Терновый венец офицера русского флота - Александр Витальевич Лоза

Матросы требуют доплат, началось брожение, появляются анархисты, которые продают на месте имущество казны. Балтийский флот почти не ремонтировался из-за нехватки необходимых для этого материалов (красителей, стали, свинца, железа, смазочных материалов). В то же время эта продукция практически открыто направляется путем преступных сделок из Петрограда в Финляндию с последующей переправкой через финские порты в Германию.

Наступивший год не принес на заснеженные просторы независимой Финляндии спокойствия и мира. В стране, почти также как это было год назад в России в Петрограде, сложилось двоевластие: с одной стороны — законное буржуазное правительство страны, с другой — самопровозглашенный рабочий Совет.

Это противостояние недолго было мирным. Морозной вьюжной ночью 10 января, произошли первые вооруженные столкновения между финскими «красногвардейцами» и отрядами белофиннов «шюцкоровцев». Эти столкновения положили начало жестокой, братоубийственной гражданской войне «красных» и «белых» финнов.

В середине января финское буржуазное правительство признало

«шюцкор» правительственными войсками и Сенат, получив чрезвычайные полномочия от Сейма, назначил генерала К.Г.Маннергейма главнокомандующим этими войсками. Хотя род Карла Густава Эмиля Маннергейма происходил из Швеции, многие поколения его предков жили в Финляндии. Родился К.Г.Маннергейм в 1867 году, окончил Гельсингфорский университет, Николаевское кавалерийское училище в Санкт-Петербурге и в русской армии выслужил чин генерал-лейтенанта. Этот боевой генерал, пользовался уважением и поддержкой большей части финского населения.

Газета Северо-Восточного пограничного управления береговой охраны ФСБ РФ «Пограничник Северо-Востока», № 44, 5—11 ноября 2008 года

Финляндия всегда была несколько чуждой и до конца непонятной ни мичману Садовинскому, ни многим другим флотским офицерам. Может быть, поэтому на Минной дивизии особенно не обсуждали финские дела и проблемы. Но двоевластие в стране не могло не волновать. Ведь похожая ситуация привела Россию к краху, и этот крах офицеры ощущали всем своим нынешним ужасным существованием. Двоевластие 1918 года в Финляндии, конечно же, отличалось от двоевластия в России 1917 года, хотя бы тем, что большинство населения Финляндии поддерживало законное буржуазное правительство и желало нормальной жизни. Именно поэтому в отрядах «белых» финнов под знаменами генерала Маннергейма собралось более ста тысяч человек.

23 января Партийный Совет Социал-Демократической партии Финляндии образовал Рабочий Исполнительный комитет, ставший высшим органом «красных» финнов. Через два дня Рабочий Исполнительный комитет приказал «Рабочей гвардии порядка» начать захват всех административных учреждений и стратегических пунктов в столице и по стране.

27 января Рабочий Исполнительный комитет обратился с «Революционным воззванием к финскому народу». В этот же день «Рабочая гвардия порядка» и «Красная гвардия» объединились, приняв общее название «Красная гвардия».

В ночь с 27 на 28 января 1918 года на улицах и площадях столицы Финляндии Гельсингфорсе зазвучала стрельба. Это отряды «Красной гвардии» начали занимать здания центральных столичных правительственных учреждений. Под напором бойцов «Красной гвардии» буржуазное правительство Финляндии было вынуждено бежать из Гельсингфорса. В городе началась неразбериха и паника.

На следующий день после этих событий, 28 января, в Гельсингфорсе было сформировано новое революционное правительство Финляндии — Совет Народных Уполномоченных, в составе социал-демократов Манера, Сироллы, Куусинена и других. Вместо разогнанного Сейма «красные» финны создали Главный Рабочий Совет в составе 35 человек: по десять человек от Партийного совета Социал-Демократической партии, от профсоюзов и от «Красной Гвардии» и пять человек от Гельсингфорского сейма рабочих организаций.

