Последняя ставка - Тим Пауэрс

– Ты израсходовал не все? – спросила Бетси.

На мгновение он подумал было, что она передумала и все-таки намажет его спину, но она стояла около стола и держала в руке розовый комок семтекса с кулак величиной.

– Всё разнесло бы пол-улицы, – ответил он. – Вполне хватит и двух кусочков размером с мячики для гольфа, которые я сунул в отдушины фундамента. Но все равно я не останусь перед окном во время взрыва; отойду за угол, в коридор, и оттуда взорву.

– Это похоже на… на марципановую конфету.

– Можешь слепить свинку – эта штука не взорвется без детонатора. Наверно, даже если съесть ее, ничего не будет.

Бетси передернула плечами и положила взрывчатку обратно на стол.

– Полагаю, тебе нравится оформление? – осведомилась она через секунду.

Трамбилл окинул взглядом голые желтые стены и облупившийся потолок.

– Покрасить бы в белый, да немного прохладнее – и было бы как нельзя лучше.

– Почему тебе так не нравится… что-то более живое?

«Еще как нравится, – подумал он. – Но, Бетси, я всего лишь хочу, чтобы все это оказалось в пределах, ограниченных моей кожей».

– Разве тебе не нужно поехать повидаться с Ньютом?

– Только во второй половине дня. Впрочем, ладно, я оставлю тебя одного. – Он услышал шаги по ковролину, направлявшиеся к двери. – Но я буду звонить тебе каждые минут пятнадцать, – добавила она.

– В этом нет никакой необходимости, – ответил он, но она уже вышла и закрыла за собой дверь.

Это означало, что в течение дня она будет то и дело говорить с ним – пока не соизволит появиться Диана. Он вздохнул, уставился на дуплекс и, не глядя, запустил руку в ящик со льдом, чтобы достать оттуда одну из нарезанных полосочек сырой баранины.

Луч сиявшего за окном полуденного солнца озарял ярко-алым светом пресс-папье в виде призмы, лежавшее на захламленном столе детектива Фритса, но в кабинете, конечно же, было прохладно. Крейн, пристроившийся на вращающемся кресле перед столом, жалел, что у него нет куртки. От его чашечки кофе, стоявшей на краю стола, все еще поднимался пар, но кофе там оставалось мало, а допивать его пока не хотелось.

Крейн рассказал Фритсу то же самое, что и представителю Центрального управления минувшей ночью, и сейчас детектив листал блокнот, по-видимому, наудачу. Взлохмаченные курчавые каштановые волосы были откинуты с высокого лба, и Крейн, во время рукопожатия, подумал, что высокий сухощавый детектив в не так уж далеко ушедшей юности был, наверно, рок-музыкантом.

Мысли Крейна витали очень далеко от тесного кабинетика и долговязого детектива.

«Иди ва-банк».

Крейн никак не мог сообразить, была ли его ночная галлюцинация – видение крысы, поедающей жука, – просто мягким проявлением белой горячки, или чем-то другим, – но решил, что в любом случае лучше оставаться трезвым.

Утром они с Мавраносом отправились в кафе в «Сёркус-сёркус», чтобы позавтракать, какая-то женщина средних лет с детской коляской преградила им путь и потребовала от Крейна возложить руки на ее больного малыша. Чтобы избавиться от нее, Крейн послушно прикоснулся ко лбу ребенка – на первый взгляд никакой реакции на это не последовало, – и лишь потом, за яичницей с беконом, Крейну пришло в голову, что она могла быть не просто сумасшедшей. Она могла почувствовать в нем сущность… наследного принца, что ли?

И еще он подумал, что, несмотря на тот факт, что он в шестьдесят девятом взял деньги за «присвоение», не только Диана может стать добычей, способной всерьез огрызнуться или, по выражению Оззи, пойти ва-банк. Может быть, ему самому, чтобы выжить, следует схватиться с родным отцом на условиях старика.

Фритс остановился на одной из страниц своего блокнота и поднял голову.

– Значит, вы втроем решили навестить вашу названую сестру.

Крейн заморгал и напрягся, чтобы сосредоточиться на разговоре.

– Совершенно верно.

– И Мавранос – ваш сосед по дому в Санта-Ане?

– Да. Он болен раком, и никогда прежде не был в Вегасе.

– А где живет ваш приемный отец?

– Я и сам не знаю, – ответил Крейн, покачивая головой и виновато улыбнувшись. – Мы случайно встретились на острове Бальбоа. – Он пожал плечами. – Все произошло, так сказать, под влиянием минуты.

– Так сюда большинство народу и попадает. – Фритс вздохнул и провел пальцем по ребру блокнота.

Крейн кивнул и потянулся за кофе; рука у него больше не дрожала, и он не опасался выдать свое облегчение либо выражением лица, либо дыханием, либо пульсацией какой-нибудь видимой артерии.

Фритс поднял голову, и по его улыбке Крейн решил было, что полицейский отпустит еще какую-нибудь шутку по поводу спонтанной поездки в Лас-Вегас.

– Почему вы закричали: «Всем лечь!», когда «Порше» остановился перед вами?

– Для меня было очевидно, – ответил Крейн без хотя бы секундной задержки, дабы произвести впечатление спонтанного, пусть даже и не очень внятного ответа, – что это не добрый самаритянин, решивший помочь. Два автомобиля стояли на обочине нос к носу, так, будто один другому, как говорится, дает прикурить, а рядом хорошо видны четверо взрослых и двое детей. – Он наконец-то нашел слова. – Нам, определенно, помощь не требовалась. Я решил, что он был сообщником похитителя, наблюдал издалека и подъехал, увидев, что Арки подвел свой «Сабурбан» вплотную и вылез оттуда с пистолетом.

– И тогда он выстрелил в мальчика.

– Именно так, – подтвердил Крейн. Он хорошо помнил, что говорил полицейскому при первом допросе, и поэтому добавил: – Но после того как Диана рассказала, что парень из «Порше» клеился к ней, а по описанию он оказался похож на типа, которого Оззи накануне обозвал зомби, я усомнился в том, что он действовал заодно с похитителем. – Он покачал головой. – Хотя, судя по тому, как все вышло, мог быть и заодно.

Фритс уставился на него. Крейн ответил таким же твердым взглядом; сначала без выражения, а потом с легкой загадочной полуулыбкой, как будто долго не мог решить, бросить ему карты или блефовать.

– Я ведь могу арестовать вас, – сказал Фритс.

– За что? – быстро спросил Крейн, которому вовсе не требовалось прикидываться встревоженным. – За выстрел в сумасшедшего похитителя ребенка? Или вслед «Порше»?

– Допустим, за выстрел вслед «Порше». – Фритс еще пару секунд смотрел на Крейна, а тот на него; правда, теперь немного шире раскрытыми глазами. – Откуда вы знаете Альфреда Фьюно?

Крейн выдохнул.

– Полагаю, это имя того парня, который заселился в мотель по соседству с нами? Я впервые его слышу. Как я могу его знать? Он живет в округе Ориндж?

– В округе Лос-Анджелес.

– Я никогда не слышал этого имени. И не видел этой машины до вчерашнего вечера; разве только на шоссе она могла попасться.