Цитадель - Марго Генер

Неожиданный прилив магии у серой эльфийки видели все, и все видели, как она упала. И почему-то вместе с ней рухнули надежды на спасение.

Единственный, кто не обратил внимания на ад, который творится вокруг, был каменный собрат, который молча и неспешно переставлял белые булыжники. Огненный тролль его как будто не видел, а может, не обращал внимания, потому что тот не метался с криками и воплями.

– Это и правда конец, – проговорил Лотер себе.

Теонарда не видно, ворг печально опустил голову. Где-то в пламени слышно, как что-то орет гном, его зычный голос легко отличить. Плато полыхает, как гоблинская печка, лишь кое-где видны нетронутые островки.

Огненный вожак сделал шаг вперед, сотрясая землю, и стал приглядываться к хранителям. Одни все еще бегают в поисках укрытия, другие уже где-то спрятались, а третьи неподвижно лежат, окруженные огнем. Из-за близости осколков мертвые тут же окутываются золотистым свечением и оживают. Их место вскоре занимают новые хранители, попавшие под огонь. Талисман оживляет и оживляет, так и не успевая нормально зарядиться.

Ворг тряхнул головой, стараясь избавиться от картины бесконечно умирающих и оживающих хранителей. Он снова кинулся к узкому месту расщелины.

– Если огнетролль поймает всех обладателей осколков, – прорычал полузверь себе, – Талисман будет потерян.

И еще ворг знал, что не успеет.

Вожак сделал шаг, рука потянулась к эльфийке, которая неподвижно лежала на краю расщелины. Лотер взвыл, словно перекинулся в волка, огнетролль удовлетворенно оскалился.

Со стороны поломанной рощи послышался топот. Тонкий слух ворга уловил грохот сотен копыт, подкованных не железом. Железо звучит как гномий смех вперемешку с рокотом камней. А этот звук легкий и чистый, словно поцелуй дочери сыровара.

Сквозь пламя Лотер вгляделся в деревья. Вожак тоже оглянулся на рощу и сдвинул каменные брови. Рог на лбу угрожающе сверкнул и удлинился.

Глаза ворга сузились, он наконец смог рассмотреть деревья. Топот все усиливался.

Спустя несколько мгновений из рощи вылетело белое сияющее облако. Через секунду Лотер разглядел целый табун единорогов, на которых восседали эльфы. Белые, как первый снег. Все закованы в сверкающие доспехи, настолько яркие, что вместе с сияющей кожей освещали тьму и перебивали пламя огнетролля. В руках мечи из такого же металла, видимо, единороги подкованы им же.

Впереди несся рыжий эльф на сияющем скакуне. В руках лук, готовый в любую секунду начать метать стрелы.

Ворг изумленно прошептал под нос:

– Варда!

Огнетролль развернулся и с недоумением уставился на светящихся букашек, которые посмели нарушить его господство. Он топнул ногой и с чудовищным рыком окатил правую часть войска огненной волной.

Лотер даже зажмурился, не желая видеть, как белые эльфы станут следующими жертвами демона. Когда открыл глаза – отшатнулся и вытаращился.

Белым эльфам огненный столб вообще не помешал, только рыжий увел своего единорога подальше. Послышались какие-то команды, вперед выехал эльф со сверкающим обручем на лбу. В свете огня и их собственного сияния ворг различил яркий синий камень в середине обода.

Огненный вожак, все еще не веря, что кто-то смог противостоять огню, выпустил новый залп, в этот раз стараясь охватить всех. Рыжий эльф не успел увести единорога, но один из белокожих вскинул руки, и пламя ударилось в невидимый щит прямо перед рыжим. Остальным белым огонь снова не навредил.

Каменный собрат все это время возился с булыжниками, выставляя их в разном порядке. Он старался не обращать внимания на безумие, которое творилось вокруг. Он в сотый раз поменял камни местами. Неожиданно круг из них засветился белым.

Тролль повернулся к пылающему плато и заорал раскатистым басом:

– Получилось!

Лотер слышал, как загудел каменный собрат, и припустил по краю расщелины. Сквозь огонь заметил, как кто-то бросился в сторону круга из белых камней. Он даже обрадовался – наконец-то народ начал думать головой, а не хвостом, который у большинства отсутствует. Стараясь не смотреть влево, где все еще полыхало и гудел огненный вожак, ворг опустился на четыре конечности и ускорился.

У поломанной рощи разверзся ад. Огнетролль в бешенстве швырял пылающие глыбы, намереваясь испепелить презренных букашек, которые посмели усомниться в его мощи. Эльфы с белой кожей особо не защищались, только отскакивал от каменных осколков.

Рыжий эльф, что держался чуть поодаль и метал в демона светящиеся стрелы, пустил единорога по широкой дуге и стал заходить сбоку. Обычные стрелы огнетроллю не страшны, но от снарядов, которые выпускает эльфийский лук, на каменной коже оставались широкие круги с белыми дырами.

Единорог бесстрашно ломился сквозь огонь, глаза бешеные и красные, как рубины. Для наездника огонь опасен, поэтому он гонит зверя и вынуждает быстро проходить стены пламени. Оказавшись на достаточном расстоянии от щиколоток огнетролля, эльф натянул тетиву и приготовился пустить стрелу. Его резко качнуло и потянуло за ногу.

Варда вцепился в гриву единорогу и бросил взгляд вниз. Прямо под собой обнаружил оскаленную лохматую пасть с горящими глазами.

– Там Каонэль, – прорычал ворг и кивнул в круг огня на краю расщелины.

Глаза эльфа в страхе расширились, он повернул голову к сияющему войску и прокричал:

– Лисгард! Командование твое!

Белокожий эльф секунду непонимающе смотрел на Варду, затем глянул в сторону огненного кольца и кивнул.

Рыжий опустил лук и пришпорил единорога. Зверь сорвался с места и помчался к расщелине, выбивая копытами белые искры. Сверху полетела новая порция огненного дождя – вожак не собирался отступать перед блохами.

Белокожий эльф с синим камнем во лбу что-то прокричал на непонятном языке и взмахнул мечами в обеих руках. Сияющее войско разделилось на две части: одна осталась на месте и вскинула ладони, не слезая с единорогов. Другая – подняла оружие и вместе с белокожим ринулась на огненного вожака.

Рыжий не смотрел. Он во весь опор мчался к огненному кольцу сквозь раскаленный град и дым. Под ногами проносились незнакомцы – гоблины, гномы, люди. Но рыжий смотрел вперед, вглядываясь в огненную стену. Перепрыгнув дыру от глыбы, он влетел в круг прямо на единороге.

В середине, скрутившись калачиком, лежит Каонэль, какая-то маленькая и беззащитная. Совсем не похожая на язвительную искусительницу. Уши обвисли и завяли, как залежалая петрушка, кончики волос опалились и почернели. На серой коже играли языки пламени, делая эльфийку похожей на вмороженную в землю скульптуру.

Из груди рыжего вырвался стон, он слетел с единорога и подскочил к эльфийке. Подсунув ладони ей под голову, эльф впился взглядом в грязное от копоти лицо и зашептал: