – Раньше она уже преподавала английский. – Он смотрит на меня, щуря глаза. – А что? В чем дело?