Взгляд Медузы - Торкиль Дамхауг

Когда Аксель проехал Конгсвингер, было без четверти два. Стрелка указателя уровня бензина качнулась вниз на красное поле, но он тянул с остановкой.

Он отъехал подальше от долины реки Гломма, и местность изменилась. Дорога петляла между двумя стенами густого ельника. Если он найдет Мириам, что с ними будет? Он знал это, но страшился додумать эту мысль до конца.

— Чтобы не быть самому себе отвратительным, ты должен ответить за свои поступки, — пробормотал Аксель, и слова эти будто были сказаны голосом отца.

Торстейн Гленне презирал тех, кто не умеет отвечать за свои поступки, кто прячется в кусты и оставляет другим расхлебывать кашу. И как всегда поступает Бреде, думал отец: «Ты ни в коем случае не должен стать таким». Голос матери: «Аксель — сын своего отца».

Он проехал мимо озера; должно быть, это и было Фалл-шёэн. Добрался до места, которое называлось Омуэн, свернул на бензоколонку. Ночью она не обслуживалась, и Аксель остановился возле автоматического насоса, где можно было расплатиться карточкой. «Ты здесь работал, — подумал Аксель, откинув крышку бензобака и опустив в него шланг, — может быть, ты до сих пор работаешь здесь. Я наступаю тебе на пятки, а ты ничего не подозреваешь».

Ему хотелось пить; обогнув здание, он нашел кран, с жадностью припал к нему. На углу стоял мусорный контейнер. Аксель подобрал канистру из-под стеклоочистителя, сполоснул ее и набрал бензина в нее тоже, уселся в автомобиль и заново изучил карту. Рассмотрел фотографию выкрашенного коричневой олифой домика, который затерялся где-то в глубине леса. Двинувшись снова в путь, он начал считать отходившие от дороги проселки, свернул на третий из них. «Охейм» было написано на указателе.

Аксель посмотрел на спидометр. Пройденное машиной расстояние составляло почти пять километров. Справа показался поворот на лесную дорогу. Она шла на северо-восток и терялась среди густого ельника. Пятнадцать минут он ехал по ухабистому и каменистому проселку. Потом дорога делала резкий поворот и уходила круто вверх. На вершине холма ее перегораживал шлагбаум. Аксель увидел, что шлагбаум заперт на внушительный замок. Пришлось задним ходом возвращаться в сторону проселка. Через пару сотен метров он добрался до места, где можно было припарковать машину, вынул из бардачка карманный фонарик, который ему одолжила Рита, потрусил назад к шлагбауму. Если бы полиция добралась сюда раньше его, они бы срезали замок. Он позвонил инспектору Нурбакку, тот не отвечал. Аксель прикинул, стоит ли дожидаться его приезда. «Мириам», — пронеслось у него в голове, и он отказался от этой затеи.

По ту сторону шлагбаума склон вздымался еще круче. На вершине дорога огибала маленькое озерцо. Тишину нарушали только звук его шагов по пружинящей почве, шумное дыхание, стук сердца. За невысоким пригорком стоял домик. Аксель едва различал его очертания в темноте, но чувствовал, что это там. Подойдя вплотную, он узнал ту стену, на фоне которой была сфотографирована Мириам на том снимке, — темные мореные поперечные доски.

Дверь была заперта. Он обошел домишко, включил фонарик и посветил в окно. С той стороны, что была закрыта от ветра, — несколько окошек поменьше. Аксель осмотрелся в поисках чего-нибудь, чем можно было бы разбить стекло. В дальнем конце двора стоял сарай. Он тоже был заперт, но ушки, к которым крепился навесной замок, проржавели и разболтались. Он взялся покрепче и дернул; ему удалось сорвать замок, и он повалился навзничь вместе с дверью. Аксель посветил в темноту, увидел высокий штабель дров, вытащил из него полено. Штабель посыпался. Он скорее почувствовал, чем заметил тень, промелькнувшую над ним, увернулся, но его ударили чем-то большим и тяжелым, тем не менее ему удалось выскочить из сарая.

Когда он снова туда заглянул, на полу лежала темная неподвижная туша. Он пнул ее ногой. Огромный безжизненный зверь — медведь. Глаза остекленели, из открытой пасти торчали острые желтые зубы. Это было чучело зверя, приколоченное к подставке. Две лапы были отрезаны. Аксель отпихнул его в сторону и прихватил с собой деревяшку, из-за которой развалилась поленница. Собравшись выходить, он обнаружил прицеп, стоявший внутри сарая прямо перед выходом. Это был детский раскладной прицеп для велосипеда, совсем новый.

Он разбил стекло, откинул крючки, пролез внутрь, постоял, принюхиваясь. Пыль и древесная смола, вонь протухшей еды. Аксель посветил фонариком по сторонам. На полу домотканые коврики. Сам пол, похоже, недавно покрыли лаком. Дрова в печи. На двух стенах — пейзажи с изображением озерца и заходящего солнца за деревьями. Полуоткрытая дверь в крохотную кухоньку. Холодильник был закрыт, но отключен от сети. На полках — пара коробок с прокисшим молоком и никакой еды, которая могла бы так вонять. У входной двери он нашел ящик с предохранителями. Значит, в домике имеется свой электрогенератор.

На столике в гостиной лежали карта местности и конверт, в конверте фотографии. Аксель достал их, посветил на ту, что оказалась сверху. Мириам, идущая по городской улице. Следующей оказалась фотография хутора, на котором она выросла, снятая из окна. На третьем фото была запечатлена женщина в темном пальто, выходящая из дому. Аксель узнал Сесилию Давидсен и ее виллу в районе Виндерн. Он быстро просмотрел остальные снимки. Фотография машины Мириам, внутри угадываются два силуэта, на заднем плане — паром, курсирующий между центром и Несодденом. Потом он сам, выходящий из автомобиля. Последний снимок в стопке был сделан в темной комнате. Он сумел различить свое собственное лицо на какой-то кровати. Рядом с ним на подушке — темные волосы Мириам. Аксель отшвырнул фотографии на стол.

За печкой он обнаружил две двери. Ближайшая из них вела в спальню с двухъярусной кроватью. В углу шкаф, набитый шерстяными одеялами.

Вторая дверь была заперта. На полу перед ней что-то лежало. Белая футболка. Он расправил ее и тотчас же узнал — по ее имени, выложенному на груди розовыми пайетками. Футболка была вся в засохших желтоватых пятнах. Аксель всем телом навалился на запертую дверь. Та не поддавалась.

— Мириам, — прошептал он в щель между дверью и стеной, прижался к ней ухом и прислушался.

Оттуда не донеслось ни звука.

Он достал мобильный телефон, снова попробовал набрать номер младшего инспектора. И в ту же секунду звонок телефона раздался на кухне. Аксель схватил полено, которое оставил на столике в гостиной, осторожно прокрался на кухню, терзаемый ужасным предчувствием. Что-то случилось позади него. Не успел он обернуться, как на него что-то обрушилось, на мгновение расколов тьму перед глазами. И он провалился в небытие.

В начале восьмого Нина Йенсен была уже в своем кабинете. Она беспокойно спала и проснулась рано. Проворочавшись в постели больше часу, она решила лучше встать и заняться чем-нибудь полезным.

Выплюнув изо рта никотиновую жвачку, она напечатала свой пароль и вошла в систему.

— Ну, вперед, по новой, — пробормотала она обреченно.