Тоталитаризм и вероисповедания - Дмитрий Владимирович Поспеловский

года, которая предписывала обязательное привлечение заключенных «к физическому труду». Формальное же начало систематической структуры и политики концлагерей было положено постановлениями ВЦИК от 15 апреля и 17 мая 1919 года. Был Ленин и основоположником превентивного террора. Так, в августе 1918 года, еще до выстрела в него Фанни Каплан, Ленин телеграфирует: «Сомнительных запереть в концентрационный лагерь ... [и] провести беспощадный массовый террор»[4]. Так что пенитенциальные системы нацизма и фашизма создавались уже по ленинско-сталинскому образцу. И в этой области Страна Советов опередила весь мир!

309

Как мы уже указывали выше, Гражданская война и «экономика» Военного коммунизма вконец развалили всю инфраструктуру страны. А тут еще по стране покатились восстания. Ничто не свидетельствует так ярко о провале Белого движения, как тот факт, что массовые народные восстания начались не осенью 1919 года, когда Белая армия подступала к Туле, и ее появления в Москве ждали со дня на день, а в конце 1920 года, после эвакуации последних белых частей юга России. Волна восстаний в 1921 году охватила фактически весь земледельческий юг России, многие районы Сибири и Украину. Беда их была в разрозненности, стихийности, изолированности друг от друга и отсутствии синхронности. Самым мощным и продолжительным было так называемое Антоновское восстание на Тамбовщине, а самым травматическим для большевиков было Кронштадтское восстание тех самых матросов, которых Ленин называл красой русской революции и к которым в мае 1917 года грозился перейти, если большевистский ЦК не поддержит его идею насильственного переворота. Трения между большевистским руководством и кронштадтскими моряками восходят еще к весне 1918 года, когда анархически настроенные моряки сопротивлялись большевистской централизации, лишившей их самоуправления. Моряки сочувствовали восстанию левых эсеров в Москве в июне 1918 года, считали Брест-Литовский мир предательством революции. Но они, как и другие левонастроенные элементы, в том числе и внутрипартийная оппозиция, смирились с требованиями режима Гражданской войны.

Конец войны с белыми, во-первых, снял вышеуказанные самоограничения, во-вторых, дал возможность многим военнослужащим, в том числе и морякам, побывать на родине, в селах российской глубинки. Тот результат большевистской власти, с которым они там столкнулись воочию — голод, террор, ограбление крестьянства продразверстками, — явился, быть может, главным толчком к восстаниям, среди которых Кронштадтское было далеко не первым. Это заставило Ленина перейти к политике кнута и пряника. Пряником станет НЭП, неожиданно объявленный на X съезде РКП (б), а кнутом — кровавое подавление Кронштадтского восстания. Что касается Антоновского и других крестьянских восстаний, то

310

время для объявления НЭПа было самое подходящее: нэповская замена продразверсток продовольственным налогом и возвращение земли в индивидуальное владение[5] вызвало немедленный спад крестьянских восстаний — крестьяне спешили на поля, теперь опять свои, как они ошибочно думали. Самое значительное из этих восстаний, Антоновское, окончательно раздавлено не было до 1922 года, причем маршал Тухачевский, возглавлявший карательные отряды, использовал ядовитые газы для уничтожения крестьянских повстанцев, ушедших в леса. Выжигались целые села, и поголовно истреблялось их население.

Но вернемся к X съезду, в март 1921 года. Как мы уже сказали, многие коммунисты, не говоря уж о некоммунистах, ожидали, что с концом Гражданской войны будет восстановлена хоть какая-то социалистическая демократия. Известно, что Ленин получал много писем от коммунистов с вопросами, почему не восстановлена свобода печати и партий. Одно такое письмо, от коммуниста Мясникова, было даже опубликовано в советской печати, как и ответ Ленина на него, в котором Ленин отвечает, что свобода слова и печати обернется свободой для контрреволюции[6]. Что может быть более откровенным признанием узурпаторства компартии? В партии назревал глубокий кризис. Несмотря на гонения и террор в стране все еще полулегально существовали партии меньшевиков и эсеров. Причем провал Военного коммунизма — к 1921 году промышленное производство страны чуть превышало 25% довоенного уровня, сельское хозяйство было тоже в развале, — всеобщая нищета и террор способствовали росту уважения к упомянутым двум партиям даже со стороны рядовых коммунистов, особенно промышленных рабочих, в большинстве своем состоявших в профсоюзах, руководимых меньшевиками. На IX партсъезде в 1920 году Зиновьев заявил,

311

что более 90% членов профсоюзов настроены антикоммунистически. Как пишет Шапиро, наступила пора либо легализации социалистических партий, либо их полного уничтожения. Большевики избрали последнее. В течение 1920—1922 годов все меньшевистские профсоюзные деятели были арестованы и частично постепенно ликвидированы, частично высланы за рубеж. Вне профсоюзного прикрытия меньшевистских организаций уже не было давно. Что касается эсеров, то эта партия была официально запрещена после суда над эсеровским руководством в 1923 году, закончившегося смертными приговорами, замененными ссылкой в Соловецкий концлагерь, где в течение последующих нескольких лет они были физически уничтожены под разными предлогами. Вот в такой обстановке и собирается X съезд. Ленинским замыслом этого съезда было положить конец разногласиям в партии, конец внутрипартийной оппозиции. С этой целью Зиновьев разослал инструкцию в партийные организации выбирать делегатов на съезд по фракционному признаку. На съезде Ленин заявил, что республика находится в опасности и в этих условиях существование фракций недопустимо. В связи с этим была принята навязанная Лениным резолюция «О партийном единстве», запретившая раз и навсегда фракционность и какую-либо критику решений, принятых партийным руководством. Главными объектами нападок со стороны Ленина и его центристской Платформы десятерых были так называемая Рабочая оппозиция, возглавлявшаяся Шляпниковым и Мясниковым, и близкая к ним фракция Демократического централизма, руководимая Александрой Коллонтай. «Рабочая оппозиция» стояла на том, что поскольку советская власть называет себя пролетарской диктатурой, то рабочие через свои профсоюзы должны участвовать в управлении страной, во всяком случае, управляя ее экономикой и промышленностью. Ленин обвинил фракцию в синдикализме, демагогически утверждая, что в социалистическом государстве не может быть групповых монополий, — вся власть и все его хозяйство являются всеобщей собственностью, а не уделом того или иного профсоюза. Ленин попытался изгнать из партии членов «Рабочей оппозиции» — такова была его «благодарность» Шляпникову, который возглавлял

312

большевистское подполье в России во время Первой мировой войны, сохранив партию для Ленина, находившегося в нейтральной Швейцарии! Популярность Шляпникова была слишком велика на тот момент, и попытка Ленина изгнать его и остальных членов «Рабочей оппозиции» из партии не удалась.

Второй ленинской резолюцией, принятой съездом, было объявление «Новой экономической политики» — это и был «пряник» после кнута в отношении фракций. Ленину удалось легко протолкнуть свои резолюции из-за угрозы слева — со стороны фракции Троцкого, требовавшей немедленно приступить к приготовлениям к мировой революции, для чего всю страну надо превратить в концлагерь: крестьяне и рабочие будут сгоняться на работу под дулами ружей,