Обратный отсчет: Равнина - Токацин

больше не шевелилось ничего лишнего, и ни хрипа, ни бульканья Гедимин не слышал.

Бронн, быстро заглянув Вепуату в лицо, вытащил из чашки с водой мокрую тряпку в ошмётках давленых ягод и растянул по его груди. Гедимин вздрогнул, но сармат блаженно улыбнулся.

— Унимает зуд… Так что со зверем? А Джагулы? Много раненых?

— Не выяснял, — буркнул Гедимин, недобро щурясь. — Животное выживет. Зачем ты туда полез⁈ Все кочевники — одинаковая дрянь.

Вепуат слабо качнул головой. Его глаза потемнели.

— Они шли к нам за помощью. Ты сам видел. Они надеялись…

— Если хоть кто-то из них сунется к реактору… — Гедимин стиснул зубы. Вепуат хотел что-то сказать, но только дёрнулся и зажмурился.

— Фшшш… Фу-уф. Это, кажется, было лёгкое. Ремонт… — он криво ухмыльнулся. — А неприятная эта штука. Когда изнутри. Гедимин… Ты иди к реактору. Я тут полежу. Может, засну.

«Реактор… Реактор!» — Гедимин вздрогнул всем телом и развернулся к выходу. «Айзек наверху. Все наверху. Кто у реактора⁈»

…На шум отодвигаемой крышки обернулись двое «операторов». У пульта сидел Альгот, рядом, на свёрнутом матрасе, — Ярне.

— Если будет помёт, накройте полем, — выпалил химик, глядя на Гедимина. — Никуда не растаскивать! Таких волокон на всей Равнине…

Гедимин фыркнул. Обсуждать помёт ему совсем не хотелось.

— Кыш, — бросил он, заталкивая матрас под пульт и тяжело опускаясь в кресло. Тёплое щупальце просочилось под шлем и коснулось виска. Гедимин выразительно пожал плечами.

— Полный лагерь кочевников. Смотри за ними. Сунутся — бей на поражение.

…Айзек спустился в бункер через сорок минут.

— Забился в нору? — он смерил Гедимина хмурым взглядом и криво ухмыльнулся. — Вставай, моя очередь. Ещё три часа можешь не заходить.

— Что с кочевниками? — спросил Гедимин, неохотно выбираясь из-за монитора. Оставлять реактор на Айзека не хотелось — слишком легко тот покидал пост.

— Под куполом и на мушке, — Айзек снова ухмыльнулся; ничего весёлого в его гримасе не было. — Иди-иди. Зайди к Вепуату. Дай ему пару уроков физики.

— Физики? — Гедимин мигнул.

— Ну да, — Айзек поморщился. — Про массу, ускорение и тому подобное… Идиот пернатый! Лезть под хвост сааг-туула⁈ Если бы не симбионты, минуты бы не прожил!

Гедимин вспомнил торчащие обломки рёбер и странно сплющенную грудную клетку, и его передёрнуло.

— Физика не поможет, — пробормотал он, угрюмо щурясь. — Он думал — не нападут. Это не про физику. Это про традиции.

…Вепуат повернул голову, и угол его рта дёрнулся. Ухмылки не получилось, даже кривой, но дышал он уже легче, и раскалённая кожа слегка остыла.

— Освободился? У тебя ещё пара часов, наверное… — он попытался поднять руку с приборами, но Бронн-«санитар» вовремя перехватил её и придавил к полу, для верности усевшись на предплечье. Вепуат виновато хмыкнул.

— Три часа, — поправил его Гедимин, глядя на оголённую грудь. Ссадины затянулись, но какие-то процессы внутри, под кожей, ещё шли, заставляя сармата болезненно щуриться. Бронн с негромким писком снова накрыл его мокрой тканью с налипшими шкурками ягод.

— Значит, успеешь, — Вепуат снова дёрнул ртом. — Ардан… он где-то на холме. Дверь открой, он сам подтянется. Занятия… позови всех. Хотя бы на пару часов. А?

Он умоляюще смотрел Гедимину в глаза. Тот растерянно мигнул.

— Занятия? Тут всем не до них. Кочевники…

Вепуат фыркнул.

— Чтобы тоготцы из-за каких-то кочевников пропустили занятия⁈ Все прибегут. Только открой дверь. Сигнал им…

Он, забывшись, дёрнул придавленной рукой, и Бронн, до сих пор на ней сидящий, укоризненно заверещал. Гедимин запоздало ткнул когтем в висок, поднимая экранирующую пластину.

— … и спать!

— Поспишь, когда так чешется, — отозвался Вепуат и перевёл взгляд на Гедимина. — Горючая смесь в нише, остальное — где обычно. Полтора часа, а? Одному Ардану будет трудно…

…Гедимин распахнул дверь и встал в проёме. Длинная световая полоса, разделённая надвое чёрным силуэтом, и правда, была сигналом — тут же с окраины донёсся возбуждённый писк, а справа, со стороны лагеря, — потрясённый выдох и приглушённое ругательство. Ардан вынырнул из темноты, заглянул Гедимину в лицо и растерянно мигнул.

— Занятия, — буркнул тот. — Вепуат просил. Справишься со Скогнами? Сэта — мои.

— Ага… — пробормотал филк, оборачиваясь к шестерым Скогнам — они уже добрались до ангара, и Гедимин посторонился, пропуская их в «шлюз». — А Вепуат… он так надолго?

Сармат пожал плечами.

— Регенерирует быстро. Может, завтра выйдет.

…Скогны будто только и ждали, когда их позовут на занятия. Из приоткрытой «шлюзовой камеры» Гедимин слышал их деловитые переговоры с Арданом — что-то о форме рога и числе витков, и ни слова о кочевниках. Сармат, беззвучно хмыкнув, выдавил на поддон полосу маслянистой тёмной смеси. «Измельчено старательно, но грубо. Крупные фракции. Между камнями перетирал, что ли?»

Огонь зажёгся с одной искры. В следующую секунду красное бездымное пламя поднялось до потолка, и Гедимин отступил, спасая броню от оплавления.

— Вепуат ранен. Я за него. Если кто хочет учиться…

— Да не погаснет юное Пламя, — донеслось из костра. Первым гуманоидную форму принял главный жрец. Руки он держал на отлёте. С них свисали сложенные в несколько раз тросы, жёлтые и серебристые.

— Аса’ан прислал вещи, нужные Пламени, — он слегка наклонил голову и покосился на проходящих сквозь портал сородичей. — Осмотри их…

— Мастер Хетпу ранен? — перебил его другой Сэта. Гуманоидом он стал наполовину — за спиной, как крылья, развернулись языки огня.

— Джагулы, — буркнул Гедимин. — Жив… Быстро вы нашли тросы.

Он перевесил мотки себе на руку и быстро прощупал их, пробуя на растяжение. «Сечение, конечно, подходит очень условно. И плетение… Видимо, это старые запасы. По алгоритму делать ещё не начинали.»

— Это тросы Аса’ана, — пояснил