Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970-3 сентября 1971) - Ростислав Долгилевич

Между тем Кириллов и Ржевский делали ударение также на том, что четвертый пункт Общих постановлений был чрезвычайно важен и необходим в общем балансе взаимных интересов по четырехстороннему соглашению. «Широкие урегулирования… — писали они, — на которые пошли Советский Союз и ГДР в вопросах транзита, поездок западноберлинцев в ГДР, внешнеполитического представительства интересов Западного Берлина, несли с собой существенные облегчения для западноберлинского населения. Вместе с тем эти решения могли быть использованы националистическими, реваншистскими силами для того, чтобы проводить и после заключения Четырехстороннего соглашения прежнюю политику явочного пересмотра положения в Западном Берлине, подкопов под его статус. Пункт 4 создает необходимый инструментарий для противодействия таким попыткам, которые. предпринимаются обычно со ссылками на „согласие“, или „невозражение“ со стороны трех держав, данное якобы в соответствии с их „правами“. Попытки де-факто создавать в Западном Берлине новое положение без ясно выраженного на то согласия Советского Союза или даже вопреки его точке зрения незаконны, и инициаторы их должны быть готовы взять на себя всю ответственность за последствия подобных действий»[771].

Заключительный же вывод Кириллова и Ржевского по этому вопросу был сформулирован так: «Общие постановления Четырехстороннего соглашения образуют как бы общий фундамент, на котором построено соглашение, и, опираясь на который, оно может нормально функционировать. Его постановления по тем или иным конкретным вопросам должны читаться и пониматься в контексте Общих постановлений и в их рамках»[772]. С этим выводом авторов нельзя не согласиться.

Для участников переговоров особое значение имел вопрос о невхождении Западного Берлина в состав ФРГ. Фиксация положения, согласно которому Западный Берлин — не составная часть ФРГ, была краеугольным камнем и переговоров, и Четырехстороннего соглашения. Без включения в текст соглашения этого стержневого положения было бы немыслимо само заключение Четырехстороннего соглашения[773].

В западном проекте от 5 февраля 1971 г. этот вопрос затрагивался в пункте 2 приложения III (проект письменного сообщения союзников советскому послу). В нем говорилось: США, Англия и Франция заявляют, что «западные сектора не должны рассматриваться в качестве земли Федеративной Республики Германии и не управляются ею. Положения Основного закона Федеративной Республики Германии и конституции Берлина, которые говорят об обратном, приостановлены в своем действии и остаются таковыми по решению трех правительств»[774].

В советском проекте от 26 марта 1971 г. данному вопросу был посвящен пункт 1 части II — «Постановления, относящиеся к Берлину (Западному)». Он гласил: «Берлин (Западный) не является частью Федеративной Республики Германии и не управляется ею. Статьи основного закона ФРГ и городской конституции Берлина (Западного), которые не согласуются с вышеизложенным, не имеют силы. Отношения между Берлином (Западным) и Федеративной Республикой Германии не должны противоречить этому»[775].

Взаимоприемлемая формулировка этого вопроса в Четырехстороннем соглашении (часть II, пункт B) гласила: «Правительства Французской Республики, Соединенного Королевства и Соединенных Штатов Америки заявляют, что связи между Западными секторами Берлина и Федеративной Республикой Германии будут поддерживаться и развиваться с учетом того, что эти сектора по-прежнему не являются составной частью Федеративной Республики Германии и не будут управляться ею и впредь»[776]. К этому пункту примыкало по содержанию Приложение II, имевшее форму сообщения правительств трех западных дер

жав правительству СССР после консультаций с правительством ФРГ. В нем дословно повторялась формулировка, согласно которой западные сектора «по-прежнему не являются составной частью Федеративной Республики Германии и не будут управляться ею и впредь». Последующий текст в Приложении II был сформулирован так: «Положения Основного закона Федеративный Республики Германии и конституции, действующей в Западных секторах Берлина, которые не согласуются с вышеизложенным, приостановлены в своем действии и по-прежнему не будут иметь силы»[777].

В советской литературе по истории международных отношений второй половины XX в. подчеркивалось, что «в соглашении прежде всего четко фиксируется, что Западный Берлин на принадлежит ФРГ… Связи Западного Берлина с ФРГ могут поддерживаться и развиваться только с учетом того, что западные сектора Берлина „не являются составной частью Федеративной Республики Германии и не будут управляться ею и впредь“»[778].

Компромиссная формулировка Четырехстороннего соглашения по вопросу о непринадлежности Западного Берлина ФРГ отвечала интересам Советского Союза и не противоречила позиции западных держав, не раз заявлявших также и в прошлом, что Западный Берлин не является федеральной землей ФРГ.

Очень важную роль в ходе переговоров играл вопрос о связях Западного Берлина с ФРГ и масштабах федерального присутствия в городе. Он примыкал к вопросу о непринадлежности Западного Берлина Федеративной Республике и был неразрывно связан с ним.

В западных предложениях от 5 февраля 1971 г. этот вопрос излагался в пунктах 1,2,3 и 4 Приложения III (проект письменного сообщения союзников советскому послу).

Пункт 1 Приложения был сформулирован так: «Во исполнение своей верховной власти три державы определяют существо и объем отношений между западными секторами и Федеративной Республикой Германии. Они одобряют особые связи между их секторами и Федеративной Республикой Германии»[779]. После этого следовал пункт, гласивший, что эти сектора не должны рассматриваться в качестве земли ФРГ и не управляются ею. Пункт 3 предусматривал, что «конституционные органы Федеративной Республики Германии: федеральный президент, федеральный канцлер, федеральный кабинет, бундестаг и бундесрат в их пленарных заседаниях не будут осуществлять официальных конституционных актов в западных секторах. В западных секторах не будут проводиться федеральные собрания»[780]. Наконец, пункт 4 гласил, что правительство ФРГ «содержит бюро (множественное число. — Р. Д.) по связям с властями Франции, Англии и Соединенных Штатов и с сенатом. Эти бюро подчиняются федеральному уполномоченному, который представляет Федеративную Республику Германии перед этими властями и сенатом»[781]