Исповедь старого молодожена - Олег Батлук

Мужья, верьте своим женам! Они – ваша ходячая интуиция.

У Семы очередной инцидент с женой. Друг рассказывает мне об этом при встрече.

Дело в том, что Аня у него – элегантный такой бронепоезд. На ее монолитном фоне Сема похож на трепетную героиню латиноамериканского сериала. Аня никогда не признается Семе в любви. Не колется. Женщина-кремень.

Здесь у Семы настоящий пунктик.

– Для меня это важно, – не раз слышал я от него, – ведь мужчина любит ушами.

Так вот, выясняется, Аня сделала это. Причем внезапно, без прелюдий и песни Криса Айзека.

А Сема оказался не готов. Вышло неловко.

– Я тебя люблю, – призналась Аня.

– Что ты хочешь этим сказать? – ответил Сема.

Сема описывает мне эту сцену и кипятится:

– Представляешь, услышать такое от жены! Любой растеряется.

Семина жена Аня не замечена в сантиментах. Вообще-то она по совместительству Жанна д’Арк. Но однажды и она расчувствовалась.

Я был у них в гостях. Мы сидели в комнате, Сема ушел за чем-то на кухню. Перед диваном скакала их жизнерадостная собака веселой породы (я в собаках разбираюсь плохо): она пыталась лизнуть хозяйку в лицо, но допрыгивала только до руки.

– Ты знаешь, – проникновенно сказала Аня, – я всегда поражалась тому, как от природы дикое волосатое существо вдруг становится ручным: смотрит на тебя нежно, ласкается. Непонятно, наверное, путано объясняю?

– Да нет, почему же, понимаю, отличный пес.

– Какой пес? При чем тут пес? Я про Сему говорю.

И я вспомнил (видел на пляже), что Сема по периметру своего организма действительно волосат.

Никогда не замечали? Вот крадетесь вы в утренних сумерках серой мышкой, голова ниже плеч, на месте крыльев – остеохондроз, но стоит вам включить в наушниках AC/DC, вот это вот: «Аааа-ааа-ааа, thunderstruck!» – и вы уже, как минимум, Брэд Питт, с подбородком выше облаков. Есть музыка, способная на сантиметр приподнять нас над землей. Сантиметр, сам по себе незначительный, над землей – это уже что-то.

У Леши Невидимки все работало именно так. Без музыки этот парень был недееспособен. Все великие дела в юности он совершил, предварительно наслушавшись своей «Электроники 211». Не было такой стены, которую хронически застенчивый Леша не смог бы пробить своей головой под «We are the champions».

Однажды мы с Семой решили воспользоваться этим удивительном эффектом воздействия музыки на психику нашего друга, чтобы помочь ему в одной щекотливой проблеме.

Леша вечно шарахался от девушек так, будто он самец богомола. Понятно, что с прозвищем Невидимка рассчитывать на промискуитет не приходится. Мама Леши время от времени зазывала нас с Семой на кухню, где пугала, что нам придется нянчиться с ее сыном всю нашу жизнь. Сначала мы похороним ее, потом Лешу, и только после этого она разрешает нам умереть самим. Лешина матушка очень переживала. Порой у нас с Семой возникало непреодолимое желание похоронить Лешу досрочно. А он продолжал по-ослиному отнекиваться от знакомства с девушками. Это было начало девяностых, интернета еще не придумали, а то бы мы живо отдали Лешу на съедение в «Тиндер».

По шкале куртуазной неадекватности Леша был как два меня. Несложно измерить глубину его падения, если учесть, что для решения амурных проблем ему понадобился я.

Как-то раз Леша сам пришел к нам с повинной и признался, что безнадежно влюблен в девушку с почты. Уже два дня, как безнадежно влюблен. Потерял аппетит и т. д. Друга нужно было срочно спасать: либо инвазивно кормить, либо знакомить с его почтальоншей.

Вот тут-то мы и вспомнили о гипнотической власти музыки над этим хилым организмом. Сема на своем двухкассетнике записал на целую сторону одну и ту же мотивирующую песню в режиме повтора, я одолжил Леше плеер Walkman, и в назначенный день мы втроем двинулись в сторону почты: я справа, Сема слева, а посредине Леша Невидимка с наушниками в ушах.

Сема, молодец, хорошо тогда выбрал. Мотивирующей песней была «Eye of a Tiger» из саундтрека к фильму «Рокки». Леша, зажатый между нами, от мотивации аж подпрыгивал. Мы поставили ему плеер на полную громкость, и хитяра группы Survivor разносилась из его ушей на всю округу. Голуби на карнизах и те подпрыгивали в такт Леше, рискуя сорваться с крыши. Леша вышагивал по-петушиному, высоко поднимая ноги, как он не ходил, наверное, лет с полутора, то есть ровно с тех пор, как научился ходить. Светлый образ Сильвестра Сталлоне в боксерских трусах явно заряжал Лешу дополнительной энергией. Мне даже показалось, что у моего хилого друга под рубашкой округлились бицепсы.

Оглушенный Леша нас не слышал, так что мы могли спокойно обсуждать его за глаза. Сема начал сомневаться, правильно ли мы все делаем. Что, в сущности, это такое – «девушка с почты». Вот он, Сема, никогда в жизни не видел на почте девушек, а только ворчащих теток, которые сумеречными тенями исчезали в недрах подсобок и каждый раз возвращались оттуда с чужой посылкой. А когда ты им пытался объяснить, что посылка чужая, уже из недр самих теток появлялся трехголовый огнедышащий дракон: одна голова текущая, и две запасные выпочковывались из плеч слева и справа. Сема переживал, а вдруг наш друг от юношеского авитаминоза влюбился в дракона.

Но когда мы открыли дверь и ступили за порог почтового отделения, все наши сомнения вмиг улетучились. В центральном окошке (по наводке от Леши, которую мы получили заранее перед выходом на дело) мы сразу разглядели прелестное юное личико. И даже если к этому прелестному юному личику снизу по какой-то фантасмагорической случайности был прилеплен все тот же дракон, это все равно был прекрасный выбор. Мы решительно двинулись к окошку, как Трус, Бывалый и Балбес в «Кавказской пленнице», в сцене на дороге.

– Здравствуйте, – начал Сема, как самый сексуальный, по его мнению, – вот он хочет с вами познакомиться.

– Да, вот он хочет, – подтвердил я и вслед за Семой ткнул пальцем в Лешу.

– Так, я не поняла, – заворковала девушка, раскрасневшись, – кто именно из вас двоих?

– Двоих?! – хором переспросили мы с Семой и посмотрели на Лешу.

Леши между нами не было.

Мы выскочили на улицу. Леша стоял в пяти метрах от почты, благополучно зависнув.

– Ну, что у тебя на этот раз? Что?! – закричал на него Сема.

– У меня батарейки сели… – трагическим голосом признался Леша.

В юности Сема пытался нас всех женить. Возможно, он чувствовал некоторую вину за свою неразборчивую личную жизнь и хотел в качестве извинений принести на алтарь Гименея наши головы.

Однажды Сема умудрился устроить свидание вслепую самому Леше Невидимке, а это по меркам нашего цирка было настоящее сальто мортале. Мы все еще шутили тогда, что в Лешином случае свидание вслепую – это завязать Леше глаза, чтобы он не испугался девушки и не убежал. В то время Леша общался с женщинами только в собственных снах, при этом мы не могли гарантировать хоть какое-нибудь сходство этих его женщин с реальными. Там, на глубине его зрачков, вполне могли водиться русалки и прочие водоплавающие феи.