В спецслужбах трех государств - Николай Голушко

Когда надо было разыграть свои политические козыри, ввести в заблуждение общество, Леонид Макарович любил обращаться к «воле народа» — главного носителя независимости государства. «Я должен слухати только Верховный совет и свой народ, душевный, добрый, миролюбивый, сообразительный и трудолюбивый».

Для достижения реального влияния в условиях объявленного суверенитета Кравчук держал в своих руках создание дееспособных органов власти. Он установил доверительные контакты с министром внутренних дел Василишиным, приглашал на заседания президиума Верховного совета генерального прокурора и председателя КГБ, активно способствовал возникновению самостоятельной украинской Службы национальной безопасности. Председатель Верховного совета Кравчук встречался с сотрудниками КГБ республики на совещании при подведении итогов оперативно-служебной деятельности за 1990 год.

В своем выступлении на этом совещании я охарактеризовал прошедший год как сложный этап продолжающихся коренных перемен в республике. Руководство КГБ не раз высказывало свою обеспокоенность ростом экстремистских и националистических проявлений, явных сепаратистских замыслов. Особенно тревожили негативные настроения среди населения в связи с падением жизненного уровня, усугубившегося недостатками в социальной сфере. Наряду с этим, мы имели достоверные данные о стратегических установках иностранных спецслужб, зарубежных ОУН, которые сводились к целенаправленному подталкиванию оппозиционных элементов в республике к «переходу от единичных антисоветских акций к массовому национальному движению за выход Украины из состава СССР». Так откровенно провозглашались цели и интересы западных спецслужб.

Речь Кравчука перед личным составом КГБ прояснила видение руководителем республики главных задач органов безопасности. На первое место он выдвинул требование строгого соблюдения законности при исполнении КГБ своих властных полномочий. Кравчук призвал обеспечить республиканские органы власти и управления упреждающей информацией о враждебных замыслах иностранных спецслужб против Украины, намерениях и действиях антиконституционных сил внутри республики. Он считал необходимым, чтобы КГБ своими методами и средствами содействовал в стабилизации социально-политической обстановки, решительной борьбе с экономическими преступлениями и нарастающей коррупцией. Перед сотрудниками КГБ были поставлены задачи по недопущению нанесения экономического ущерба республике в ходе развивающихся внешне-экономических связей с зарубежными партнерами. В этой области уже на начальном этапе наши контрразведывательные подразделения сумели квалифицированно организовать работу по защите экономических интересов республики: было предупреждено более 50 попыток причинения существенного экономического ущерба при заключении международных контрактов, поставок из-за рубежа некачественного и некомплектного оборудования. Более 20 трудовых коллективов выразили нам благодарность за оказание помощи при сопровождении международных торговых соглашений.

Положительно оценивая проводимую работу по реабилитации граждан, пострадавших в годы репрессий, Кравчук потребовал решительно отмежеваться от наследия сталинизма.

Выступление в КГБ председателя Верховного совета было встречено с одобрением и имело большое значение: в условиях тревожного времени оно ориентировало на главные проблемы, вызывавшие беспокойство у руководства республики. Сотрудники почувствовали свою сопричастность к созданию новой реальности в жизни республики и понимали, что должны действовать энергичнее в ее интересах. Постановкой перед КГБ конкретных задач Кравчук продемонстрировал государственный подход, что явилось неплохим началом в его непосредственном руководстве спецслужбами, опыта которого у него еще не было.

Националистические элементы были недовольны избранием коммуниста Кравчука главой высшего законодательного органа, инспирировали против депутатов-коммунистов и лично против него массовые выступления, которые все больше стали приобретать политико-экстремистский характер. К проведению антиобщественных акций впервые были широко привлечены студенты. Молодежные группы (в основном из западного региона страны) прибегли к тактике сооружения палаточных городков на центральной площади столицы и объявления бессрочных студенческих голодовок. Митингующие требовали немедленного роспуска состава Верховного совета, проведения досрочных выборов на многопартийной основе, ликвидации Коммунистической партии и комсомола, национализации их имущества, отказа от призыва в Советскую армию и установления порядка прохождения воинской службы призывниками только на территории Украины. Особенно яростным нападкам подвергался Кабинет министров, глава правительства Виталий Масол, имевший (в отличие от пришедших к руководству первых лиц) огромный авторитет в промышленных кругах республики и страны.

Оценивая происходящие события тех лет, я не перестаю восхищаться мудростью, прозорливостью, гражданским мужеством Масола, который призывал сохранить нерушимость СССР как федерации нового типа, основанной на базе экономически выверенного разделения труда, эквивалентном обмене продукции между республиками, договорном принципе построения Союза и надежности правовых гарантий суверенитета его членов. Курс на экономическую самоизоляцию, считал Масол, бесперспективен, ибо ведет в тупик.

Обстановка в республике накалялась, с каждым днем грозила правительственным кризисом. В результате спланированных провокационных акций и при прямой поддержке Кравчука митингующие добились отставки правительства Масола, что вдохновило националистические элементы на требования дополнительных уступок со стороны властей.

Когда оппозиционные силы стали практиковать массовые антиобщественные акции, правоохранительные органы оказались не в состоянии обеспечить надлежащий правопорядок. Палаточные городки явились новой формой протеста, который был применен против существующей власти только на Украине. Правоохранительные органы не применяли к митингующей молодежи традиционные методы и средства принуждения (как это сделали, к примеру, китайцы при разгоне студенческих демонстраций). Хотя формально уголовные дела по антиобщественным событиям возбуждались, но их расследование стало невозможным из-за давления «демократических сил», групповых протестов, угроз погромов милиции, безудержной травли правоохранительных структур в средствах массовой информации. Даже по явным хулиганским действиям, в том числе нарушению уличного движения и перекрытию митингующими дорог, следствие не доводилось до логического конца.

Когда органами КГБ республики был арестован один из экстремистски настроенных студенческих лидеров, это правовое действие повлекло новую волну студенческих протестов и прямое вмешательство Кравчука. Под предлогом предотвращения большего зла — наступления политического взрыва — он потребовал освобождения задержанного из-под стражи и выдал на будущее «личную гарантию безопасности студенчества». Такая политика руководства республики приводила к дальнейшей безнаказанности, популизму и увеличению нежелательных проявлений. Органы внутренних дел в западном регионе республики были деморализованы, срастались с националистами, стали переходить на сторону национал-демократов. В этих условиях начальник милиции Львовской области боевой, бескомпромиссный генерал Попов из-за давления националистических элементов вынужден был покинуть город.