История Византии. Том 3. 602-717 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский

ходившие на помощь Юстиниану, видели пригородные местности с дворцами и виллами византийской знати, и это не могло не разжечь грабительских инстинктов дикарей. Пройдя через горный проход в Балканах, Тербел направился в более населенные и богатые местности южной части Фракии и дошел с грабежом и разбоем до Херсонеса Фракийского. Предприятие хана имело характер стремительного набега и совпало с тем временем, когда богатые люди выезжали на побывку в свои виллы, привозя с собой богатую обстановку роскошного стола, которая, по тогдашнему обыкновению, состояла в посуде из драгоценных металлов. Болгары направились в пригородные местности, грабили, убивали и забирали все ценное, что попадало к ним в руки. Дерзость их простерлась до того, что их отряды появились под стенами столицы и подъезжали к Золотым воротам. Никакого сопротивления не было, по-видимому, оказано насильникам, которые с несметной добычей и множеством пленных вернулись в свои улусы.[805] Хотя Фракия имела свое войско и была организована, как фема, но это событие свидетельствует о полном расстройстве военных сил империи. На защиту Фракии против болгар было переправлено войско из фемы Опсикия, которое осталось здесь вместе со своим комитом и весной следующего года. Болгары не повторили набега, но присутствие в непосредственной близости к столице войск Опсикия имело роковые последствия для разыгравшихся тогда событий.

Расстройство военных сил империи, обнаружившееся в беспомощности, проявленной в отношении болгар, сказывалось в еще большей степени в восточных областях, подвергавшихся непрерывным вторжениям арабов. Эмир Месопотамии Масальма продолжал теснить северные области Малой Азии и в 712 году овладел городом Амасией, центром провинции Понта (или Еленопонта) и разорил другие укрепленные пункты в стране. Одновременно с тем другой вождь, Аббас, сын Валида, действовал в южных областях Романии и овладел городом Мисфия в Писидии.[806] На следующий год Аббас прошел дальше к западу и овладел городом Антиохией в Писидии.[807]

Под 712 годом Феофан сохранил загадочное известие о том, что Вардан изгнал армян из империи и принудил их поселиться в Мелитене и Четвертой Армении.[808] Какие были эти армяне и откуда выгнал их Вардан, остается неясным, а равно и то, как он мог заставить изгнанников поселиться в областях, находившихся под властью арабов. Михаил Сириец также сохранил известие об изгнании армян и поселении их в Мелитене и Четвертой Армении, но последнее является у него делом арабов, принявших к себе изгнанников, которые на новых местах жительства умножились, стали верными союзниками арабов и врагами империи. В общем замечании, которым заканчивается это сообщение, Михаил Сириец дает ключ к пониманию этого эпизода своим порицанием «римлян» за их «ненависть к православным» (т. е. монофизитам).[809] Таким образом, приходится предположить, что указ об истинной вере, изданный Варданом, имел своим последствием не примирение армян с халкидонитами, а возбудил неудовольствие и борьбу, окончившуюся выходом части армянского населения из Каппадокии и Понта.

Религиозная политика Вардана, бедствия от нашествия болгар, во время которого пострадали многие члены византийской знати, беспомощность перед напором арабов и недостойное поведение императора в личной жизни, его страсть к удовольствиям, причем ему ставились в упрек бесчинства в женских монастырях близких к нему людей, подняли волну недовольства против него среди войска, знати и населения столицы, которое он подкупал роскошью увеселений и празднеств. На втором году правления Вардана произошел новый переворот. Он осуществился по личному почину комита фемы Опсикия Георгия Вурама в соучастии с патрицием Феодором Миакием.[810] Войска Опсикия находились во Фракии. 2 июня император отпраздновал день своего рождения ристаниями, на которых победа осталась за прасинами. На следующий день, в субботу перед Троицей, император устроил себе особое увеселение. С большой свитой знати, предававшейся по его примеру веселой жизни, он сделал выезд на коне с музыкой на разных инструментах в баню Завксиппа, а затем во дворце состоялся большой обед, после которого император отправился на покой. Когда спускались сумерки, в столицу через Золотые ворота вступил протостратор комита Опсикия, по имени Руф, с несколькими воинами. Проникнув во дворец, он прошел в опочивальню императора, схватил его сонного, привел в уборную дима прасинов, — здание, связанное с ипподромом, — ослепил его на оба глаза и уехал из города. Страшное дело в тот день прошло без огласки. На следующий день, в Троицу, народ собрался в храм св. Софии. С большим торжеством и при полном единодушии военных чинов, членов синклита и народа был провозглашен императором протоасикрит Артемий, которого тут же, в храме, патриарх Иоанн венчал на царство.[811] В непосредственной связи с этим событием был возглашен Шестой собор. Артемий был при этом переименован в Анастасия.

Наше скудное предание не дает ответа на вопрос, кто был инициатором выбора и как был подготовлен переворот. Характерно то, что избран был гражданский сановник, в прямой обход военных чинов. В имени, которое было дано новому императору, нельзя не видеть воспоминания о силенциарии Анастасии, который жил в памяти последующих поколений в ореоле умелого администратора, умиротворившего и укрепившего империю после тяжкого и тревожного правления исавра Зинона. Намеренность устранения военных чинов видна из того, что осуществивший через своего подчиненного низложение Вардана Георгий Вурам и его вдохновитель, патриций Феодор Миакий, стали сами жертвами переворота. Оба были ослеплены и отправлены в ссылку в город Фессалонику. Феодор претерпел казнь в субботу троичной недели, а Георгий — ровно через семь дней после того.[812] Очевидно, кружок заговорщиков действовал весьма уверенно и сумел обеспечить выбор намеченного лица, пользуясь легкомыслием и беспечностью Вардана, который, проведя кассацию Шестого собора, мог верить, что царство его будет прочно и продолжительно по обещанию провидца, предсказавшего ему трон.

АНАСТАСИЙ И ФЕОДОСИЙ. ЛЕВ, ЕГО ПРОШЛОЕ И ВОСШЕСТВИЕ НА ПРЕСТОЛ

Первой заботой нового правления было восстановить мир в церкви. Признание Шестого Вселенского собора было возглашено одновременно с венчанием на царство Анастасия. Портреты Вардана и патриарха Сергия на арке Милия были устранены и на том месте было восстановлено изображение Шестого собора.[813] Вскоре после того патриарх Иоанн отправил к папе Константину синодику, в которой оправдывал свое поведение при Вардане и просил снисхождения, ссылаясь на примеры из Ветхого Завета и аналогичные события в жизни церкви предшествующего времени. Упомянув о том, что он клятвенно подтвердил свое православие перед апокрисиарием папы в ту пору, когда по условиям времени приходилось его скрывать, он свидетельствовал, что сохранил экземпляр актов Собора, собственноручно написанный асикритом Павлом, принадлежавший патриаршей библиотеке, и просил папу принять его