Расстояние - Хелен Гилтроу

Но что делать, если ты не сможешь найти Нокса?

Чай давно остыл. Пауэлл встает, закрывает дверь и проходит в кухню. Уже поздно, но внезапно открывается дверь еще одного кабинета. Он оборачивается на звук шагов. Это Лисон. С чашкой в руке она тоже направляется в кухню. Проходя мимо, девушка улыбается так, словно он незнакомец, придержавший ей дверь.

Сегодня это Лисон, но мог быть и кто-то другой, они все постоянно около него крутятся.

Картер – веселый, общительный любитель блефовать – Мы так и не посидели в баре. Кингман из спецподразделения – уважительный, проницательный, руководствующийся привычными ему правилами – Много о вас слышал – намекает на то, что не прочь воспользоваться опытом Пауэлла. Моррис смотрит на него поверх очков взглядом ведьмы, кажется, ждет повода спросить, над чем он сейчас работает. Лисон тоже за ним наблюдает и тоже много работает. Предана делу? Выслуживается?

Или все дело в том, как охарактеризовал шеф его работу?

Он здесь, чтобы «вычистить дерьмо». Что они об этом думают? Агенты не говорят о своих делах, так что на обсуждении темы Нокса лежит вето. Все же было бы неплохо с кем-то поговорить. Пауэлл думает о показном дружелюбии Митча, Бетани с ангельским, но ледяным взглядом, будто отмечающим все его промахи, приберегая их для часа расплаты…

Горло сжимают тоска и одиночество.

Он уже привык к нормальной жизни. Рутинная офисная работа, нормированный день. В Вашингтоне Пауэлл занимался вопросами безопасности, писал отчеты, наставлял менее опытных сотрудников. Вечером возвращался домой к Тори и Тее.

Так прошли годы, он уже и забыл, какой бывает работа агента: долгие часы раздумья и одиночества, а также груз последствий всего этого. Когда он впервые попал в МИ-5, ему сказали: «Агенты обречены на одиночество. Никаких близких контактов или привязанностей. Придется к этому привыкнуть».

Пауэлл заходит в кухню, наливает в чайник воду. Следом появляется Лисон со своей чашкой. Щелкнув кнопкой чайника, он поворачивается к ней.

– Тоже заработались? – полувопрос-полуутверждение.

На ее губах появляется улыбка.

– Так бывает, – отвечает она и ставит чашку с пакетиком чая на буфет. Они молча ждут, пока закипит вода.

Что делать, если ты не сможешь найти Нокса?

Может, стоит еще раз допросить Исидора? Надавить на него? Интересно, много ли он знает? Может, не лично Нокса, но хоть что-то. Ведь его нанял человек, у которого есть имя и лицо… Исидор, конечно, скажет, что ничего не помнит, но вспомнит, если надавить нужным образом. Хотя что это значит, нужным образом?

Провала допустить нельзя.

Как же он устал… Пауэлл трет подбородок и косится на Лисон, стоящую рядом с отсутствующим взглядом, явно погруженную в свои мысли.

Из чайника начинает валить пар.

– Есть один человек, но он молчит, – произносит Пауэлл. Лисон вздрагивает от неожиданности и чуть поворачивается к нему. – Он что-то знает, но не могу понять, много ли. – Пауэлл качает головой.

Раньше он никогда так с ней не разговаривал. И не только с ней, ни с кем в этом здании, даже с начальником отдела.

– Мы немного поговорили. Смышленый парень. Смышленые всегда идут не по той дорожке, не замечали?

Лисон не отвечает, впрочем, это был не совсем вопрос. Она смотрит не на него, а немного в сторону.

– Для результата необходимо приложить усилия. Но всегда имеет место искушение перегнуть палку. – Лисон переминается с ноги на ногу – от смущения? – впрочем, до этого момента они не обмолвились и парой слов, откуда ей знать, какой у него юмор. – Это шутка, – уточняет он.

Чайник отключается, и Пауэлл наливает воду в обе чашки.

От пакетика вода в чашке Лисон приобретает зеленоватый оттенок, и в воздухе появляется аромат мяты.

Но если мы предпримем активные действия, и Нокс обо всем узнает…

Пауэлл ложкой вылавливает свой пакетик чая, несколько раз прижимает к краю чашки, затем выбрасывает в мусорное ведро и достает из холодильника пакет молока.

Необходимо, чтобы Нокс нам доверял. Поспешность и излишняя активность лишь навредят делу.

– Человек может стать одержимым страхом неудачи. А это ужасно.

Он смотрит ей в лицо. На нем не отражены никакие эмоции, только губы растянуты в вежливой полуулыбке. Она берет чашку.

– Да.

Пауэлл видит, насколько девушка контролирует каждое свое слово и движение, и внезапно вспоминает о данных, выложенных тем программистом – наводках Нокса, – имя парня он узнал слишком поздно, тот уже успел сбежать… У всех бывают неудачи. Пауэлл едва не произносит это вслух, но вовремя сдерживается.

Вернувшись в кабинет, он садится за стол и пьет чай.

Угрожать Исидору бессмысленно. Значит, остается ждать и надеяться? Во всяком случае, пока он не придумает план получше. Завтра очередная встреча с шефом.

Предстоит выслушать требования предоставить результат. А также предостережения: никаких открытых контактов с Ноксом. Эти слова раздражают Пауэлла, ведь он даже не представляет, кто такой Нокс. Однако шеф непреклонен, словно воспринимает Нокса как заразную болезнь и боится, что он, Пауэлл, заразится, как и Лейдлоу: начнет вести двойную жизнь, тайные дневники и устроит сговор с источником против начальства.

Пауэлл смотрит на часы. В Вашингтоне через полчаса домашние лягут спать. Теа уже в пижаме пьет теплое молоко и ждет звонка отца и очередной сказки… Он берет трубку и внезапно чувствует укол вины. Причина тому – Лисон, пережившая провал и сидящая сейчас в своем кабинете.

День 21: вторник

ЙОХАНССОН

Беги. Тебе надо бежать.

Ты должен выбрать из двух вариантов, третьего не дано: или ты остаешься и выполняешь заказ, или немедленно уходишь из Программы. Он ведь видел тебя. Он знает, кто ты. Беги. Сейчас же. Звони Уитману и проси вытащить тебя. Найди патруль и сдайся.

А что потом? Позвонить Филдингу и сказать, что ты сбежал?

Сколько заказов он выполнил за шесть лет? Каждый был сделан чисто и помогал затолкнуть неудачу с Терри Канлиффом чуть глубже. Уйти сейчас, и что дальше?

Что дальше?

Работа перейдет к другому. Люди всегда найдутся. Что бы он ни говорил Филдингу, способ сделать все быстро и четко всегда можно найти. Появится человек, который, возможно, будет не так аккуратен. Человек с ножом, для которого нет правил. Йоханссон представляет, как она будет корчиться от боли, истекая кровью. Нет, решай свои проблемы сам.

Время идет, а он все еще медлит.

Вчера Йоханссон вернулся в лагерь, лег на кровать – Узнал ли он тебя? – и стал прислушиваться к шагам, ожидая появления людей Кийана с Чарли Россом за их спинами, указывающим прямо на него. До тех пор пока Программа не закрылась на ночь, он, словно загнанный зверь, сидел в укрытии, здесь, в клинике, не сводя глаз с двери, а в голове роились аргументы, убеждавшие снова и снова, что бежать просто необходимо.