Атлас. История Па Солта - Люсинда Райли

ее беременность уже становится видна. Хуже того, у нее есть жених, который сражается во Франции.

Я покачал головой.

– Боже мой. Меня до сих пор поражает, что эти дворянчики считают себя всемогущими правителями.

– Я ношу ей еду, – продолжала Элле. – Сейчас она должна есть за двоих, а рационы, которые им выдают, – это сущие крохи.

Доброта Элле рассеяла мой гнев, и я обнял ее.

За последние несколько месяцев ухаживания Тедди Вогана становились все более недвусмысленными. Элле говорила мне о его нелепых предложениях и попытках приставать к ней. На днях он дошел до того, что положил руку Элле на спину, когда Флора находилась на кухне. Наглость этого парня не имеет пределов.

Позавчера я допоздна работал в огороде, заключая растения в проволочные клетки от ночных набегов местного кроличьего воинства. Я резал проволоку, когда услышал знакомый рев спортивного автомобиля, ехавшего по длинной гравийной дорожке Хайвельда. На этот раз вместо того, чтобы доехать до своего дома, Тедди остановил автомобиль перед нашим коттеджем. Я увидел, как он, спотыкаясь, вышел на улицу и исчез за автомобилем. Понимая, что дело неладно, я бросил горелку и побежал к коттеджу. Когда я оказался на месте, дверь была распахнута, а Тедди взгромоздился на Элле на нашем диване.

– Давай, твой муж не обязан знать об этом, – пыхтел он.

– Пожалуйста, отстань от меня! – кричала Элле.

Ослепленный яростью, я ухватил Тедди за шиворот и отбросил его в сторону. Элле спряталась за моей спиной.

– Он вошел и набросился на меня! – прорыдала она.

Тедди неуклюже поднялся и бросился на меня с кулаками, но промахнулся, когда я отступил от него.

– Вон из нашего дома! – заорал я. – Немедленно!

– Что это еще за ваш дом? – заплетающимся языком выкрикнул он. – Это мой дом. Здесь все вокруг – мой дом!

– Нет, мелкий придурок. Этот дом принадлежит твоим родителям.

– Ага, только они умрут, а вы будете работать на меня. – Он ухмыльнулся. – И тогда я получу все, что захочу.

– Мы никогда не будем работать на тебя. А теперь убирайся отсюда! Ты пьян.

– Да, я пьян. – Он споткнулся и подошел на шаг ближе ко мне. – Может быть, но я хотя бы не вру!

Он ткнул пальцем мне в грудь. Я похолодел от ужаса.

– Что ты имеешь в виду, а?

– Ты не француз. У меня был товарищ по комнате, француз, еще в Оксфорде. Он говорил совсем не так, как ты. Ты – маленький лжец, Танит. – Он попятился и всплеснул руками. – А может быть, ты шпион? Я должен сообщить о тебе в министерство обороны.

– И как ты думаешь, за чем я шпионю в Хайвельде? – не уступал я. – За картошкой?

– Мой папаша – важный человек. Может, ты хочешь узнать, чем он занимается на авиабазе? – Он потряс указательным пальцем перед моим лицом. – Один звонок, и полиция заберет тебя отсюда. Тебе это не понравится, а, Танит? Все копаешь вокруг, задаешь разные неудобные вопросы… Наверное, они посадят тебя под замок. Но не беспокойся: я позабочусь о твоей жене…

Он похотливо улыбнулся Элле. Я схватил его за шиворот, снова сбил с ног и поволок к двери.

– Эй, руки прочь от меня! Ты просто негодный слуга, и ты всегда будешь…

Я захлопнул за ним дверь и повернулся к Элле:

– Ты в порядке?

– Да, я читала. Он ворвался сюда, и… Не знаю, что было бы, если бы ты не пришел! – зарыдала она.

– Я всегда буду рядом и защищу тебя, Элле. – Я крепко обнял ее. – Знаю, что он часто посещает местный паб, но до сих пор я не видел его таким пьяным. Этот парень просто сорвался с катушек.

Элле начала дрожать всем телом.

– Иди сюда, любимая, я сделаю тебе сладкий чай.

Я усадил ее на диван и пошел в нашу уютную кухню, где поставил на плиту маленький бронзовый чайник. Я обводил взглядом наше благословенное убежище, и на сердце у меня было тяжело. Я понимал, что остался только один выход.

– Думаю, я знаю, почему Тедди так напился. – Элле шмыгнула носом. – Судя по всему, леди Воган недавно устроила серьезный разговор по поводу Тесси Смит. До меня дошли слухи из «женской поддержки».

– Пожалуй, это правдоподобное объяснение. – Я со вздохом присоединился к ней. – Первым делом мы должны уведомить Флору о нашем отъезде завтра утром.

Элле опустила голову.

– Нет…

Я обвил рукой ее талию.

– Понимаю, любимая. Но тут не может быть никаких дискуссий. Нам опасно оставаться в поместье. Мы не можем допустить дальнейших приставаний Тедди, а я не могу рисковать его звонком в полицию или в министерство обороны. У нас нет выбора, – сурово добавил я.

Элле посмотрела на меня.

– Ты правда думаешь, что Тедди позвонит туда?

Я печально пожал плечами.

– Кто знает? Я понимаю, что он был пьян. Но, думаю, риск того не стоит.

– Бо, мы были так счастливы здесь! – всхлипнула Элле. – Я не уверена, что снова смогу скитаться по миру. Это уже слишком.

Я встал и подошел к засвистевшему чайнику.

– Мне хотелось бы навсегда остаться здесь. Но, если мы хотим оставаться вместе, нам нужно двигаться дальше, Элле.

Я налил в кружку кипяток и заварил чайные листья в ситечке.

– Ты можешь начать все сначала, Бо? Построить жизнь заново? Бросить все, что мы создали здесь?

Я вручил Элле горячий напиток и сел рядом.

– Элле, когда я был мальчиком, то думал, что «дом» означает крышу над головой, безопасность и еду на столе. – Я взял ее свободную руку. – Ты показала мне, что дом – это не физическое место, а ощущение близости к любимому человеку. Пока я с тобой, я дома.

Некоторое время мы сидели взявшись за руки и размышляли о нашей потере и о ее последствиях. Наконец Элле заговорила:

– Куда мы отправимся на этот раз?

Я опустил голову на руки. Вспышка адреналина после стычки с Тедди окончательно выдохлась, и я ощущал безмерную усталость.

– Как насчет Лондона? – спросил я. – Там нет недостатка в работе.

– Что, на оружейной фабрике? – фыркнула Элле.

Я покачал головой.

– Нет, любимая. По словам Арчи, операция по освобождению Франции может начаться в любое время. Он говорил об огромной десантной высадке на пляжах Нормандии. Я считаю, что в Лондоне будет безопасно.

Элле пила чай, и краска постепенно возвращалась на ее лицо.

– Ты понимаешь, что будет означать конец войны. Наверное, я освобожусь от гонений, но Криг Эсзу будет волен уехать, куда захочет. Если он найдет нас…

– Знаю, – перебил я. – Тем больше причин оставаться в движении.

На следующее утро