Мар. Меч императора - Александра Лисина

С трудом дождавшись, когда она скроется из виду, я снова сгорбился, а еще через пару секунд устало опустился на колени.

Блин. Надо уйти с дороги. Но даже такой берег для меня слишком крут. Боюсь, если оступлюсь, то покувыркаюсь вниз сломанной куклой. И, скорее всего, сверну себе шею, которая с каждым сделанным вздохом все с большим трудом удерживала на себе стремительно тяжелеющую голову.

Чувствуя себя не просто обессилевшим, а почти что стеклянным, я со всей возможной осторожностью сел на край обочины и, вытянув ноги, соскользнул по траве вниз. Наклон у берега и впрямь был совсем небольшой. Градусов тридцать максимум. Но мне и этого оказалось достаточно, чтобы испытать массу неприятных ощущений. А оказавшись примерно на середине склона, зацепиться сапогом за какую-то корягу и с досадой признать, что здесь мое путешествие, похоже, и закончится.

Нет, боли не было – чтобы своими ногами покинуть карету, я вошел в транс настолько глубоко, насколько вообще мог себе позволить. Но раздавшийся сдвоенный хруст и вывернувшаяся под неестественным углом голень не оставляли сомнений: мое не подверженное обычной магии тело действительно разрушается. И с каждым мгновением это происходит все быстрее.

Впрочем, может, оно и к лучшему – лежа на склоне, вот так, неподвижным взглядом уставившись перед собой, я все еще мог видеть реку и отражающиеся в темной воде звезды. Правда, минут через десять это удовольствие тоже закончилось, потому что глаза застлала мутная пелена. Но какое-то время призывно горящие точки в созвездии волка я по-прежнему различал. Они были самыми крупными в этом мире. Самыми яркими. И если дать волю воображению, то при большом желании в них и впрямь можно рассмотреть огромную волчицу, снисходительно посматривающую на меня свысока.

«Прости, Ворчун, мы теперь с тобой долго не увидимся», – с грустью подумал я, услышав, как что-то хрустнуло в груди.

Но сожаления по-прежнему не было. Да, я больше не вернусь в Ойт, но мы ведь не навсегда расстаемся. Рано или поздно брат найдет меня на ледяных равнинах так же, как сумел найти и здесь. Мы ведь одной породы. И к тому же, оба знаем, что связаны навсегда.

Тизар… а вот тебя мне будет не хватать. Наверное, ты посчитаешь это странным, но я и впрямь к тебе привязался. Ты стал первым, кто по-настоящему обо мне позаботился. И, вероятно, единственным, кто даже после слов о предательстве не пожелал от меня отказаться. Я был бы рад увидеть тебя снова, старина, так что не волнуйся, если в одну из долгих зимних ночей к тебе в окно постучится белая вьюга. Я верю, что ты не испугаешься этого. И знаю, что был бы рад помочь тебе там, где кроме меня никто другой уже не справится.

Герцога эль Соар я бы тоже был бы не прочь сегодня вспомнить. Людей, способных отставить в сторону личное, пожертвовав собственными желаниями в угоду интересам страны, я уважал. Даже ими, можно сказать, восхищался. Так что долгой вам жизни, господин герцог. Пусть ваша верность и преданность короне не станет причиной преждевременного визита на ледяные равнины.

Герцогиня Ила эль Мора… ох, как бы я хотел вас сегодня увидеть. Красивая, умная и воистину великолепная женщина. Признаться, я успел заскучать без ваших ядовитых замечаний. И буду искренне огорчен, если когда-нибудь ваши перепалки с милордом герцогом утратят свой прежний пыл и остроту.

Господин Ястреб, господин Годри… мое уважение к вам осталось неизменным.

Зиль, Арх, Нерт, Ворон… вы были хорошими друзьями, поэтому и вас я тоже не забуду.

Кэрт, ты молоток, и я верю в тебя, как и в твою невероятную для мага честность. А ты, Мисса, оставайся хорошей девочкой. Плохих в этом мире и без того достаточно.

Эрт, Надир, Хэнг. Бравые парни из Ойта… и вам я бы тоже хотел пожелать всего хорошего. Тем более, что ваша служба рано или поздно закончится. Те, кто успел согрешить, пусть получат свое помилование. Ну а те, кто явился служить в Карраг по доброй воле – доброй охоты вам, парни. И пусть она будет удачной.

Атис, заноза… вот уж кого я буду вспоминать с особенным удовольствием.

Митт, Орхос, вы тоже останетесь в списке людей, с которыми я бы хотел сейчас попрощаться.

Милорд эль Сар… вы были для меня прекрасным примером и, пожалуй, лучшим командиром, о котором можно только мечтать. Вы оказались на удивление честны. На редкость благородны. И я испытываю искреннюю гордость от мысли, что когда-то вам служил.

Господин эль Нур… следите, пожалуйста, за дочечкой и не давайте ей деградировать.

Эми, дорогуша, не делай глупостей и перестань превращаться в великосветскую стерву, тебе это не идет.

Леди Иви, прошу вас, будьте счастливы в браке. Надеюсь, ваш муж – это все-таки ваш личный выбор, а не навеянные чужой завистью иллюзии.

О ком я еще забыл?

Я с трудом моргнул, осознав, что больше не ощущаю тела, и медленно-медленно выдохнул, радуясь тому, что почти не чувствую боли. Не знаю, смог бы я дождаться конца и выдержать все, что предназначила для меня печать… не взяться за нож и самым банальным образом не оборвать это утомительное существование… но я должен был сделать кое-что еще, прежде чем мои глаза окончательно закроются.

Правда, это следовало сделать еще час назад, но у меня, как и раньше, не хватило духу.

Так глупо. Нелепо. И стыдно молчать, когда время для разговора по душам давно ушло. Знаю, я струсил, не имея понятия, сможешь ли ты воспринять эту дикую правду. Ни тогда, во дворце. Ни сегодня. А между тем, Кар, именно ты был единственной причиной, по которой я вообще захотел прийти в этот мир. Да, это случилось не так, как я планировал. Мне страшно не повезло со временем и с местом рождения. Мне еще больше не повезло с новым телом. А моей душе понадобилось так много лет, чтобы окончательно с этим смириться…

Но даже сейчас, когда тебя нет, а у меня остались считанные минуты для откровений, мне не хватает духу сказать об этом вслух. И даже себе я не могу честно признаться, что все это время берег, хранил… после всего, что мы сделали, и того, что я от тебя услышал, но во мне все-таки жила память о том мимолетном чувстве, которое однажды между нами промелькнуло. Иррациональное желание довериться. Увидеть тебя изнутри. Дать взглянуть на себя. Без масок. Без страха. Глаза в глаза, как в первый и в последний раз…

Я снова тяжело вздохнул и смежил веки, потому что держать их открытыми больше не было ни сил, ни желания. Но перед этим мне отчего-то показалось, что рядом всколыхнулся воздух. На разгоряченное тело пахнуло ветерком, а на мой пылающий лоб упало несколько холодных капель.

Что это, снег?

Дождь?

Пролившиеся с неба слезы?

А может, это Рам, наконец, распахнула двери, готовясь принять домой своего неразумного волчонка? Она ведь обещала, что однажды придет. И вот, она действительно рядом. Даже сквозь сомкнутые веки я вижу, как колышется перед лицом большое белое пятно. И даже сквозь грохот в ушах слышу доносящийся, как из-под слоя ваты, голос: