Почему евреи не любят Сталина - Яков Рабинович

В 1950 г. последний раз упал занавес на сцене знаменитого Московского академического камерного театра, которым на протяжении 35 лет руководил его основатель А. Я. Таиров (Корнблит), близкий друг и единомышленник Михоэлса. В том же году Таиров умер, не выдержав перманентной шовинистической травли за «эстетско-формалистические выверты», начавшейся еще с 1936 г. после постановки оперы-фарса «Богатыри».

Не избежал общей участи и Биробиджанский государственный еврейский театр им. Л. М. Кагановича, которым руководил Е. Л. Гельфанд. Его закрытие, последовавшее после распоряжения Совета Министров РСФСР от 22 октября 1949 г., происходило в рамках всеобъемлющей акции Сталина по фактической ликвидации зачатков еврейской автономии в этом регионе. Одна из причин такого развития событий коренилась в том, что после войны стратегическая роль советского Дальнего Востока в глобальном противостоянии американцам резко возросла, а раз так, то в системе его обороны, как полагал кремлевский диктатор, не должно быть ослабленных сионизмом звеньев.

19 января 1953, в Кремле состоялось расширенное заседание Бюро Президиума ЦК КПСС для того, чтобы обсудить доклад МГБ по «делу врачей» и одобрить сообщение об этом «деле» в прессе. Имелось в виду то сообщение ТАСС, которое было опубликовано 13 января в центральных газетах. Игнатьев на заседании не присутствовал, он все еще был в больнице. От МГБ доклад представляли Гоглидзе и Огольцов. На это совещание, кроме членов Бюро, были приглашены секретари ЦК КПСС, председатель Комитета партийного контроля М. Ф. Шкирятов и Д. Т. Шепилов как редактор «Правды». Сталин на это заседание не пришел, хотя в списке участников он числился первым. Отсутствие Сталина на этом ключевом для «дела» заседании иногда объясняется как особый маневр. Булганин, когда он был уже пенсионером, в беседе с Я. Я. Этингером, сыном покойного профессора Этингера, первой жертвы «дела врачей», объясняя отсутствие Сталина на совещании в Кремле 9 января, утверждал: «…этот хитрый и коварный грузин сознательно так поступил, чтобы не связывать себя на всякий случай каким-то участием в принятом на заседании решении о публикации сообщения ТАСС»[181]. По свидетельству Булганина, большую активность на совещании проявил Каганович. Такой же версии объяснения придерживается и Г. В. Костырченко: «Зная византийскую натуру диктатора, можно предположить, что он намеренно уклонился от участия в этом заседании, имея в виду не только создать себе на всякий случай “алиби” и тем самым снять с себя ответственность за инспирирование “дела врачей” но и иметь возможность при необходимости переложить эту ответственность па участников заседания»[182]. Но Костырченко также предполагает, что отсутствие Сталина на совещании могло быть связано с проблемами его здоровья. Сталин просто не мог в это время, тем более без своей обычной трубки, принимать участие в каких-либо длительных заседаниях. Он большую часть времени проводил на даче. «В январе — феврале 1953 г., — как обнаружил Костырченко, — в отличие от ранее существовавшего порядка, все важнейшие документы, в том числе запросы из МГБ о санкциях на аресты наиболее значимых лиц, направлялись не Сталину, а в основном Маленкову, который тогда полностью сосредоточил в своих руках управление текущими делами в партии и государстве»[183]. 13 января в центральных газетах под рубрикой «Хроника» появилось следующее сообщение ТАСС:

«Некоторое время тому назад органами Государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путем вредительского лечения, сократить жизнь активным деятелям Советского Союза.

В числе участников этой террористической группы оказались: профессор Вовси М. С., врач-терапевт; профессор Виноградов В. Н., врач-терапевт; профессор Коган М. Б., врач-терапевт; профессор Коган Б. Б., врач-терапевт; профессор Егоров П. И., врач-терапевт; профессор Фельдман А. И., врач-отоларинголог; профессор Этингер Я. Г, врач-терапевт; профессор Гринштейн А. М., врач-невропатолог; Майоров Г. И., врач-терапевт.

Документальными данными, исследованиями, заключениями медицинских экспертов и признаниями арестованных установлено, что преступники, являясь скрытыми врагами народа, осуществляли вредительское лечение больных и подрывали их здоровье.

Следствием установлено, что участники террористической группы, используя свое положение врачей и злоупотребляя доверием больных, преднамеренно злодейски подрывали здоровье последних, умышленно игнорировали данные объективного исследования больных, ставили им неправильные диагнозы, не соответствовавшие действительному характеру их заболеваний, а затем неправильным лечением губили их.

Преступники признались, что они, воспользовавшись болезнью товарища А. А. Жданова, неправильно диагностировали его заболевание, скрыв имеющийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжелому заболеванию режим и тем самым умертвили товарища А. А. Жданова. Следствием установлено, что преступники также сократили жизнь товарища А. С. Щербакова, неправильно применяли при его лечении сильнодействующие лекарственные средства, установили пагубный для него режим и довели его таким путем до смерти.

Врачи-преступники старались в первую очередь подорвать здоровье советских руководящих военных кадров, вывести их из строя и ослабить оборону страны. Они старались вывести из строя маршала Василевского А. М., маршала Говорова Л. А., маршала Конева И. О., генерала армии Штеменко С. М., адмирала Левченко Г. И. и других, однако арест расстроил их злодейские планы, и преступникам не удалось добиться своей цели.

Установлено, что все эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей науки, — состояли в наемных агентах у иностранной разведки.

Большинство участников террористической группы (Вовси М. С., Коган Б. Б., Фельдман А. И., Гринштейн А. М., Этингер Я. Г. и другие) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией “Джойнт”, созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах. На самом же деле эта организация проводит под руководством американской разведки широкую шпионскую и иную подрывную деятельность в ряде стран, в том числе и Советском Союзе. Арестованный Вовси заявил следствию, что он получил директиву “об истреблении руководящих кадров СССР” из США от организации “Джойнт” через врача в Москве Шимелиовича и известного еврейского буржуазного националиста Михоэлса.

Другие участники террористической группы (Виноградов В. Н., Коган М. Б., Егоров П. И.) оказались давнишними агентами английской разведки.

Следствие будет закончено в ближайшее время».

В январе и в феврале 1953 г. ни МГБ, ни Маленков и Берия, осуществлявшие в этот период контроль за всеми текущими делами, не были заинтересованы в прекращении или хотя бы в замораживании «дела врачей», так как оно было начато в июле 1951 г. именно по инициативе той комиссии ЦК ВКП(б), в которую входили Маленков и Берия. Игнатьев и Гоглидзе сменили Абакумова в руководстве МГБ именно для разворачивания «дела врачей» и завершения «дела БАК», зашедшего в тупик. Провал «дела врачей», вполне возможный при передаче его в суд плохо подготовленным и неотрепетированным, грозил им всем катастрофой. Но в то же время Берия и Гоглидзе, а вместе с ними, очевидно, и Маленков очень торопились. Им нужно было завершить «дело врачей» приговорами раньше, чем будут вынесены приговоры по обширному «делу о мингрельской националистической группе» в Грузии. В Тбилиси следствием по этому делу руководил первый секретарь ЦК КП(б) Грузии А. И. Мгеладзе. Как сообщил Берия уже в своей записке в Президиум ЦК КПСС от 8 апреля 1953 г., «…И. В. Сталин систематически звонил в Тбилиси — непосредственно в МГБ Грузинской ССР Рухадзс и ЦК КП(б) Грузии т. Мгеладзе и требовал отчета о ходе следствия, активизации следственных мероприятий и представлении протоколов допросов ему и т. Игнатьеву»[184].