Синий мопс счастья - Дарья Донцова

– Сначала полковники, – велел Юра.

Я усмехнулась, здорово он научился справлятьсяс псами. Рейчел и Рамик вошли в лифт.

– Теперь майоры!

Муля и Ада проследовали в кабину.

– Отлично, – одобрил Юра, –замыкают роту сержанты. Эй, Феня, тебе отдельное приглашение прислать? Все,разжалована в рядовые, вечером моешь пол в казарме зубной щеткой и чистишь всемсапоги!

– Как тебе удалось их таквыдрессировать? – изумилась я.

Юра засмеялся:

– Созвал собрание и объяснил суть дела.Предложил избрать генерала и слушаться его беспрекословно. В бюллетене былаодна моя фамилия, по-моему, очень демократично! Выбрали единогласно, навечно,более избирательной кампании не предвидится.

Лифт закрыл двери и уехал. Я умылась,причесалась, потом оделась, вышла на кухню и чуть не зарыдала от умиления. Настоле испускала пар кружка, рядом стояла тарелка с тостиками.

Пока я собиралась, Юра успел прогулять собак,вымыть им лапы и сварить мне кофе.

– Спасибо! – с чувством воскликнулая.

– За что? – удивился Юра.

– Ну за все!

– Странная ты, – улыбнулсяЮра, – я себе кофе сделал и тебе заодно, чего тут особенного?

– Еще собак на улицу отвел.

– Знаю же, тебе неохота.

Переполненная чувством благодарности, я сновапошла в ванную и стала тщательно красить лицо. Итак, как поступить? Поехать втеатральный институт, найти Рагозину и осторожно, не попадаясь той на глаза,взглянуть на девицу! Проверить для начала, она ли была той самой цыганкой,пришедшей ко мне в недобрый час. Ну-ка, где у меня адрес института?

Наложив на щеки румяна и оставшись крайнедовольна своим внешним видом, я побежала в свою спальню и увидела Феню с Капой,самозабвенно дерущихся на моей подушке. Выгнав обнаглевших щенков, я сталарыться в сумочке в поисках нужной бумажки, под руку попался белый конверт,запечатанный, без адреса и какой-либо надписи. Я повертела его в руках. Откудавзялось странное письмо? Ах да, это послание передала мне Гликерия Петровна.«Деточка, – орала актриса, – надеюсь, вы привлечете меня к этомуделу!»

Пальцы быстро разорвали бумагу, на мои колениспланировал прямоугольник, фотография. Я взяла ее и ахнула. Держу в рукахсобственное изображение, как всегда, ужасное. Неизвестный человек заснял меня вмомент радости. Рот у Лампы растянут до ушей, брови чуть приподняты, волосыторчат в разные стороны. Да уж, на этом снимке я больше всего напоминаюмартышку, получившую шоколадную конфету. Полюбовавшись на фото, я перевернулаего и увидела надпись, сделанную на компьютере: «Идиот. Это Романова ЕвлампияАндреевна».

Думаю, вы понимаете, до какой степени я былапоражена. Повертев снимок и так и этак и не поняв, где и кем он был сделан, ясунула его назад в сумочку и схватила телефон.

– Аллоу, – пропела ГликерияПетровна, – слушаю!

– Это Нина Рагозина, помните, мы вчера свами встречались в «Лукошке».

– Душенька, – завопилаГликерия, – у меня стопроцентная память.

– Решила привлечь вас к работе.

– О-о-о!.. Наконец-то! Никогда об этом непожалеете!

– Скажите, Сергей Васильевич вернулся?

– Нет, он приедет через три дня,похороны…

– Да, да, понимаю. Вы одна дома?

Гликерия захихикала:

– Было бы странно предположить, что япривела в отсутствие сына любовника.

Надо же, старушка еще помнит об амантах!

– Почему бы и нет, – быстро ответилая, – такая красивая и молодая женщина, как вы, должна нравиться мужчинам.

Послышался удовлетворенный смешок.

– Ах, милая, все в прошлом. Но было,было. Знаете, в пятьдесят пятом году…

Понимая, что бабусю сейчас унесет на волневоспоминаний слишком далеко в океан жизни, я быстро прервала ее:

– Сейчас приеду к вам.

– Домой?

– Да, напомните адрес.

Старушка назвала улицу, номер дома ивоскликнула:

– Но лучше опять в кафе!

– Нет, именно на квартире.

– Почему? – не успокаивалась бывшаяактриса. – Вы же с Сережей всегда в «Лукошке» беседуете. Там так шумно!

– Мы хотим с вами доказать СергеюВасильевичу, что способны вдвоем справиться со сложным делом, ведь так?

– Да, да.

– Тогда я приеду в квартиру. Чтобыосуществить задуманное, мне следует посекретничать с вами именно там.

– Конечно, – воодушевленно заоралабабуся, – жду. Кстати, продемонстрирую вам свое умение перевоплощения!

На сей раз Гликерия предстала передо мной вобразе женщины-вамп. Иссиня-черный парик с крупными локонами до плеч, заборщетинящихся ресниц, огромные, увеличенные карандашом, кроваво-красные губы,кожа цвета перезревшего апельсина и туловище, затянутое в тесное длинное платьеиз шелка темно-синего цвета. Справедливости ради следует отметить, что,несмотря на преклонный возраст, Гликерия Петровна сохранила девичью фигуру,похоже, у нас с ней один размер.

Желая сделать старушке приятное, я сделалакаменное лицо и спросила:

– Гликерия Петровна дома?

Хозяйка радостно засмеялась:

– Не узнали? Говорила же, мастерскиперевоплощаюсь.

– Скажите пожалуйста! – закатила яглаза. – Великолепно, невероятно, волшебно! Феерия!

– А не выпить ли нам чаю? –взвизгнула Гликерия.

– Конечно! – радостно воскликнулая. – Заодно и поболтаем.