Советская дипломатия на четырехсторонних переговорах по Западному Берлину (26 марта 1970-3 сентября 1971) - Ростислав Долгилевич

Комментируя эту часть четырехстороннего соглашения, Кириллов и Ржевский писали: «Таким образом, соглашение исходит из безусловной необходимости платежей за поддержание соответствующих путей, средств и сооружений, которые предоставляет ГДР для транзита. Помимо этого, оно исходит из возможности получения ГДР и других сборов, пошлин и возмещений за расходы, возникающие в связи с транзитом. Подобные платежи могут осуществляться паушально. Предпосылкой для этого является, разумеется, договоренность между ГДР и ФРГ, устраивающая стороны. В случаях, если для достижения такой договоренности возникали бы какие-либо трудности или препятствия, ГДР может обеспечить поступление соответствующих платежей и другим путем, который она сочла бы целесообразным, исходя из складывающихся условий»[816].

В целом можно сказать, что в вопросе о гражданском транзите обе стороны значительно отошли от изначально заявленных позиций, сделав важные шаги навстречу друг другу. Компромиссный характер формулировок четырехстороннего соглашения был очевиден и не вызвал ни малейших сомнений.

Еще одним трудным вопросом на переговорах был вопрос о посещениях западноберлинцами столицы ГДР или, если расширить его рамки, вопрос о связях между Западным Берлином и ГДР.

В западном проекте соглашения от 5 февраля 1971 г. (часть II, раздел «б», пункт 1) говорилось:

«1. Сообщение внутри города и его окружением будет улучшено.

а) Постоянные жители западных секторов будут иметь возможность посещать и передвигаться в остальной части города на условиях, не более ограничительных, чем существующие в настоящее время для постоянных жителей Федеративной Республики Германии»[817].

В советском проекте от 26 марта 1971 г. (Приложение III) содержались следующая формулировка: правительство ГДР «готово достичь с сенатом Берлина (Западного) соглашение, регулирующее вопросы посещений постоянными жителями Берлина (Западного) территории ГДР, включая ее столицу, по гуманным, семейным, религиозным или культурным мотивам, или в качестве туристов»[818].

Следовательно, в советском предложении отсутствовало ключевое положение западного проекта, согласно которому жители Западного Берлина могли посещать «остальную часть города» на тех же условиях, что и постоянные жители ФРГ. Кроме того, в советском предложении говорилось о посещениях западноберлинцами «территории ГДР, включая ее столицу», а не «остальной части города». Западный вариант предполагал возможность постановки вопроса о «всем Берлине» как объекте права, в то время как советский вариант исключал ее.

В конечном итоге благодаря взаимным уступкам в соглашение от 3 сентября 1971 г. были включены следующие компромиссные формулировки (приложение III):

«1. Сообщения между Западными секторами Берлина и пограничными с этими секторами районами и теми районами Германской Демократической Республики, которые не граничат с этими секторами, будут улучшены.

а) Постоянные жители Западных секторов Берлина смогут совершать поездки и посещать такие районы по гуманным, семейным, религиозным, культурным или коммерческим мотивам, или в качестве туристов на условиях, сходных с применяемыми в отношении других лиц, въезжающих в эти районы»[819]. Примечательно, что в соглашение не вошел предлагавшийся западной стороной тезис, согласно которому западноберлинцы могли бы въезжать в Восточный Берлин на таких же условиях, что и граждане ФРГ. В соглашении говорится не о «гражданах ФРГ», а о «других лицах, въезжающих в эти районы».

Четырехстороннее соглашение предусматривало также, что для облегчения посещений и поездок постоянных жителей западных секторов Берлина будут открыты дополнительные контрольно-пропускные пункты. Проблемы небольших анклавов, включая Штайнштюккен, должны были быть решены путем обмена территорий. Предусматривалось расширение телефонных, телеграфных, транспортных и других внешних связей западных секторов Берлина. В Приложении III указывалось, что урегулирования в осуществление и дополнение всех этих положений будут предметом договоренностей компетентных немецких властей[820]. В. Н. Белецкий особо подчеркивал, что конкретные урегулирования «должны были быть достигнуты путем заключения соответствующих соглашений ГДР с западноберлинским сенатом и ФРГ… При это были полностью учтены законные права и интересы ГДР. Ее суверенитет надежно ограждался»[821].

Значительное место на четырехсторонних переговорах занимали вопросы представительства интересов Западного Берлина за границей.

В западном проекте соглашение от 5 февраля 1971 г. (Приложение III) говорилось:

«Во исполнение и без ущерба для их верховной власти три правительства уполномочили Федеративную Республику Германии обеспечивать представительство западных секторов и их жителей за границей. Такое представительство включает в себя, в частности:

а) Консульские вопросы и выдачу немецким жителям западных секторов федеральных немецких паспортов под ответственность трех правительств и отмеченных печатью с этой целью;

б) Включение западных секторов в международные договоры и соглашения Федеративной Республики Германии с поручения трех правительств»[822].

Кроме того, в западном проекте предусматривалось, что три правительства решают вопрос о разрешении проведения в их секторах встреч международных организаций и конференций, а также выставок с международным участием, приглашения на которые направляются ФРГ по согласованию с сенатом. Постоянные жители западных секторов могли участвовать в федеральных германских организациях и ассоциациях и в международном обмене, осуществляемом ими[823].

Содержание и формулировки советского проекта соглашения от 26 марта 1971 г. (Приложение IV) существенно отличались от западных предложений. Сам тот факт, что, в отличие от западного проекта, в советском проекте вопросы представительства интересов Западного Берлина за границей изложены в специальном приложении, свидетельствовал о том, что СССР придавал им важное значение.

В советском проекте (Приложение IV) говорилось, что три державы в соответствии с правами и ответственностью в Берлине (Западном) «по-прежнему будут осуществлять свою компетенцию в вопросах связей Берлина (Западного) с другими государствами». На основании этого они должны были представлять интересы Западного Берлина «в вопросах безопасности и других областях, затрагивающих безопасность и четырехсторонние союзнические решения и касающиеся, в частности, разоружения и демилитаризации»[824].