📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиПоследний трюк - Себастьян де Кастелл

Последний трюк - Себастьян де Кастелл

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 108
Перейти на страницу:

– Твоё настоящее имя.

– Понятия не имею. Все в храме называют меня Богом.

– Ты упомянул другой голос, который слышишь в своей голове. Кто он такой? Как он тебя называет?

– Сейчас не твоя очередь.

Мальчик двинул лучника.

– А как ты бы хотел меня называть?

Хотя вопрос казался праздным, у меня возникло странное ощущение, что он своего рода проверка.

«Я никак не хочу тебя так называть, – подумал я. – Я не хочу, чтобы ты существовал. Я не хочу, чтобы где-то были Боги, которые сидят, выбирая судьбы других. Какое право имеет Бог решать мою судьбу?»

– И всё же, – громко сказал мальчик в ответ на мои невысказанные слова, – теперь Бог просит тебя выбрать его судьбу.

Он откинулся на спинку стула.

– Ты так и не ответил на мой вопрос.

Я уставился на доску, обдумывая следующий ход. Мальчик ошибался, думая, что в игре допустимо почти бесконечное количество ходов. Сперва так и есть, но стоит вам сделать первый гамбит, вы начинаете путь, который допускает всё меньше и меньше вариантов, пока, наконец, не остаётся только один.

– Шуджан, – сказал я наконец. – Я хотел бы называть тебя Шуджан.

Улыбка осветила его лицо.

– Шуджан! Да! Мне нравится!

Он потянулся через игровое поле и взял меня за руку.

– Спасибо, Келлен!

Он казался таким довольным, что мне стало неловко, как будто мне полагалось сделать что-то, чтобы скрепить его счастье. Я повернул ладонь так, чтобы теперь мы пожимали друг другу руки, и сказал:

– Приятно познакомиться, Шуджан.

Он тоже энергично потряс мне руку.

– Приятно познакомиться, Келлен!

Потом он убрал руку, и всё его веселье исчезло.

– Твоя очередь задавать вопрос.

– Вчера ты вызвал дождь, – сказал я, снова передвигая верблюда. Обычная стратегия шуджана заключается в том, чтобы ввести в игру как можно больше своих фигур, чтобы окружить противника, но пока я не был к такому готов. – А что ещё ты можешь?

– Когда я был всего лишь младенцем в пелёнках и визири показали меня моему народу с балкона этого шпиля, я обрушил ливень, благодаря которому из засушливых земель вокруг города поднялись сотни тысяч цветов. В следующий раз я явился всем, кто наблюдал за движением солнца и звёзд. Однажды я заставил смолкнуть все звуки в этих краях, от рёва ветра до трепета крыльев бабочек, чтобы все познали момент чистого, безмолвного размышления. Я исцелял больных и заставлял заклятых врагов молить друг друга о прощении.

Пять чудес, каждое из которых соответствовало одному из шести ликов Бога Берабеска: садовник, часовщик, отшельник, целитель, кающийся. Остался только один лик: воин.

«Он сказал, что Проклятие не одно из его чудес, так которое же шестое?»

Тут я понял: ответ очевиден.

«Чудо, которое арканисты всё ещё пишут на его плоти. Чудо, которое объединит секты Берабеска в единую армию, что промарширует по всему континенту».

Я отогнал эту мысль в надежде скрыть её от мальчика, сидящего напротив.

– Как ты узнал, что способен творить такие чудеса? – спросил я.

Шуджан покачал головой. Не моя очередь. Передвинув одну из колесниц на две клетки, он спросил:

– Какова бы ни была моя истинная суть, ты считаешь меня угрозой всему, что любишь. Почему ты не убил меня?

– Потому что я…

Я не договорил. Я и вправду не знал наверняка, что меня сдерживало. Я убивал раньше и по менее благородным причинам, чем предотвращение войны. Хоть Шуджан и выглядел невинным, в своей жизни я достаточно пострадал от иллюзий, чтобы не доверять такой наивной точке зрения. Кто знает, может, он демон, маскирующийся под мальчика. Почему бы мне просто не намотать ему на шею Бич Баоджары и не заняться делом, за которым меня послали?

– Я не люблю, когда меня контролируют, – сказал я наконец. – А убить тебя, не зная правды, – это слишком смахивает на…

– Акт подчинения? – предположил он.

Я молча кивнул.

– Интересно, – сказал он. – Возможно, мы к чему-то приближаемся.

– Не вижу, каким образом.

– Двигай следующую фигуру.

Я посмотрел на доску. Игра была ещё в самом начале, но он допустил ошибку с колесницей. В шуджане колесницу нельзя убрать с доски, но на неё можно «водрузить». Я поставил на неё своего орла. Теперь, хотя орёл не мог атаковать, он мог двигаться вместе с колесницей и его нельзя было убрать ни одной из фигур мальчика.

Да, если подумать, это довольно странная игра.

– Откуда ты знаешь, что именно способен сделать? – спросил я. – Дождь, исцеления?

– Это запечатлено в метках, – сказала Нифения, подтверждая мои прежние подозрения. Она принесла одну из книг в кожаном переплёте. – Арканисты в буквальном смысле слова вписывают чудеса в его плоть.

– Как заклинания?

Она покачала головой.

– Нет такого заклинания джен-теп, которое могло бы творить то, что творил он. Слишком велик размах. Законы физики просто не работают подобным образом, поэтому я не могу понять, как такое возможно.

– Чёрная Тень, – внезапно сказал я, инстинктивно притрагиваясь к извилистым линиям на своём лице. – Когда я был в Аббатстве Теней, там говорили, что Чёрная Тень создаёт своего рода проход в другие эфирные грани, где управляющие материей, энергией и жизнью законы работают по-другому, позволяя альтернативным правилам мгновенно просачиваться в нашу Вселенную.

– Но чтобы управлять ими, всё равно нужна воля, – сказала Нифения и показала на Шуджана. – Он был всего лишь младенцем, когда совершил своё первое чудо. Не мог он сделать такое сам.

– Как ты решаешь, когда нужно явить свои чудеса? – спросил я.

Шуджан пристально смотрел на игру, имя которой я ему дал.

– Есть… другой голос, который говорит в моём сознании. Когда визири выводят меня, чтобы поставить перед моим народом, голос помогает извлечь мои дары, чтобы я мог наградить ими других.

Ответ, хоть и достаточно ясный, дьявольски меня разозлил.

– Это ничего не объясняет. Как ты вообще можешь знать, что именно ты…

Он резко передвинул другую фигуру, на сей раз деревянного визиря, отсекая и мои собственные фигуры, и мой вопрос.

– Ты утверждаешь, что не любишь, когда тебя контролируют. Но можешь ли ты сказать мне, что значит быть свободным?

Я снял своего орла с колесницы и взял его визиря.

– Делать собственный выбор, свободный от влияния других.

Его лучник сел на колесницу. Я совершил дилетантскую ошибку. Ни одна фигура не может атаковать с колесницы, кроме лучника, но лучники способны сесть только на колесницу, оставленную другим игроком, а я её только что оставил.

1 ... 72 73 74 75 76 77 78 79 80 ... 108
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?