Рабочие Гельсингфорса, где силой оружия, где угрозами устанавливали свой контроль над промышленными предприятиями города, над железной дорогой и портом. В Гельсингфорсе звучали винтовочные выстрелы, временами была слышна стрельба из пулеметов…

Мичман Садовинский случайно оказался свидетелем перестрелки «красных» финнов и «шюцкоровцев», засевших в здании около порта. «Шюцкоровцев» было немного, те, кого успел заметить Садовинский — по виду совсем мальчишки-гимназисты. У них был пулемет и они поливали огнем красных, пока не кончилась лента. Затем прогремело несколько гранатных взрывов… Перестрелка оказалась скоротечной и жестокой. «Красногвардейцы» быстро захватили здание.

Все, что происходило на улицах Гельсингфорса, с приходом к власти «красных» финнов, не особенно влияло на жизнь матросов и офицеров Балтийского флота.

Но то, что объявили 29 января 1918 года в Петрограде большевики, касалось напрямую дальнейшей судьбы каждого из флотских офицеров.

Совет Народных Комисаров большевистского правительства, объявил демобилизацию царского флота и издал Декрет об организации нового «Красного флота» уже не под Андреевским, а под Красным флагом. Декрет начинался так:

Российский флот, как и армия, приведены преступлениями царского и буржуазных режимов и тяжелой войной в состояние полной разрухи, а потому флот, существовавший на основании всеобщей воинской повинности царских законов, объявляется распущенным и организуется социалистический, рабоче-крестьянский флот…

«Какая специфическая клевета, жгучая ненависть и циничный подлог проглядывают в этих словах!» — восклицал, вспоминая об этом Декрете большевиков, капитан 2 ранга Г.К.Граф.

«Дай Бог, чтобы любой флот так рос и развивался, как русский царский флот в последние годы перед революцией», — писал он. «… Все было доведено почти до совершенства. …Через самый короткий промежуток лет, лет самой тяжелой войны, которую когда-либо вела Россия, флот имел уже и современные линейные корабли, и быстроходнейшие в мире эскадренные миноносцы, и новейшие подлодки; имел и целый ряд батарей самого крупного калибра на побережье заливов. Он рос не погодам, а по месяцам и дням: то в его строй входил какой нибудь дредноут, то — какой-нибудь «новик», то — подлодка… Каким усиленным темпом и как планомерно шло созидание морской силы, показывает хотя бы то, что заводы, заваленные работой, все же в 1917 году должны были сдать два линейных крейсера типа «Кинбурн» и два крейсера типа «Светлана».

Человек стойких убеждений, мичман Садовинский не менял их в угоду текущего момента и, приняв для себя еще в конце 1917 года решение не служить большевикам, совсем не удивился появлению этого декрета. Ничего другого, кроме дальнейшего слома остатков флотской организации, Бруно от большевиков не ожидал.

Да, — думал он, читая декрет, — недаром говорится: чем чудовищнее ложь, тем она правдоподобнее.

Из декрета следовало, что в новом Рабоче-Крестьянском Красном Флоте матросы и офицеры будут служить по контракту, декрет проводил коллективное управление флотом. Бруно усмехнулся:

Недавняя практика коллективного матросского управления флотом показала полную свою несостоятельность. Похоже, что большевики взяли за основу своей реорганизации довоенную организацию британского флота — подумал он.

И еще, мичман Садовинский c предельной ясностью понял, что демобилизация флота окончательно разделит флотских офицеров и разведет их по разные стороны…

1 февраля 1918 года большевистское правительство ввело в России новое летоисчисление: за 31 января сразу наступало 14 февраля. Ломая веками сложившуюся историческую традицию летоисчисления, большевики преследовали цель уничтожить и саму историческую память в народе Российской Империи.

В Финляндии продолжала разрастаться «красная революция»… В течение